она некогда была, отголоски ее беззаботной юности в тихой приморской деревне. Моя мать вознеслась на небеса, став богиней, и отказалась от родителей, мужа, своего будущего. И вот теперь она потеряла свою верную спутницу, ту, кто делил с ней долгие годы одиночества и отчаяния. Кто-то скажет, что это небольшая цена за бессмертие, но для нас горе было неутолимым.

Легкий ветерок сорвался с моих пальцев, высушивая ее одежду и волосы.

– Что ты нашла, мама?

– Чем холоднее, тем глубже. Течение стало сильнее, как будто меня отталкивало.

– Синъинь, сюда, – настойчиво позвала Шусяо, указывая на что-то внизу.

Я проследила за ее взглядом – что это, игра света? Вода здесь словно блестела ярче, а пена переливалась словно радуга. Я пустила поток энергии по волнам, мерцающим так, будто луч солнечного света пронзил их глубины. Перед нами появилась вязь букв:

Если принес ты слезу заветную,

Смело входи в глубину беспросветную.

– И что это значит? – недоуменно переспросила Шусяо, глядя на неспокойные воды. – Что еще за слеза такая особенная?

– Пин’эр сказала мне, что слезы ее народа могут превращаться в жемчужины. – Я коснулась ее прощального подарка, который теперь носила на шее. Значит, это еще и ключ.

– Я так по ней скучаю, – хрипло призналась мама.

Я расстегнула золотую цепочку и обмотала ее вокруг пальцев:

– Давайте вернем ее домой.

Когда я опустила жемчужину в море, раздался свист, потоки пузырьков закружились по спирали, сплетаясь и образуя узкий коридор в воде. Свет вспыхнул из темных глубин, поднимаясь вверх, чтобы озарить путь. Я обернула тело Пин’эр кольцами воздуха, привязав ее к себе. Взявшись за руки, мы все вместе прыгнули в проход. Я приготовилась к стремительному спуску, но мы плавно скользили по туннелю, словно перья.

Наконец мои ноги утонули в желтовато-коричневом песке, обувь пропиталась влагой. Воздух здесь был тяжелым, густым от морской соли. Мы стояли в круге, достаточно широком, чтобы можно было лежать на нем, а по сторонам высились стены воды. Она шумела громко, но успокаивающе, напомнив водопад во дворе Вечного спокойствия. Где сейчас Ливей? Как же я надеялась, что он в порядке и в безопасности. Хотелось верить, что принц никогда не узнает о том, как я плакала в объятиях Вэньчжи. Вроде бы просто мелочь, но она причинит боль Ливею. Тогда я отчаянно нуждалась в утешении, ослабла от горя. Я не сделала ничего дурного, и все же… мне было стыдно.

С другой стороны круга появился силуэт, вода расступилась, словно завеса, пропуская к нам стража. Он был абсолютно сухим, до последней пряди распущенных волос. Черные глаза были обведены бледно-голубым и ярко выделялись на фоне пожелтевшей кожи. В руке страж держал копье, мерцающий полупрозрачный плащ ниспадал на его доспехи из бирюзовой чешуи с золотой каймой. На большом пальце блестело жемчужное кольцо в толстой серебряной оправе.

Страж вскинул голову.

– Чья была жемчужина?

Я молча подняла руку.

– Ты не из нас, – обвиняющим тоном произнес он и наклонил в мою сторону копье. – Где ты ее взяла?

– Получила в подарок.

Заметив тело Пин’эр, страж замер. Минуту он разглядывал нас и наконец мотнул головой:

– Идемте. Императрица Суйхэ захочет вас увидеть.

Глава 13

Мы следовали за стражем по проходу, который уходил в чернильные глубины, воды сходились позади нас, как будто запирая, – от этой мысли меня пробрал холодок. Мерцающие жидкие стены напомнили мне хрустальные стекла во дворце Дивных кораллов, только здесь моя кожа была влажной от брызг и сердце екало каждый раз, когда плавник или щупальце задевали поверхность. Я разглядывала стража, гадая, каким образом вода стекает с него, а не пропитывает одежду. Плащ ярко сиял от магии. Точно. Пряжа дракона, легендарная ткань Морских бессмертных, которая защищает своих владельцев от влаги.

