Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да блин, — бессмысленно бегая взглядом, Элла начала перечислять, загибая пальцы на левой руке: — И дом, и муж, и сын… Ну, у тебя есть всё!
— И куча проблем. С домом, с мужем и сыном, — едва сдерживая смех, перебила Василиса.
«Какой большой уютный дом. Странно, тут отсутствует то чувство, как в храме, когда ты ощущаешь себя песчинкой под огромным куполом. Хотя о чём это я?! Я-то и в храме была всего пару раз. Просто потому что хотела увидеть живьём лепнину эпохи барокко», — подумала Элла, разглядывая своды деревянного потолка, усыпанного мелкими стеклянными лампочками, как звёздами. Они объединяли гостиную и зал в общее пространство, слегка выгнутое вверх в середине. От этого создавалось впечатление, словно комната тебя обнимает. Здесь хотелось находиться. Предметов было немного, дышалось от этого как-то по-особенному свободно. Наверное, так создаются пространства с любовью.
— Вообще всё сложно, Ляль. Если тебе так нравится, придумывай, ищи свою чёрную кошку в тёмной комнате. А я просто живу. Я стараюсь не заморачиваться и не придумывать лишних сложностей. Их и так полно, даже выдумывать не надо. Хотя насчёт многого загоняюсь и могу пореветь вечерком в подушку, — расставляя чашки на столе, говорила Василиса. — У меня многое не получается. Не всегда всё хорошо в жизни. Но я нашла для себя выход. Сор из избы на улицу не выносить. А лучше нести к конкретному специалисту. Разбираю всё по песчинкам, а там уже и солнце ярче светит, и трава за окном зеленее…
«М-да, наверное я так погрузилась в свои переживания, что о других вообще ничего не слышала. Забыла про них совсем, — Элла продолжала разглядывать аккуратные стежки, из которых сделана лужайка на вышивке. — Я ведь даже не предупредила Василису о том, что приеду. Просто позвонила, сказала, что рядом сейчас, и свалилась как снег на голову. Хотелось поговорить. Поговорить именно с Василисой, которая всегда какая-то лёгкая и улыбающаяся. Кажется, у неё совершенно нет никаких проблем. Муж программист. Серьёзный. Любит её. Сына она родила сама. Легко. Смешной малыш. На фото в соцсетях они всегда такие счастливые. Как будто беды их всегда стороной обходят. Как будто из любой ситуации у них есть свой выход, и он всегда правильный. Как волшебная таблетка для счастья».
— А чай ещё есть? Так хорошо зашёл, — уже вслух сказала Элла.
— А может, лучше винца, Ляль? — спросила Василиса, доставая из холодильника запотевшую бутылочку белого сухого. — Вино хоть напряжение твоё снимет. А то я смотрю, никакой чай с травками тебе не помогает. Так завелась со своими допросами и расспросами, никак остановится не можешь.
Она откупорила вино и разлила по бокалам, от смены температуры они тут же запотели. На улице стоял на удивление жаркий июнь. Редкость на Балтике, чаще дождливо и прохладно. Сказка, а не вечер.
— Да не могу. Потому что мне обидно. Да как так вообще бывает, что одним всё, а другим ничего? Ведь так получается, правда? — не унималась блондинка.
Хозяйка дома вздохнула и решила перевести их разговор на улицу. В надежде, что свежий воздух и алкоголь должны расслабить внезапную гостью.
— Но ведь у тебя же всё есть, чтобы жить счастливой жизнью, — сказала Василиса, выходя на террасу с бокалами. — Может, ты просто этого не осознаёшь? Посмотри. Ты свободна, у тебя есть своя квартира, новая и интересная работа. Твоё время принадлежит только тебе, и ты сама вправе им распоряжаться так, как ты хочешь. Живи и радуйся в своё удовольствие.
— Но я так не хочу.
— А в чьё удовольствие ты хочешь жить? Хватит кому-то чего-то доказывать, Ляль, — махнула рукой Василиса, усаживаясь поудобней в широком плетёном кресле.
— Никому я ничего не доказываю, — буркнула себе под нос Элла. — Прям как Марго сейчас говоришь.
— Ну, допустим, Марго не так бы сказала. Она бы свою правду матку так тебе выложила, что мало бы не показалось. Да ещё матерком полирнула бы сверху, — Василиса вдруг подбоченилась, свела брови домиком и заговорила низким напористым голосом, очень похожим на голос Марго: — Ты что, совсем с ума сошла? Подумай своей головой. Зачем тебе эти новые отношения, растудыть тебя три раза? Живи себе и в ус не дуй. Что, не видишь, как мы мучимся? Ты хоть знаешь, каково это — семью иметь и детей? Оно тебе надо, а? Нашла причину убиваться, подумаешь! — И уже своим голосом: — Тут слово покрепче надо, но подобрать не могу.
Это было так похоже на оригинал, что подруги покатились со смеху. Нахохотавшись вдоволь, взяли по бокальчику вина и чокнулись ими так, что в ушах зазвенело. После ещё долго сидели молча и наблюдали, как багряное солнце потихоньку прячется за пушистыми верхушками сосен.
— И вообще отпусти ситуацию. Плюнь на всё. Хватит себя мучить. Ты молодая, красивая, всё у тебя хорошо будет. Слышишь? — потеребила за плечо подруга.
— Да слышу я, Вась. Слышу.
— Вот и молодец. А ещё лучше сконцентрируйся на работе. Знаешь, время всё лечит, когда не ковыряешь рану, а живёшь простой жизнью изо дня в день. Всё забывается. Затягивается. И заживает.
Неожиданно на минуту она скрылась в глубине огромного дома, оставив подругу наедине с Венерой, которая засияла на небе ярче звёздочек. Хозяйка выкатилась с огромным подносом, полным ягод, сыра и с графином вина.
— Да, ты права, наверное. Сто раз права, — со скорбью согласилась Элла, протягивая подруге пустой бокал. — Это, пожалуй, лучшее, что я могу для себя сделать. Хотя есть ещё один вариант, самый надёжный.
— Послать всех к чёрту и укатить на Бали, — со смехом уточнила Василиса, то и дело подъедая ягоды
— Why not?20 Тем более у меня опыт уже есть. Хороший опыт, кстати. Который доказал, что одной мне хорошо! Хотя и не была я там абсолютно одна. Со мной вообще всё время кто-то рядом, словно не давая мне упасть в уныние.
В словах Эллы просквозила горечь. Такая горечь, что даже ягоды во рту потеряли сладость. Блондинка подобрала ноги под себя и стала смотреть в сторону, провалившись в пучину внутренних переживаний. Плечи то и дело слегка подёргивались, а от вечерней прохлады проступили мурашки.
— Элл, ну ты чего? — обняла её подруга, пытаясь, заглянуть в намокшие глаза. — Чего ты так говоришь грустно? Не надо. Я понимаю, что без любимого человека очень плохо и нельзя быть одной долго. Но знаешь что? Иногда
