Одолев три длинных пролёта, он шагал уже довольно бодро и, несмотря на полную темноту, отчётливо ощущал эхо собственных шагов, а вскоре впереди нащупал вторую дверь с мерцающей стальной ручкой. Он нажал её в надежде увидеть за дверью отца.

Джон Баклз-старший пятился к стене, выложенной жёлтой плиткой, а Часовщик наступал, выставив из рукава медный раструб огнемёта, из которого вырывалось пламя. Вдоль путей заброшенной платформы горело лишь несколько аварийных ламп. Под ногами валялись старые газеты, некоторые из них горели.

— У меня её нет! — крикнул отец.

Упёршись спиной в стену, он резко оттолкнулся, чтобы увернуться в сторону от очередной порции огня.

— Стой! — крикнул Джек. — Оставь его в покое! Сейчас же!

Однако француз даже не оглянулся. Казалось, он не замечал постороннего присутствия.

— Считаешь меня идиотом, Джон Баклз? — прорычал он. — Я выиграл, а ты проиграл, смирись с этим. Отдай Искру и останешься в живых! — Он сделал ещё шаг, наводя огнемёт на Джона. — Если не отдашь, я заберу её из твоего праха. Затем верну усилитель, который ты украл, и жители Лондона заплатят наконец за свои преступления!

Глаза Баклза-старшего чуть прищурились, челюсти судорожно сжались. Джек хорошо знал этот взгляд. Так отец смотрел, когда Сейди загоняла его в угол в видеоигре или когда у самого перекрёстка свет переключался с зелёного на красный. Он чуть пригнулся, готовясь к броску, но в тот же миг исчез за пеленой оранжевого пламени.

— Нет! — Джек распахнул дверь, кинулся вперёд… и застыл как вкопанный.

Часовщик растаял в воздухе. Об огне напоминали только обугленные газеты да копоть на стенной плитке. Отец тоже исчез, как будто его здесь и не было.

Джек опустился на колени и заплакал.

Сзади на платформу упал лучик бело-голубого света. Джек вскочил и развернулся, воинственно сжав кулаки.

— Джек, это я, Гвен! — Притворив железную дверь, девочка направила фонарик себе в лицо. — Я, и больше никого… Помнишь меня?

Мальчик опустил кулаки и сердито утёр лицо рукавом, стыдясь своих слёз.

— Он убил отца… — Дрожащий голос не слушался. — Часовщик… у него был огнемёт!

Гвен медленно подошла, наморщив лоб и глядя в глаза так, словно он был загадкой, которую надо разгадать.

Джек раздражённо скривился.

— Что-то непонятно? — фыркнул он. — Здесь был мой отец! Я видел, как Часовщик сжёг его огнемётом, а потом исчез, испарился… — Он смахнул слезу. — Я снова потерял отца… теперь уже насовсем…

Гвен спокойно прошла мимо него и посветила на закопчённую стену.

— Опять глюканул… — произнесла она холодно.

— Что? — Джек моргнул, не веря своим ушам. — Видение? Да нет же, я их видел, и ты тоже! Мы бежали за ними!

— Несколько видений, Джек. Всё это было ненастоящее. — Гвен наклонилась и подобрала обгоревшую газету. — Во всяком случае, эти события случились не сегодня. — Она дунула на обгоревший край, и он осыпался. — Видишь, не тлеет, даже тепла не осталось: огонь погас больше суток назад… Джек, где были твои руки, когда ты заметил отца с колокольни?

Джек сам не знал, хочет ли ей верить. Он закрыл глаза, представляя себя на смотровой площадке башни. Да, точно, вот фигура в рыжем плаще далеко внизу, а вот его рука вцепилась в медные перила. Он поморщился.

— Понял теперь? — кивнула Гвен. — Потом — то же самое. Ты держался за металл каждый раз, когда видел отца, так?

Джек прокрутил в памяти всю погоню с начала до конца. Алюминиевый барьер турникетов… перила лестницы… рельсы… Наконец, дверная ручка, которую он не выпускал, наблюдая разговор отца с французом. Вот почему оба исчезли, едва он бросился вперёд.

— А как же поезд? — со вздохом спросил он.

— Ну это сложнее, — признала Гвен. — Поезда ходят с интервалом в две минуты. Первый ты мог видеть и в металле, но тот, с которым играл в игру «кто первый свернёт», был так же реален, как мы с тобой сейчас… а значит, отсюда надо валить. — Она взяла Джека за рукав и потянула за собой в конец платформы, где начиналась кирпичная лестница. — Прыжок с платформы и гонки по рельсам случаются не каждый день. Скоро здесь появится полиция. Не отставай!

— Там другой выход на улицу?

Одолев ступеньки, она свернула в длинный коридор, объясняя на ходу:

— Нет, не на улицу… Надо попасть в министерский архив и найти полевой журнал твоего отца. До сих пор мы шли по его следам, Джек, но теперь надо забежать хотя бы немного вперёд, иначе к сроку не успеть. Надо понять, где может быть Искра.

Искра… От одного этого слова уже хотелось плакать. Джек решительно обогнал девочку и загородил ей путь.

— Хватит, Гвен! Отец погиб, и ваши дела меня больше не интересуют. Я хочу вернуться к сестре.

— Нет, не хватит! — Глаза Гвен яростно вспыхнули. — Как ты не понимаешь, что надежда только теперь и появилась? Видение доказывает, что я была не права: твой отец не погиб в Тауэре! А если он выжил там, то почему не здесь?

— А огнемёт? В таком пламени никто…

Она сердито топнула ногой:

— Джек, ты верил, что отец жив, несмотря ни на что, а теперь верю я и от своей веры не отступлю! — Девочка обошла его и двинулась по коридору. — Так ты со мной или нет?

Он кивнул в знак согласия, наблюдая, как пляшет луч фонарика впереди. Что за человек! Вечно задаёт вопросы, а выбора не оставляет.

Гвен он догнал около старой билетной кассы. Девочка пыхтела, сдвигая в сторону пустой газетный стеллаж у стены.

— Это станция «Марк-лейн», — сообщила она, — закрыта ещё в 1967 году, но вход так и не закрыли.

— Хочешь им помочь? — иронически хмыкнул Джек. — Запечатать этой штукой?

— Да нет… — Она продолжала толкать. — Нам нужен не вход на станцию… — Стеллаж со скрипом отъехал, и за ним обнаружился низкий сводчатый проход. — Гвен довольно отряхнула руки. — Здесь есть старая линия Министерского экспресса.

Она нашарила допотопный электрический рубильник и толкнула рукоятку вверх. Посыпались искры, что-то загудело, и стеллаж со скрежетом встал на место.

— А теперь что? — спросил Джек в темноте.

— Сейчас увидишь! — Гвен, как обычно, дружески ткнула его кулаком в плечо, на котором уже был синяк. — Погоди…

В тот же миг, как по команде, на потолке замерцали зелёные люминесцентные лампы, и впереди, за старинными турникетами, открылась небольшая станция, не похожая ни на что, виденное до сих пор. Никаких путей, только пять ржавых цилиндрических вагончиков подвешены над прямоугольными бассейнами с тёмной водой, и каждый смотрит в свою сторону.

— Это что, запасные вагоны? — спросил Джек.

— Не совсем! — рассмеялась Гвен. Перепрыгнув через турникет, она стала обходить бассейны. — Хочешь — верь, хочешь — нет, а этим вагонам больше лет, чем самому Министерству поиска. Их использовали ещё в девятнадцатом веке, хотя магнитные поезда Теслы[22] давно вышли на линию.