— Не хотел уезжать из Фонси? — Тэйт вернул запал в одну из бомб и сплел активирующее заклинание. «Прощупал» гору и установил взрыватель над входом в грот.

— Да, именно. Пределом его мечтаний было получить отцовскую ферму в свое управление. А я не видела себя фермершей. Поэтому… план остался в силе… Я реализовала его, когда летом Дэвид снова приехал. Немного вина, немного магии, несколько женских уловок… Я ведь к Фло забегала не только молока попить. Видела, слышала, запоминала. Отец оказался прав: маленькая беспринципная дрянь… Я подстроила, чтобы он застал нас с Дэвидом. Только не учла, что он еще помнил, что я писала в том дневнике. А он помнил… Так что и слова не было о том, чтобы спасать мою поруганную честь. Спасать он взялся Дэвида от такого чудовища, как я. И ему это почти удалось. Почти, потому что я решила идти до конца. Дрянь так дрянь. Выгребла все деньги, что были дома, и сбежала порталом в Найтлоп. Дождалась поезда, которым возвращался Дэвид, встретила его на перроне и устроила ту самую сентиментальную романтику. Сказала, что люблю, что не представляю жизни без него, что хочу умереть рядом с ним, но прежде — родить от него ребенка. Для мужчины, до сих пор носившего в бумажнике фотокарточку погибшего сына, этого оказалось достаточно…

— Вчера ты сказала, что любила мужа. — Тэйт прихватил одну из бомб, просунул ее в лаз и втиснулся следом. — Мне показалось, ты не лгала. Или я ничего не смыслю в людях.

— Любила. Но не сразу. Сразу я просто радовалась тому, что вырвалась из Фонси. Тому, что смогу учиться, получить диплом. Заняться тем, в чем сумею себя проявить… Это Дэвид предложил гоблинов. Чем еще заняться посредственному магу из Расселя? Ты же сам сказал, что это судьба. Среди арлонских ученых, как оказалось, не так много специалистов по гоблинской культуре, так что я была обречена на успех. А Дэвид поддерживал меня во всем. Не возражал против участия в экспедициях, помогал найти нужных людей в научном сообществе, чтобы продвинуть мои работы… А потом я перестала нуждаться в его помощи. Но не перестала нуждаться в нем самом… Только признаться во всем так и не решилась…

— Признаться? — пропыхтел Тэйт, толкая впереди себя бомбу. — Зачем?

— Чтобы между нами все было по-честному…

— Женщины, — выдохнул он сквозь зубы. — Иногда ваша честность в разы страшнее вашей лжи. Еще бы вы это понимали. Так нет! Обязательно нужно в чем-то признаться. «Прости, милый, но ты у меня не второй, а сто второй», «Знаешь, я написала ту записку не тебе, а твоему другу», «В первую встречу ты показался мне полным придурком»… Считаете, мы приходим в восторг от таких откровений? Может, твой муж годами гордился, что сумел очаровать лучшую девчонку в Расселе до такой степени, что она примчалась за ним через полстраны, а ты хотела сказать, что это было частью твоего грандиозного плана? Что он — не твоя любовь с первого взгляда, а альтернатива овечьей ферме?

— Он бы понял…

— Обязательно. И до конца жизни потом сомневался бы в каждом твоем слове. Поверь, лучшее, что ты могла сделать, оставить его в счастливом неведении. Оно ведь было счастливым, да?

В ответ послышался сдавленный всхлип.

Ну вот, снова плачет. Но это уже другие слезы, никак не связанные с боязнью взрывов и каменных обвалов. Так что пусть.

Из-за тяжелого взрывного устройства обратный путь потребовал больше времени, но наконец Тэйт — грязный, в такой же грязной и стертой на локтях и коленях одежде — выбрался из узкого лаза в храме.

Патрисия уже не плакала. Сидела нарочито серьезная и к прерванному разговору, судя по всему, возвращаться не собиралась.

— Что это? — указала взглядом на металлический цилиндр, который Тэйт осторожно опустил на пол.

— Ты так и не ответила: ты мне доверяешь?

— При чем тут?..

— При том, что это — бомба. И я собираюсь ее взорвать.

Она громко сглотнула.

— Выбираться будем? — по-другому поставил вопрос Тэйт.

Вместо ответа — заинтересованный, но пока еще боязливый взгляд.

— Это устройство направленного взрыва, — пояснил он. — Разработано для профессионального и полупрофессионального использования. Под профессиональным подразумевается сочетание с некоторыми специальными заклинаниями, так что можешь считать эту штуку артефактом.

— Хорошо, — осторожно кивнула Патрисия. — И что делает этот артефакт?

— Много чего. Механика в совокупности с наложенными плетениями позволяет задать время взрыва, мощность и направление ударной волны. В нашем случае эта штука способна пробить завал с минимальным образованием новых повреждений в скале. Мы как будто прочистим засорившуюся трубу. Только вместо напора воды будет энергия взрыва. Если правильно все рассчитать, обрушившиеся камни «выдует» из коридора наружу. Попутно снимет с потолка и стен поврежденные фрагменты и остановит дальнейшие обвалы. В том шарике был не настолько большой заряд, чтобы вызвать серьезные повреждения. Быть может, не придется даже укреплять своды.

— Ты так хорошо в этом разбираешься? — спросила она с сомнением.

— Это моя работа, мэм.

— А эта штука?.. — Патрисия поднялась, помогая себе одной рукой. Несмело подошла поближе. — Можно взглянуть?

— Можно. Даже нужно.

Ее отваги хватило на то, чтобы присесть на корточки рядом с бомбой и протянуть руку, которую, впрочем, она тут же отдернула, на дюйм не дотянувшись до металлического бочка с выбитой на нем маркировкой.

— Знакомая эмблема, — проговорила задумчиво.

— Концерн «Девон», — подсказал Тэйт. — Их предприятия производят все, от наливных ручек до дирижаблей. И лучшее буровзрывное оборудование, само собой. Поверь, нам повезло, что я нашел эту малышку.

— Нашел? Внутри горы?

Угу. Сам не поверил бы. Но, пока полз назад, придумал ответ.

— Думаю, там тоже была когда-то пещера. С другой стороны. А потом тот взрыв, что открыл наш храм, завалил вход туда. А заряды остались с тех пор, как разрабатывали маршрут. Они не очень мощные, как раз проверить плотность скальных пород и пыль сбить. В смысле искусственно вызвать колебания почвы, чтобы проверить маршрут на наличие слабых мест: не обвалится ли что-нибудь, не будет ли оползней. Если это выявится уже при прокладке трассы, сама понимаешь…

— Ты сказал — остались заряды, — перебила Патрисия. — Там, — кивнула на лаз, по которому он пришел, — есть еще такие штуковины?

— Одна. Ее я тоже собираюсь взорвать прежде, чем начинать тут.

— Хочешь… пыль сбить?

Приятно иметь дело с умной женщиной. Она сама придумает объяснения, и обманывать не придется. Обманывать, как бы то ни было, Тэйт не любил.

— Да, именно. Ты сказала, что слышала шум в завалах. Не исключено, что обрушение продолжается. Так что…

Она закусила губу. Побледнела.