Несмотря на нерешённые вопросы, в сон я проваливаюсь мгновенно.

Утро приносит мне бодрость, вот только всё оказывается не так радужно. Через стенку слышится приглушенный кашель Габоры, заставивший меня немедленно подняться с постели и отправиться в комнату.

Габора лежит вся в поту, у неё начался сильный жар, приходится немедленно вызывать лекаря и о работе забыть. Я не могу оставить няню одну без присмотра, человека, который принял в свой дом и помогает, пусть господин Кан откажется от моих услуг, но её не брошу.

Весь день я провожу у постели, ухаживая за Эдисон. Лекарь, который приходил, выписал лекарства, так что пришлось сбегать ещё в лекарскую лавку. И заодно отправить с рассыльным весточку господину Кану о том, что не смогу прийти на работу. Правда, этот рассыльный не совсем внушал доверие — молодой парень, не совсем опрятно одетый, но другого и не было. Заплатив ему, передала записку.

Вернувшись домой, готовлю завтрак для Кери и горячий бульон для Габоры.

— А как же работа, Адалин? Подвела я тебя, — слабый голос Габоры прерывает мои мысли.

— Не говорите так, вам нужна помощь, ваше состояние сейчас главнее, лучше поправляйтесь скорее, — утешаю её я.

От постели, где мирно спит нянечка, я отхожу только к вечеру, подхожу к окну, наблюдая, как дома, что располагаются по другую сторону дороги, тонут в сумраке. Господин Кан наверняка вернулся уже домой. И снова это странное волнение, которого я не должна допускать. Опускаю взгляд на дорогу, где проходят горожане, возвращаются в свои дома. Прохожусь взглядом по воротам, вспомнив о Тарсоне, берусь за шторку и задёргиваю, отойдя от окна подальше.

Фоэрт Кан

Я возвращаюсь домой раньше чем обычно, надеясь застать её.

Адалин не появилась утром, я ждал до последнего, но она сильно опаздывала, как и я на встречу с Магрит Бартон. Из неё нужно было вытряхнуть всё, что требуется для суда, и заодно поймать на крючок. Впрочем, мой замысел удался. Магрит заботилась только о своём сыне и делала всё, чтобы оттяпать жирный кусок у семьи Ридвон. Она воспользовалась ссорой отца и дочери и всячески старалась ещё сильнее отдалить их друг от друга. И у неё это, разумеется, получилось, ещё та гадина.

Всю дорогу я думаю о том, что встречу сейчас Ридвон, что она в моём доме, как и договаривались.

Выхожу из машины и замираю. Чёрт, и что это со мной? Почему меня всё это так волнует?

Матушка ещё днём прислала мне с рассыльным записку, что покинула Вигфор, и целую петицию о том, чтобы я о себе как следует заботился. Ни слова о Ридвон, о новой прислуге.

Иду к парадному входу, поднимаюсь по лестнице и берусь за ручку двери. Заперто.

Вбираю в себя воздух. Это может означать только одно — внутри никого нет.

Вынимаю из брюк ключи и открываю дверь. Вхожу в пустующий холл. Всё блестит чистотой и порядком. Привычная тишина стоит в доме, как верный страж.

Прохожу внутрь, бросаю на кресло пиджак, иду на кухню, будто и в самом деле ещё думаю, что Ридвон здесь. Осмотрев длинный стол, застеленный белой скатертью, посередине которого стоит ваза со сладостями в блестящей обёртке, возвращаюсь в зал. Прохожу туда-сюда по диагонали и, остановившись, плюхаюсь в кресло, вытягиваю ноги.

Провожу ладонью по напряжённой шее.

“Почему она не пришла на работу? Что могло случиться?”

Я вспоминаю о Тарсоне Вилсоне и хмурюсь. Что, если…

Чёрт!

Одно я понимаю точно — не думать о Ридвон я не могу. Что у неё произошло? Почему она не явилась на работу?

На кой ляд я об этом думаю?!

