Телефон начал надрываться.

– Ванечка Павлович, – зажурчала Лиза, – немогу вас никак найти. Где вы припарковались?

Я неожиданно легко вскочил на ноги.

– Простите, я в пробку попал.

– Не беда, – спокойно ответила Лиза, – внашем сумасшедшем городе невозможно вовремя прибыть к месту встречи. Поубивалабы всех чайников, едут в левом ряду со скоростью сорок километров!

Чем жарче погода, тем откровеннее дамские наряды. Лично мнеименно из-за этого лето нравится намного больше зимы. В декабре женщины похожина кули, замотанные в меховые одежды. И не понять, кто там под шубой: милаядевочка со стройной фигуркой или расплывшаяся матрона. Сейчас же все прелестиперед глазами, любуйся на здоровье. По проспекту стаями бегут красавицы вмини-юбочках. Я не принадлежу к племени ханжей и с удовольствием гляжу наженские тела, но наряд Лизы был просто неприличен.

Сначала мне показалось, что она, торопясь на встречу, забыланадеть платье. Верхняя часть ее тела прикрывал лишь красивый темно-красный,низко вырезанный лифчик. Аппетитная грудь так и норовила выскочить наружу. Шея,руки и живот оставались голыми. Круглый зад обтягивали кружевные шортики цветадавленой клубники. Они скорее походили на трусики. Больше на Лизе не былоничего, не считая босоножек в виде тонкой подошвы с невероятными каблуками,загадочным образом держащихся на ступнях, и десятка золотых цепочек сбраслетами, тут и там болтающихся на загорелом теле. Увидав мой приоткрывшийсярот, Лиза хихикнула:

– Ну и жарища!

– Да, – выдавил я из себя, – солнце палит вовсю мочь.

– Плитка тут, – Лиза ткнула пальчиком вдвухэтажное здание, – пошли живенько.

Она влетела в холл магазина, я с опаской последовал за ней.Сейчас секьюрити выставит ее вон, строго заявив:

– Здесь не пляж.

Лиза подскочила к охраннику.

– Где менеджер Нина?

– Ща позову, – лениво ответил тот, даже нешелохнувшись.

– Ну, – напряглась Лиза.

– Ща, – вновь протянул разомлевший от жары амбал.

Лиза потянула меня в зал:

– Вот смотрите.

Я застыл в недоумении. Вокруг на стенах висело нечтонапоминавшее огромные книги, только вместо страниц в них были стенды,заполненные кафелем. От разноцветья зарябило в глазах.

– Здрасьти, здрасьти, – раздался вначале дискант,а потом в поле зрения появилась маленькая вертлявая девушка, облаченная в белоеплатьице. Сверху оно было расстегнуто до пояса. Наряд держался на однойпуговице, пришитой в районе талии. Из-под одежонки выступал такой же комплект,как у Лизы: лифчик и трусики. Только у подскочившей девицы он был ярко-зеленогоцвета.

– Вы заставили нас ждать, – рявкнула Лиза.

– Только что прибежала на работу, – неудачнооправдалась девчонка.

– Твоя проблема, – взвилась Лиза, – клиентстоит! Мы не желаем иметь дела с необязательным партнером. Позовите другогоменеджера.

– Ой, – испугалась Нина, – извините!

– Бог простит.

– Ну, пожалуйста!

Лиза смилостивилась:

– Уговорила, пользуйся моей добротой. Давай, шевелиластами, показывай ассортимент.

– Да, да, – забегала вокруг нас Нина, –конечно, сейчас. Вам на пол, на стены?

– На все, – разозлилась Лиза, – совсем, чтоли, беспамятная? Вчера ведь беседовали.

Нина подскочила к одной «книге».

– Вот, лучшее на сегодняшний день. Керамогранит.

– И как? – повернулась ко мне Лиза.

– Наверное, скользкий, очень блестит, – протянуля.

– Тогда неполированный, смотрите.

– А вон то что? – поинтересовался я.

– Плитка, простая, вчерашний день, – отозваласьНина.

Лиза сдвинула брови и оттеснила меня в сторону. Дальнейшаябеседа потекла без Ивана Павловича, тщетно пытавшегося понять, о чем толкуютдве полуобнаженные красотки.

– Лучше натуральный камень.

– А если перепад температуры? И вообще, он плохо себяведет! Не накручивай цену, не на лохов напала.

– Искусственный гранит…

– Дерьмо. Расколется при первой возможности.

– Тогда металлизированная керамика.

– Ваще, блин! Фильтруй базар! На клиента глянь, недудон в коже, интеллигенция. Еще фарфорину с вензелями предложи.

– Есть состаренная прессовка.

– Зерновая?

– А то!

– Засунь ее себе в…! Знаешь, сколько нам надо! Во, план«фатеры»!

– Вау!

– Ага! «Зерновая прессовка»!!! Теперь врубилась, с кемдело имеешь?

Нина метнулась влево.

– Вот, Италия.

– Ха! Не парь.

– Ей-богу, родная. На фриз глянь.

– И чё? Ты срез покажи! Брёхало! Ведь я предупредила,лохай кого хочешь, меня не выйдет. Веди к наборам.

– Там дорого, я хотела как лучше.

– Ага, дерьмо сбагрить, увидела, что человек неврубается, и в раж впала.

Нина пошла в коридор. Лиза улыбнулась и нежно пропела:

– Ванечка Павлович, тут ничего хорошего, нам в другойзальчик.

Через полчаса мои глаза перестали воспринимать окружающиймир. Розовые, зеленые, синие, желтые, красные плитки сменялись перед взоромкалейдоскопом. Я периодически впадал в ступор, из которого меня вырывал тычокЛизы.

– Ванечка Павлович, – напоминала она, – неспите, проявите заинтересованность.

Наконец плитка была выбрана. До сих пор в моей жизни былалишь одна ситуация, во время которой я впадал в эйфорию: это когда стоматолог,милейшая Наталья Алексеевна Колесникова, после проведенного лечения вытаскиваяиз моего рта железки и тампоны, произносила:

– Все. Финиш.

Но в тот момент, когда Лиза удовлетворенно кивнула головой,я ощутил невероятный подъем настроения и закричал:

– Отлично, сейчас я расплачиваюсь и бегу.

– Куда? – насторожилась прораб.