Впервые на памяти Халида король рассмеялся. Он смеялся и никак не мог остановиться, пока наконец не оборвал смех и не посмотрел на сына, который осмелился претендовать на самостоятельный выбор невесты.

– Вы говорите, что женитесь на стриптизерше из Лас-Вегаса, сделаете ее нашей королевой и ждете, что я это одобрю?

– Обри танцовщица.

– Она стриптизерша, которая родила ублюдка.

– Ее зовут Обри. А моего сына зовут Ааяз. Это моя кровь.

– Ну, кровь нас не волнует. Вы потеряли рассудок, Халид. Что эта женщина даст Аль-Захану?

– Очень много. Она сильна и умеет прощать; понимает слабости людей, но не судит их. И я не знаю никого, кто работал бы так много.

– Халид, я устал от вашего постоянного отлынивания от обязанностей. Я сам выберу вам невесту.

– Я уже выбрал.

– Тогда вы потеряете право на трон, и оно перейдет к Хусейну.

Халид смотрел на отца, видел его дьявольскую улыбку и ненавидел сейчас того человека, который превратит в явь самый ужасный страх Хусейна. Это была не просто угроза – король позвал визиря.

– Через два заката состоится королевская свадьба. Позовите принца Хусейна…

– Я женюсь. Пришлите во дворец ювелира и мистика, и скажите, что для принца Халида была выбрана невеста.

Он смотрел, как отдаются приказы, открываются двери дворца, слышал приветственные крики толпы и объявление о том, что скоро состоится свадьба. Все. Но не совсем. Он снова смотрел на отца, который уже приготовился праздновать победу. Халид обратился к нему глубоким и убедительным голосом:

– Самым печальным днем в жизни моей матери был день, когда ее выбрали вы.

– Я сделал ее королевой.

– Но рядом с вами она никогда себя ею не чувствовала.

Он был спокоен и сдержан, как и подобает, когда обращаешься к королю. Но в этот раз он не стал поддерживать огонь. Он подлил туда масла.

Тетя Кармель и мама сидели на крыльце, когда Обри вернулась из Аль-Захана. Она выдавила из себя улыбку, и они сделали вид, что не заметили ее покрасневших опухших глаз.

– Харрис уже, наверное, проснулся.

Обри поправила ее:

– Ааяз. Отныне и навсегда называйте его Ааяз. Харрис – его второе имя.

Он не проснулся, но Обри все равно подхватила его и заплакала яростными слезами, быстро сменившимися на грустные. Она знала правду, пусть даже Халид ее не знал.

– Папочка любит тебя. Очень сильно. Но не в его силах изменить ситуацию. Однажды я расскажу тебе, как сложно это было для него, как сильно ему тебя не хватало…

Держа в руках малыша, она зашла в гостиную, где по телевизору как раз показывали розовый дворец, появление ювелира и мистика. Ее тошнило смотреть на этот древний ритуал и слушать, как воодушевленный журналист рассказывает о том, что остался всего один закат до свадьбы, или Аль-Захан больше не будет существовать. На экране даже показывали маленькие часы, ведущие обратный отсчет. Двадцать часов. Обри ничего не могла сделать, кроме как продолжать жить и обеспечивать их красивого сына. И хотя ей хотелось лежать на кровати и рыдать, она надела серебристый купальник, нанесла макияж и поцеловала Ааяза. Но малыш капризничал.

– У него режутся зубки. Посмотри, как он кусает пальчики.

– Мне нужно купить ему что-нибудь по пути домой?

– Я схожу, – отозвалась тетя Кармель.

За Ааязом был такой присмотр, что его двоюродная бабушка была готова съездить на автобусе в аптеку, лишь бы он не плакал.

– Он будет в порядке, – успокоила Стелла дочь. – Не переживай.

Но Ааяз был не в порядке. Он кричал, его щеки покраснели, он плакал не переставая. И когда раздался стук в дверь, Стелла в облегчении поспешила открыть, думая, что это вернулась Кармель. Нет. За дверью стоял темноволосый небритый мужчина в серебряных одеждах. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять – перед ней отец ее внука.

– Уходите! Убирайтесь!

– Миссис Джонсон, я не собираюсь его забирать. Я хочу увидеть Обри.

Но сперва он увидел сына, и сердце Халида сжалось. Его маленький принц и законный наследник. Стелла мгновение поколебалась, но не смогла устоять перед тем, с какой любовью принц смотрел на сына. Она впустила его в дом. Халид посмотрел на стены, увешанные фотографиями Обри и Стеллы до пожара. Еще там было несколько фотографий Джоба и Ааяза.

– Я пришел просить у вас разрешения жениться на Обри.

– Жениться? – Стелла сглотнула, она уже догадалась о его статусе.

– Да, но прежде могу я подержать сына?

Ааяз нуждался в отце – он моментально успокоился в сильных руках. Малыш сразу узнал и полюбил его, он перестал плакать и просто смотрел на Халида. Принц знал, что теперь уже не сможет отказаться от него. Какую бы цену ни пришлось заплатить за это.

– Расскажи нам, как Харрис?

Обри сказала друзьям на работе, чтобы они называли сына Ааязом.

– Ты в порядке?

– Просто устала.

Конечно. Они знали, почему мать Ааяза работала далеко за полночь – в конце концов, многие делали то же самое. Обри обсыпала тальком руки и ноги и, взобравшись на платформу, взялась за трапецию. Ей нужно как можно лучше справиться со своим номером – в конце концов, она действительно любила выступления. А выполняя фигуры, она могла подумать о будущем. Завтра она позвонит Филиппу и попросит рассчитывать на нее в случае выступлений где-то вне дома – если это будет несколько дней отсутствия. А в промежутках сможет концентрироваться на музыке. Обри откинулась назад, зацепившись за трапецию. Шел обратный отсчет, и хотя в казино нельзя было посмотреть время, она знала, что осталось порядка шестнадцати часов до того, как Халид будет принадлежать кому-то другому. Как же больно. Она выпрямилась и снова откинулась, и так несколько раз. Пока не убедилась, что действительно видит огромного мужчину в черно-серебристых одеждах. Все головы поворачивались в его сторону, потому что даже в казино Халид выделялся. Она вертелась, забывая правильные движения, не в силах оторвать от него взгляд.

– Обри! – Как и всегда, абсолютно спокойный голос. – Могу я попросить тебя спуститься?

Если сделать это, история повторится. Но этого Обри не хотела и осталась в воздухе, здесь она чувствовала себя в безопасности. Девушка повисла на руках, сделав в воздухе шпагат.

– Обри. – Даже игроки притихли, покоренные силой его голоса. Танцовщицы начали собираться вокруг принца. – Спускайся.

Она села на трапеции.

– Нет.

Рядом с ним стояли советники в робах, Лейша и охранники, которых Обри видела на похоронах Джоба. Все явно нервничали. Никто не привык к тому, чтобы принц Халид поступал по-своему. Как и Халид. Его терпение лопалось – он хотел, чтобы она выслушала его, и ради этого решил сам вскарабкаться по лестнице. Это было запрещено, но ни охрана казино, ни Винс не вмешивались.