Грохот автомата Зубова и длинная очередь автомата Стольникова, лежавших первыми, перечеркнули все надежды поисковой группы на блестящее выполнение задания. Сейчас только один из них, уползая в сторону, откуда он пришел, держался рукой за живот и широко раскрытыми глазами смотрел на свои кишки, что волочились за ним по грязному бетонному полу. Очередь почти в упор прошлась по нижней части его живота, развалила его и повалила на пол.

Выстрел пришелся не под прямым углом, а наискось. Только поэтому он еще жил. Бандит полз и полз, словно пытаясь так убежать от смерти, оставляя после себя широкую полосу крови и продолжающиеся разматываться из нутра кишки.

«Вакуленко хотел, чтобы так выглядели мы, – стиснув зубы, подумал Саша, вставая. – Но мы этого не позволили. Мы пришли в этот дом не за собственным благополучием или обогащением. Другие мотивы движут нами. Нельзя в этом поселке безнаказанно убивать. И стоять у меня на дороге с оружием в руках тоже не стоит…»

Стольников с неудовольствием отметил, что годы скитаний превратили его немного в философа. Он думал о том, о чем одиннадцать лет не думал.

Ему было немного жаль человека, безнадежно пытающегося убежать от собственной смерти. Но разве он, Стольников, вложил ему в руки американскую винтовку М-16 и сказал: «Найти разведчиков и убить!»? Может, генерал его заставил?!

«Генерал ответит за свои грехи, но здесь он точно неповинен».

– Пойдем… – отводя взгляд от уронившего голову бандита, промолвил Саша. – У нас еще работы – конь не валялся…

Откинув ногой американскую винтовку, он пошел первым. Как всегда.

Пора убираться отсюда и подниматься наверх. У Вакуленко много людей, очень много. Против них, восьмерых, – человек шестьдесят в грузинском обмундировании. Когда Вакуленко поймет, где группа, то есть в каком из коридоров находится, он просто заблокирует все выходы и запрет разведчиков как в барсучьей норе. Сил и средств хватит. Можно будет даже не забрасывать гранатами. «Мы передохнем здесь через неделю от голода», – додумал мысль Саша.

Он решительно двинулся по коридору. Бойцы поспешили за ним. Выход где-то рядом. Когда эти трое выскочили навстречу, он услышал их не издалека, а сразу, рядом.

Жулин шел за ним. Майор слышал, как он вынимает из автомата магазин. Видимо, засомневался в чем-то прапорщик… Где-то метрах в двадцати позади крадется Маслов. Стольников отличит его поступь от тысячи подобных. А что разворачивает Ермолович?..

– Ермола, ты там что, жрешь, что ли?

– Конфетка, командир.

Мамаев беззвучно хохочет. Слух Стольникова заточен даже на писк мыши в ста метрах от этого места.

– Пальбу они уже слышали, – шепчет Зубов. – Сейчас ждут результата. Саня, на выходе нам нечего делать. Нас превратят в фарш.

Стольников огляделся. Что это? Над их головами, уходя в стену, располагался воздушный лабиринт. Труба квадратного сечения с прикрученной снизу решеткой. Осторожно выглянув за угол, он смерил взглядом расстояние до выхода. Метров восемь-девять. Маловато. Если даже разнести к чертовой матери эту решетку, то залезть в воздуховод и удалиться от этого места будет просто невозможно. Не хватит времени. За спиной оставалась последняя перед выходом дверь. Он вернулся, расталкивая бойцов, и дернул ручку. Створка послушно отворилась, открывая перед ним прекрасный вид: лестница, уходящая вниз. Третий уровень? Не многовато ли для одного скромного замка? А что там? Орда «чехов», эти самые твари или циклоп на цепи? Он уже ничему не удивлялся.

– Выноси решетку! – По взгляду генерала было видно, что он понял не совсем здоровую мысль майора.

Впрочем, если отталкиваться от разумного начала, то самым логичным была бы сдача в плен.

Два выстрела оглушили тишину коридора как удар кувалдой. Все вокруг мгновенно заполнилось пылью штукатурки и запахом сгоревшего пороха. На пол посыпались обломки дюралюминия и металлических составляющих. Смог еще не рассеялся, а в потолке, в районе воздуховода, уже чернело пятно. Разведчики бросились вниз по лестнице. Если это обманет Вакуленко, то не более чем на пять минут.

А лестница закончилась уже через два пролета. Они бесшумно выбрались на нижний этаж (какой уже по счету?) и осмотрелись. Совершенно пустое пространство, с частоколом колонн, труб и компрессорных установок. Очень напоминает трюм корабля. А еще – подвал, в котором Фредди Крюгер резал свои жертвы.

– Интересно, на какой высоте ниже уровня моря мы находимся? – с конфетой за щекой поинтересовался Ермолович.

– Кто здесь?! – Крик, раздавшийся в метре от Стольникова, едва не заставил майора разрядить магазин.

Маслов сделал два шага вправо, утонул в темноте, там раздался какой-то писк, хрип. И через мгновение он выволок на всеобщее обозрение мужика лет пятидесяти. Он выглядел очень нелепо, если учесть место, где происходило действие. Русский мужик, гладко выбритый и распространяющий волны одеколона. Пусть дешевого, но одеколона. Одежда опрятная, руки чистые, взгляд ясный.

– Ты кто такой? – изумленно рыкнул Маслов.

– А вы кто такие?! – был ответ.

Маслов уже взмахнул автоматом, как поленом, но Стольников поймал его за руку.

– Вооруженные силы России, – пояснил, стараясь перекричать шум компрессора. – Где мы сейчас находимся?

Мужик, поняв, что перед ним «свои», радостно затряс головой и схватил майора за рукав. Идя быстрым шагом вслед за ним, Саша оглянулся на разведчиков. Ермолович тревожно покрутил пальцем у виска. Генерал пожал плечами – «а у нас есть выбор?». Все время, пока они шли, мужик не выпускал рукав куртки Стольникова. Шум котельной уменьшился ровно наполовину.

– Ребята! – заорал выбритый, хотя шум уже не мешал говорить спокойно. – Я знал, что это рано или поздно закончится! Остальные наверху?! Включайте радиостанцию, их нужно корректировать во время движения! Здесь целая паутина коридоров! Они могут заблудиться и попасть в засаду!

Пришлось объяснить…

У мужика от разочарования покраснели глаза. Он быстро рассказал, что в этом темном царстве он обитает долго. Очень долго. Когда «долго» только начиналось, ему посчастливилось в какой-то газетенке прочитать объявление о начале конкурса на замещение должности главного инженера в Управлении исполнения наказаний на Северном Кавказе. Организация обещала тридцать тысяч в месяц и социальные льготы. У выпускника Баумановского университета и бывшего главного инженера станкостроительного завода семьи не было, как и работы, поэтому он воспринял объявление, как подарок с небес. Конкурс он выиграл очень легко, хотя никого из конкурсантов-конкурентов не видел. Подписал договор. От лица УИН выступал какой-то генерал-лейтенант Зубов, дышло ему в зубы. Привезли в поселок через какой-то тоннель. Проект здания уже существовал, поэтому оставалось лишь запустить строительство. Вот тут-то и начались недоразумения. Через пять месяцев, когда оставалось лишь запустить, его просто-напросто заперли в подвале. С тех пор он обслуживал весь дом, не выходя оттуда.