– Домработница Лаптевой, Зинаида, обратилась к нам спросьбой оказать материальную помощь на погребение хозяйки, одинокой женщины.Мы охотно поддерживаем людей в трудную минуту, но, увы, порой сталкиваемся свульгарным мошенничеством. Поэтому, перед тем как принять решение выдатьденьги, я должен тщательно изучить ситуацию. Скажите, Лаптева на самом делепогибла?

Александр Николаевич кивнул.

– Что же с ней случилось?

– Обычная история.

– Какая?

Нестеренко выдвинул ящик стола, потом с грохотом вернул егона место и неожиданно зло воскликнул:

– Своего ума бабам в голову не вложишь. Сколько разговорено: не шляйтесь по ночам полуголыми, не садитесь в машину, набитуюпарнями, не пейте с незнакомыми, не бегайте по пустырям и паркам в одиночестве.Так ведь нет! Хотите, список дел покажу? Одна дурочка ловила в полночь такси,остановилась «девятка» с тремя парнями, мерзавцы сказали, что им по дороге,подвезут ее бесплатно. Чем все закончилось? Изнасиловали и бросили, хорошо живаосталась. Другая умница поругалась с мужем и в три утра, хлопнув дверью, отправиласьк маме, нацепив на себя нечто размером с почтовую марку. Результат прогулки?Вырванные с мясом серьги, сотрясение мозга, сломанная рука. Впрочем, этим ещеповезло, а вот третью девчонку, решившую в прозрачной кофточке побродить полесу, попросту убили. Лаптева опять же! Пошла домой через стройку, темнота,глаз выколи! В девять вечера уже стрёмно там показываться. Надо бы поосвещенной улице топать. Так они же ленивые. Все норовят угол срезать.Каблучищи нацепят и ковыляют, лишний шаг сделать на таких ходулях тяжело, вотона и поперла мимо недостроя. Ну и что? Убили. Побрякушки сняли, часы тоже,сумочку унесли. Хорошо паспорт у нее в кармане лежал, опознали быстро. Хрентеперь преступников найдешь. То ли наркоман на дозу ширялова искал, то ли кто израбочих польстился. Там сплошные гастарбайтеры, большинство спит в вагончиках,регистрация у одного из десяти. Никакие меры не помогают. Выгодно подобныхличностей нанимать, они всего боятся, платить им копейки можно, в случае чегоиз этих урюков слова не выдавить. Мотают головой и бормочут: «Русский нет!Плохо понимай!» А то и убегут. Начнешь спрашивать, твердят: «Ахмед был и ушел.Куда – не знаем. Лучше место нашел. Ищи, пожалуйста! Телефона нет,родственников не видели, откуда в Москву приехал, понятия не имеем. Сирота он,может, его вовсе и не Ахмедом зовут».

Я молча слушал раскипятившегося Нестеренко. НеожиданноАлександр Николаевич стих.

– Красивая девушка, – произнес он с горечью вголосе, – молодая, жить бы и жить! И по собственной глупости на тот светушла. Я просто из себя выхожу, когда с таким сталкиваюсь! Хочется выйти наулицу, схватить всех красоток, кто в одном белье разгуливает, притащить в морги показать трупы. Вот, смотрите, дуры, и делайте выводы!! У меня дочь растет,так я ей конкретно сказал: одежду тебе сам покупаю, никакие сопли не помогут. Всемь вечера домой, позже на улицу только со мной или с матерью. Все. Точка!

Нестеренко стукнул кулаком по столу. Ворох бумажек вееромвзлетел вверх и дождем осыпался на столешницу.

– Вы уверены, что Лаптева стала случайной жертвойубийцы?

– Ясное дело!

– А вы не допускаете, что смерть Марии могла бытьпреднамеренно спланированным актом? Кто-то замыслил убрать манекенщицу иорганизовал дело таким образом…

– К сожалению, ситуация ясна, – перебил меняНестеренко, – она не одна такая.

Выйдя на улицу, я вытащил мобильный и набрал номер НадиПобедоносцевой.

– К-к-то? – спросил кто-то слегка заплетающимсяязыком.

– Простите, Надю можно?

– К-кого?

– Надю Победоносцеву, сестру Риммы.

– А-а-а, это я.

– Не уделите мне минутку для разговора?

– А?

– Мне надо задать вам пару вопросов.

– Ага, приезжайте, – сказала Надя.

– Адрес подскажите.

– Ага, пишите.

Я нацарапал пару строчек, держа на весу блокнот.

– Куркино, не ближний свет, боюсь, быстро не доеду.

– Я дома буду, – заверила меня Надя.

Дом, где жили Победоносцевы, оказался относительно новым идовольно высоким. Увидав на пороге квартиры худенькую девушку, я спросил:

– Вы Надя?

– Ага.

– Можно войти?

– Ага. Чего вы хотите?

– Надюша, вы хорошо знали тайны Риммы?

– Чего?

Я вздохнул. Девушка выглядела странно. Не успел ясообразить, что настораживает меня в облике Нади, как она икнула. Я учуял запахспиртного. Очевидно, я не сумел скрыть гримасу отвращения, потому что Надя вдругсказала:

– Я не пьяная, валерьяновки обпилася. Жуть, да! Знаете,чего с Римкой приключилось!

– Наденька, – решил я повторить попытку, – выс сестрой дружили?

– Ну…

– Она вам о своих проблемах рассказывала?

– Не-а.

– Может, ей кто угрожал?

– Не, – снова икнула Надя, – с какой стати?

– Римма ни на кого не жаловалась?

– Не-а.

– У нее был любовник?

– Не-а. Не знаю ваще. Не интересовалась.

– Никто не пугал вашу сестру?

– Не-а.

– И ни про какие неприятности она не говорила?

– Не-а.

– То есть все было хорошо?

– Не-а.

– Ничего плохого не случилось?

Неожиданно Надя закрыла лицо ладонями и зарыдала так горько,что у меня заныло сердце.

– Ничегошеньки хорошего, – всхлипывалаНадя, – денег нет совсем. На что Римму хоронить? Нельзя ж ее в моргеоставить! У меня десятка есть, одна! На нее даже цветочек не купить. А вы всеспрашиваете, спрашиваете… Ну ничего я про Римму не знаю! Она ж меня замаленькую держала, о своих делах не рассказывала.

Я осторожно обнял ее худые плечи.

– Надюша, успокойтесь, попробую вам помочь.

– Как? – с детской надеждой подняла на меня глазадевушка.