им удалось вовлечь в свой тесный кружок и прокурора О’Салливана. Позже Коннолли говорил, что именно вмешательство О’Салливана обеспечило юридическую защиту для их «сделки».

По сути, прокурор лично подтвердил неприкосновенность Балджера и Флемми. «Первые несколько лет, которые я встречался с Флемми и Балджером, у нас не было полного взаимопонимания. Его удалось добиться только после дела о махинациях на скачках, после тех разговоров, которые я вел с Джерри О’Салливаном», – скажет впоследствии Коннолли.

Даже учитывая тот факт, что никогда не существовало никакого официального документа, где был бы закреплен иммунитет двоих информаторов от любых судебных преследований – ввиду их особой ценности для ФБР, – это не волновало Коннолли. Для него все по-настоящему важное заключалось в секретных разговорах, подмигиваниях, жестах; самым же главным для этого агента из Южного Бостона была верность данному слову. Стремясь представить свой альянс с преступниками в наиболее благоприятном свете, агенты начали изображать Балджера и Флемми как парочку нарушителей закона, случайно уцелевших после сокрушительного уничтожения банды Уинтер-Хилл. Как частенько говаривал Джон Коннолли, это была эдакая «банда двоих».

Если бы все это было правдой! На самом же деле Балджер и Флемми без дела не сидели. Оставаясь невидимыми для радаров ФБР, они провели большую часть 1979 года в привычных занятиях, будучи настоящими хозяевами своей судьбы. Балджеру особенно удавалась роль кукловода, ведь он умудрялся дергать за ниточки и ФБР, и Коза ностра.

В начале 1978 года Балджер и Флемми устроили встречу с Дженнаро Анджуло в одном из номеров отеля «Холидей Инн» в Сомервилле. Мафиозный босс намеревался обсудить долг более чем в 200 тысяч долларов, который Балджер и Флемми унаследовали от бывшего босса, Хоуи Винтера. Анджуло интересовали проценты и график платежей. Однако Балджер смог надавить на жалость, намекая на трудные времена и расследование о договорных скачках. В результате он и Флемми ушли со встречи с 50 тысячами долларов наличными, которые Анджуло выдал им как жест доброй воли. Это был отличный шанс посмеяться над незадачливым конкурентом: им было известно, что ФБР принялось серьезно прочесывать Норт-Энд в поисках слабых мест мафии. Через несколько месяцев они узнали, что Анджуло был крайне взбешен, обнаружив две камеры наблюдения, направленные прямо на его офис на улице Принс-стрит, 98. Балджер был в курсе, что камеры принадлежат ФБР и Бюро уже приступило к выполнению своего обещания «накрыть» Анджуло, так что он и Флемми совсем не собирались терять ни цента в выплатах по двухсоттысячному долгу. А что до истерики Анджуло, то Балджер поведал о ней Коннолли во всех подробностях.

Между тем преступный мир стремительно менялся. К моменту проведения вечеринки в доме Морриса Хоуи Винтер уже не был препятствием на чьем-либо пути. Балджер и Флемми больше не были «шестерками», более того, Балджер и сам прокладывал себе путь наверх как самый настоящий криминальный босс, имеющий право на все. Он и Флемми покинули прежние места обитания и перебрались в новые кварталы Бостона неподалеку от Бостон Гарден[55], постоянного пристанища «Селтикс» и «Брюинз»[56]. Но, безусловно, самым серьезным изменением стал совершенно новый подход, который они с Флемми выбрали, чтобы вести свои преступные дела. Дженнаро Анджуло мог довольствоваться рутинным управлением нелегальным игорным бизнесом. Так же поступал и Хоуи Винтер, собственноручно руководивший всеми махинациями. Однако Балджер и Флемми придумали другую стратегию, которая не только освобождала их от повседневной однообразной возни, но еще и гарантировала дополнительную защиту от правоохранителей. Они решили заставить игроков и подпольных ростовщиков платить им за право вести свой бизнес. Короче говоря, они решили «выколачивать» пользовательский взнос. Подобно банку, брать проценты с каждой транзакции, превратив себя в подобие исполнительных директоров, сборщиков наличных платежей. Блестящая стратегия вскоре заставит Дженнаро Анджуло с плохо скрываемым восхищением окрестить эту парочку «новыми миллионерами».

В 1979 году Балджер и Флемми начали наносить визиты независимым букмекерам, объясняя новые правила. Балджер, например, загнал в угол одного из самых умных букмекеров в регионе, Бартона «Чико» Кранца. У этих двоих была своя история: однажды Балджер угрожал убить Кранца за невыплаченный долг в 86 тысяч долларов одному из букмекеров Хоуи Винтера. Кранц едва ли мог оказать сопротивление и вскоре начал платить Балджеру и Флемми по 750 долларов в месяц. И таких, как он, становилось все больше. Все они продолжали вносить платежи вплоть до 1990-х годов. К тому времени ежемесячная дань Кранца выросла до трех тысяч долларов.

Конечно же, ФБР тоже было в курсе. От других информаторов регулярно поступали сведения о «наездах» Балджера и Флемми на букмекеров и ростовщиков. В июне, одновременно с вечеринкой у Морриса, некий осведомитель сообщил в Бюро: «Уайти Балджер и Стив Флемми были замечены в районе Челси вытряхивающими платежи из местных букмекеров». Еще один информатор рассказал Моррису, что Балджер и Флемми существенно расширили свой коллекторский бизнес, втянув в него торговцев наркотиками.

Но, казалось, Моррис и Коннолли (равно как и все бостонское отделение Бюро) не хотели ничего слышать об этом. Их связь с Балджером и Флемми превратилась в зависимость, подобную наркотической. За ужином в доме Морриса в Лексингтоне они веселились от души. Заканчивалось десятилетие, и амбициозные агенты, глядя на город с высоты своих достижений в компании лучших информаторов предвосхищали многообещающие карьерные перспективы в ФБР.

Но они видели только то, что хотели видеть. Все они были уверены, что будущее принадлежит им. Они скормят мафию трехголовому чудовищу: штаб-квартире ФБР, прессе и общественному мнению. Неважно, как именно и какими методами, важен результат – слава.

Моррис приветствовал гостей. В будущем таких вечеринок будет проведено немало, а эта стала первой из их числа. «Это было похоже на общение близких друзей», – говорил Моррис. Непринужденный тон вечера рождал в гостях чувство принадлежности к особой касте, будто игровое поле Бостона находилось в их распоряжении. Моррис, оставаясь должностным лицом, на каком-то этапе осознал, что для общего блага можно отложить в сторону свод строгих правил. Действительно, в бостонском отделении Бюро происходило что-то намного более странное, чем обычное сближение агентов с информаторами. Но на вечеринке Моррис просто откупорил бутылку вина и наполнил всем бокалы. Как выяснилось, Балджер принес подарок – знак внимания, показывающий, что у криминального авторитета было чувство юмора. Он подарил Нико Джантурко маленький деревянный грузовик как напоминание о работе агентом под прикрытием во время «операции “Лобстер”».

«Отношения были вполне дружеские», – скажет позже Джантурко. Все остались довольны.

Часть вторая

Я делаю все возможное, чтобы защитить тебя, и даже если я нарушу несколько правил, то сделаю это в твою пользу.

Реймонд Чандлер, «Глубокий сон»[57]

6. Банда двоих?

Как поднимающийся занавес, двери автомастерской на