В конце коридора блестела круглая дверь, выложенная перламутром и украшенная бирюзой. Вокруг рамы было искусно вырезано морское существо. Золотые рога изгибались на его голове, выпуклые глаза красовались на морде, шипастый хвост вился по земле. Когда я толкнула дверь, та не поддалась, а ладонь пронзила жгучая боль. Я отскочила назад, сдерживая крик.

– Используй жемчужину, – рявкнул стражник, будто недоумевая, отчего мне неизвестна такая простая вещь.

– Она и проход держит? – указала Шусяо на водяную стену позади нас.

Он кивнул и прижал кольцо к маленькому отверстию в зрачке существа. Дверь распахнулась, по другую сторону обнаружилась такая же резьба. У входа стояли охранники, при виде нас они скрестили копья.

– А как дверь открывается с той стороны? – спросила я.

– Так же, – коротко ответил он. – Если только ее не запечатали.

– А для чего ее запечатывать? – с широкой улыбкой поинтересовалась Шусяо, вызывая стража на откровенность.

Он моргнул, враждебности в нем поубавилось.

– Это решает императрица, если нам грозит беда или нужно задержать преступника. Никто не уйдет без ее позволения.

Тревожная новость. Но когда я посмотрела вперед, мое напряжение рассеялось. Песок отливал серебром, тропинка заросла колышущимися изумрудными водорослями. Морское дно усеивали ракушки кремового, сиреневого и розового цветов, мерцающие медью и золотом. Одни имели форму вееров и звезд, другие напоминали элегантные шпили на тонких конусах – такие же чудесные, как и те, что лежали у торговца на Небесном рынке много лет назад. Полупрозрачный барьер, защищающий город от моря, отделял его от полуночно-черных вод. Когда я шагнула в дверной проем, что-то скользкое обволокло кожу, будто я прошла сквозь пузырь. Воздух оказался неожиданно свежим, и закрой я глаза, смогла бы представить, что нахожусь на пляже, а не в сотнях футов ниже. Вдоль дорожки висели шелковые фонарики, заливая все вокруг светом. Мы шли мимо каменных домов медового цвета с широкими крышами из лазурита и агата, между которыми прорастали светящиеся кораллы, яркие, как полевые цветы. Морские бессмертные отличались бледностью, их кожа была светло-желтой, возможно, потому что солнце не проникало в эти края. Они заплетали и укладывали свои темные волосы вокруг головы, как мужчины, так и женщины, а глаза обводили оттенками синего. Мерцающие плащи из драконьей пряжи окутывали тела и ниспадали до щиколоток, как отрезы звездного света.

В центре великолепного города возвышался Жемчужный дворец в форме огромной раковины, конические шпили которой простирались в стороны, точно солнечные лучи. Белые, розовые и черные жемчужины усеивали золотые стены, а зеленые водоросли достигали высотой деревьев, их ветви грациозно колыхались. Страж провел нас во дворец по длинному коридору, который, казалось, огибал все здание, прежде чем привести к большому залу. К потолку тянулись янтарные колонны, обвитые нитями нефритовых бусин. На полу лежали изысканные ковры из голубого и изумрудного шелка с вышитыми на них серебристыми завитками, прямо как морская пена наверху. Бессмертные выглядели ослепительно, их одежды сверкали золотыми нитями, а в волосы были вплетены драгоценности. Они выстроились в две линии, которые вели к помосту в дальнем конце, где на троне из темно-красного коралла с широко раскинувшимися тонкими ветвями восседала женщина. Императрица Суйхэ, такая же царственная и неприступная, как на помолвке Ливея.

– На колени, лбами в землю, – резко приказал страж. – Приветствуйте Ее Величество, прежде чем осмелитесь взглянуть на нее.

Я сдержала вспышку раздражения и упала на колени, выражая почтение. При чужом дворе лучше не упрямиться.

– Встаньте, – велела императрица, хотя за приказом скрывалось приглашение.

Так близко к помосту я ощутила ауру Суйхэ – грозную и напряженную, она держалась наготове, точно зажатая пружина. Лиловое одеяние императрицы, перевязанное вокруг талии веревкой из сапфиров, ниспадало к ногам. Изящный головной убор из нефритовых листьев и бирюзовых цветов покоился на черных волосах, а на лоб спускалась короткая бахрома из коралловых бус. Лицо напоминало мягкими очертаниями абрикос, хотя и было лишено его теплого румянца.

– Давно небожители не посещали нашего двора. Что привело вас сюда, особенно в таком… беспорядке?

Ее губы растянулись в улыбке, хотя взгляд оставался оценивающим.