Кладу руки на подлокотники и поднимаюсь с кресла, иду в ванную. Открываю кран и плескаю в лицо ледяные горсти воды, поднимаю голову и смотрю в зеркало.

— А если действительно что-то серьёзное?

Закрываю кран, срываю с крючка полотенце, вытираюсь. Покидаю ванную, возвращаюсь в зал, беру пиджак и выхожу на улицу.

“Мне нужно знать, что с ней всё в порядке. Чёрт, Фоэрт, кажется, это перебор, не находишь?”

Раскрываю ворота. Сажусь за руль автомобиля и завожу ключом двигатель, выезжаю на дорогу, притормаживаю, взмахивая рукой, призывая тьму. Кованые створки замыкаются. Хмыкаю. Даже после сеанса тьма продолжает подчиняться.

— С таким же успехом можно было перейти в нужное место через портал, — бурчу себе под нос и выворачиваю руль. Хотя не факт, что я попал бы в нужное место, всё же сеансы направлены на то, чтобы откачивать излишки этой опасной силы.

На нужную улицу я выехал только через полтора часа, потому что неожиданно начал лить дождь, и на дорогах образовались бесконечные заторы, в которых я потерял кучу времени, ругаясь самыми нехорошими словами. Ливень зарядил не на шутку. В салоне тепло, но влажный воздух уже просачивается внутрь заставляя меня ёжиться.

Подъезжаю к воротам дома, где остановилась Ридвон, выключаю фары и глушу двигатель. В доме горит свет, в трёх комнатах. Задерживаю взгляд на окне, где задвинуты шторы.

— Чёрт, вот понесло же меня! Почему я здесь, я ведь не должен, да? Но теперь поздно. Сидел бы сейчас дома и потягивал тёплый пряный глинтвейн, нет же, поперся невесть куда.

Но, сидя в комфорте, точно ли я сейчас не думал бы о том, почему Адалин Ридвон не явилась на работу? И вряд ли бы спокойно спал… с каких это пор она так глубоко проникла в мои мысли?

Я буду точно выглядеть маньяком, если заявлюсь на порог.

Полчаса я борюсь с самим собой, с одной стороны, хочу завести двигатель и уехать, но с другой — мне нужно узнать, что с ней всё в порядке. Ещё мысли о Тарсене не дают покоя: что, если он снова приходил к Ридвон?

— Чёрт, — сжимаю руль пальцами.

Раскат грома сотрясает землю. Я гляжу на небо, которое извергает потоки воды, взявшись за ручку, открываю дверь, вылезая под ливень, ступая в набежавшую под машину лужу.

— Что же так не везёт, — морщась и прикрываясь от дождя, я двигаюсь к воротам, раскрываю и в пару шагов оказываюсь под небольшим козырьком.

Стряхивая капли с пиджака, решительно нажимаю на звонок. Мне не открывают очень долго, заставляя насторожиться и вслушаться в звуки сквозь шум дождя. Поднимаю руку, чтобы нажать ещё раз на звонок, как дверной замок щёлкает, и входная створка приоткрывается, создавая маленькую щель. В золотистом полумраке я могу разглядеть лицо Адалин Ридвон.

— Господин Кан? — удивлённо приподнимает брови.

— Добрый вечер.

Растерянность с бледного лица Ридвон исчезает, она быстро снимает защитную цепочку и распахивает дверь.

— Что вы тут делаете, что-то случилось? — спрашивает, отступая, прячась от брызг дождя в глубине прихожей, обхватывая себя руками.

Взгляд на время тонет в омуте голубых глаз, проходится по сомкнутым розовым пухлым губам, воздушным золотистым локонам на щеке, отмечаю очень милый наряд, а точнее, его отсутствие — Ридвон одета в тонкую сорочку, доходящую до щиколоток, а на плечах пуховая шаль, которая прикрывает грудь и бёдра. Наверное, моя откровенная ухмылка смущает девушку, но Адалин, чтобы скрыть свои эмоции, напротив, уверенно приподнимает подбородок.