– Да, это я. Доброго дня, Вениамин Николаевич, – ответил я и вновь зевнул.

– Приветствую, – сухо произнес тот и сразу высказал претензию: – Иван Макарович, не желаете объясниться из-за происходящего? До какой поры собираетесь расшатывать империю?! Учтите, терпение императрицы и ее окружения небезграничны!

– Не понял, это такой ультиматум? – раздраженно ответил я вопросом на вопрос. – Вениамин Николаевич, не спрашиваю, что вас там в столице раздражает, да и, честно говоря, знать не хочу!

– Иван Макарович, вы с огнем-то не играйте!.. – прошипел Ларионов, явно себя сдерживая.

– Если сыр-бор из-за статейки в газетенке, то я к ней отношения не имею! – решил расставить приоритеты.

– В том числе! Мало того что вы под себя забираете всю Сибирь, собираетесь вести переговоры с нашими врагами, так еще и унижаете императрицу! Власть голову вскружила? Не боитесь, что Ольга Николаевна отзовет ваше назначение на должность наместника Урала?

– Другими словами, – процедил я сквозь зубы, – мои дела неугодны каким-то силам, и сейчас вы к ним присоединились. Не тешьте себя надеждой, но от своих задумок не откажусь. Россию постараюсь сохранить единой и хочу предупредить. – На секунду задумался, боясь доверить слова телефонной связи. Барышни-телефонистки бывают любопытны и язык за зубами держать не умеют. В последний момент завуалировал готовое сорваться с языка: – На сегодня стоят две глобальных задачи. Подготовиться и всеми силами оттянуть войну с Альянсом, это первое. Второе – подавить мятеж. И не стоит мне в этом мешать!

– А себя вы к мятежникам не относите? – ядовито поинтересовался контрразведчик.

– Дела скажут сами за себя, а не надуманное или неправильно понятое, – немного успокоившись, ответил я и потер глаза. – Передавайте всем от меня самые теплые пожелания и заверения в дружбе.

– Надеюсь, вы меня поняли, Иван Макарович, – сухо ответил ротмистр. – Не хочу вас отвлекать от дел, до свидания.

– Будьте здоровы, – задумчиво ответил я и положил трубку.

Н-да, сегодня еще ужин с генералами-губернаторами, а у меня желание запереться в кабинете с бутылкой коньяка и ни о чем не думать до утра. Опять-таки, с чего Ларионов взбеленился? Кто-то в столицу сообщил о местной глупой статейке, после чего Вениамин Николаевич попал под разнос. Хм, странно другое. Ольга даже в такой ситуации не захотела мне все претензии высказать. Почему? Потер переносицу, пытаясь собрать ускользающие мысли. Нет, ничего на ум не приходит.

– Анна Максимовна, а господин Анзор не объявлялся? – поинтересовался я, выходя в приемную и прикуривая папиросу, надеясь немного сон отогнать.

– Ваш советник звонили, просили его дождаться, прибудут минут через пятнадцать, – ответила делопроизводительница, а потом сочувственно покачала головой и заявила: – Иван Макарович, вы выглядите уставшим, даже лицо осунулось. Разрешите вам обед организовать?

– Некогда, да и ужин скоро, – отрицательно махнул я рукой. – Ты Катерину Макаровну предупредила, чтобы готовилась к приему гостей?

– Да-да, не волнуйтесь, на всякий случай ваш адъютант все решил лично проверить. А кофе с булочками не желаете? Только скажите, мигом принесу. Или, может, чайку?

– Да, пожалуй, чаю выпил бы, желательно побольше и с лимоном, а то во рту уже горечь, – протянул я, обдумывая, каким это образом поручик Гаврилов будет следить за подготовкой к приему в моем доме.

Анна пошла за чаем и булочками, а меня только сейчас встревожила наша безалаберность. На входе в управу служивые стоят, в вестибюле подпоручик дежурит и у посетителей уточняет, к кому они направляются. Но ведь наврать с три короба и пройти в мою приемную не составляет труда! Так все тайные планы станут достоянием противника! Открылась дверь, и в приемную вошла уборщица с ведром и шваброй.

– Ой, простите, дверью ошиблась! – воскликнула она и попыталась ретироваться, но я ее остановил:

– Голубушка, подожди, хочу тебе задать пару вопросов.

Та ко мне обернулась, глаза испуганные, на щеках румянец, на вид ей не больше пятнадцати лет.

– Да, – тоненьким голоском выдавила из себя служанка.

– Как тебя зовут-то, красавица? – доброжелательно улыбнулся я.

– Милаша… ой, простите: Миланья, – еще больше покраснела девушка.

– Скажи мне, Милаша, – сдерживая улыбку, обратился я к ней, – а как давно ты тут работаешь?

– Пятый день, – закусила та губу и резко побледнела. – Господин хороший, не гневайтесь! Случайно дверью ошиблась, не говорите распорядительнице, а то она меня выгонит, – шмыгнула она носом.

Как мог ее успокоил, пообещал, что никому не скажу. Зато узнал, когда убираются в кабинете и приемной. Как и предполагал, порядок наводится ночью, Милашу сюда не допускают, но дело-то не в этом. Доступ в кабинет у обслуги имеется, всю ночь можно изучать документы, если они не убраны в сейф. Отпустил я смущенную девушку и призадумался. Безопасность у нас отсутствует напрочь, этот момент упустил из виду.

– Иван Макарович, ваш чай, – объявила Анна, входя в кабинет с сервированным подносом в руках.

– Спасибо, – кивнул ей. – Скажите, Анна Максимовна, а с теми указами, которые вы напечатали, но я еще не подписал, вы что делаете, когда домой уходите?

– В ящик стола складываю, – озадаченно ответила та, как я, собственно, и предполагал. – А что-то не так?

– Нет-нет, все хорошо, – отмахнулся я. – Куда же мой советник запропастился?

– Да здесь я, – раздался голос Анзора от двери.

– Проходи, садись, чайку себе налей, – хмыкнул я и сам направился к столу.

Моя делопроизводительница, видя мое настроение, бочком в дверь вышла. Но я молчу, из чайника полный стакан чаю налил, пару кусков сахара положил и стал ложечкой помешивать. Анзор хмурится, но ничего не говорит. Игра в молчанку затянулась, мы уже съели по пирожку, но так ни слова и не сказали. Мой советник первым не выдержал:

– Иван, ну прости, не ожидал, что «Вестник Екатеринбурга» явную чепуху опубликует. Понимаю, это проделки Лисы-Марии, но достать ее пока не удалось. Утром уехала! Ничего, скоро ее доставят, я дал указание снять с поезда на ближайшей станции.

– Отмени, – коротко бросил я и поморщился.

– Не понял… – удивленно уставился на меня Анзор.

– Распоряжение отмени, – повторил я, – пусть едет в столицу. Да, а еще лучше, охрану ей выдели и в Москве пусть ее сдадут с рук на руки господину Ларионову.

– Арестовать? – помотал головой мой советник, словно пытаясь мысли собрать.

– Нет, ты не понял! Вежливо и тактично сопроводить, проследить, чтобы в дороге ничего не случилось с этой плутовкой.

– Но почему?! Да за то, что она сотворила…

– И что же она сделала? – перебил я его. – Лично набирала в типографии статью? Или редактор ей разрешение не давал? А может, Лиса сразу же отправила телефонограмму в столицу, что в Екатеринбурге твой покорный слуга, – ткнул себя в грудь, – такое коварство замыслил?