же 1994 братья рассматривают организацию этого бюро, как полезный и перспективный шаг. В действительности бюро занимается всеми делами «профсоюза», имиджевыми в том числе, поскольку сюда обращаются и «смежники»: ореховские, одинцовские, лианозавские, климовские, подольские и другие «какосовские»[115].

К этому времени у бригады есть и свои точки сбора огромных на то период сумм, крупнейшие: ООО «Русское золото» с несколькими самыми крупными столичными рынками, банк «Капитал-Экспресс», «МАРВОЛ ГРУПП Россия», со своим банком «МВ банк» и своей структурой, СП «Союзметалл». Множество фирмочек, призванных обеспечивать нужды не только этого монстра, как инфраструктуры, но и частные потребности его участников, при том чем выше ранг, тем больше потребности, соответственно, обслуживает вся эта машина в основном верхушку иерархии, куда уже входят не только Пылевы, Ананьевский, Буторин, но и ставшие почти «родными» бизнесмены Таранцев А., Фишер А., Морозов С., банкиры В. Тыщенко и М. Зотов, адвокат И. Рыжков и компания, в том числе и я, хотя редко и, в основном, по мелочи. Не стремлюсь себя причислить к элите таким образом, хотя скрывать свое особое положение было бы по меньшей мере не честно. Такое отношение поначалу было вызвано моими умениями и навыками, впоследствии спасением дважды братьев от фактической смерти, благодаря чему я и был признан «третьим братом», что, по сути, не соответствовало честному равенству, хотя и выделяло среди прочих участников в финансовом отношении…

Ческис продолжая общаться с Тимофеем Карасевым – непосредственным «смотрящим» за этой темой, будучи человеком неспособным принимать серьезных решений, больше осторожничая, завел ситуацию в русло, выгодное ему самому. Именно благодаря этому образовалась «мутная вода», в которой непрозорливый, не глубоко смотрящий, неповоротливый Пылев, не понимающий и части происходящего в этом бизнесе, впрочем, как и большинство самих сотрудников «МАРВОЛ» и нашего «профсоюза», пошел на поводу у Дмитрия Семеновича.

Карасев Тимофей – «Тимоха». Фотография из фототаблиц материалов уголовных дел.

Прибыль от «засыпающих» проектов в «МАРВОЛ ГРУПП Россия», оставаясь в пределах средней, постепенно падая, обращала на себя внимание имеющих отношение к ее разделу. Поскольку все это было создано ради существования СП «Русджет», Марк Волошин почти и не обращал внимания на их суету. Преступный же мир, наконец, начал в нетерпении понимать, что если пытаться прибирать к рукам это совместное предприятие, то именно сейчас, ибо когда начнутся поставки двигателей и вооружения в полных размерах, влезать будет некуда.

Поскольку Ческис обещал обеспечить дорогу с ковровой дорожкой к деньгам этого проекта, то от него ждали обещанного.

Единственная препона, стоявшая как непреодолимая преграда, был упрямый Хлебников, прекрасно понимавший, к чему приведет распределение денег, поступавших для расчетов с заводами. А посему упиравшийся в этом вопросе.

Исходя из себя и своих привычек, Дмитрий Семенович, посчитал верным предположение – Тимур не может не воровать! Начавшаяся тяжелая поступь уже не могла остановиться, ибо любая остановка влекла за собой понимание – Ческис не в состоянии справиться, что заставляло его вводить в заблуждение «честных людей», а дальше как карта ляжет. Этот человек, боясь потерять свое влияние, усердно работая над своим авторитетом среди руководства, усиленно тянул нас в «МАРВОЛ». Я бы сказал, что больше его стараниями мы оказались почти у долгожданной кормушки, впрочем, так же быстро лопнувшей, как и легко доставшейся.

Организованный на почве созданной финансистом «МАРВОЛА» недоверия, наконец-то закончившийся, аудит СП «Русджет» не принес ожидаемых результатов – Хлебников оказался кристально честен. Казалось бы, господин Волошин, успокойтесь, раз все ясно и так идеально честно. Но на то и гордыня с тщеславием, поддающиеся лести, страхам, сомнениям.

Ческис объявляет Тимура Илларионовича вором средств, должных пойти на «государевы нужды». Такое может произойти только при полной заинтересованности руководства, что подтверждается намерениями Волошина в снятии с поста генерального директора мужа Надежды, и обидно разочаровывает человека, честно работающего на доверенном ему месте.

Хлебников по-кавказски горд, тщеславен, по-мужски опаслив к унижению собственного достоинства, что для него важнее жизни, любви, семьи, он кто угодно, но совершенно точно не вор!

Как мы помним, в офисе «МАРВОЛ ГРУПП» в Октябрьском переулке состоялась сатисфакции на месте, с объявлением в глаза и при свидетелях своего мнения на создавшуюся ситуацию, на роль в ней обидчика, которого только что Тимур подкрасил синяком. Хлебников открыто выразил свое мнение по поводу роли Ческиса в отношениях с криминалом, прямо заявляя, что участвовать в этом не будет, после чего развернулся и, показав спину в виде акта неуважения, покинул кабинет, как место только что состоявшегося «мамаева побоища», оставляя за потерпевшим право «второго выстрела», о возможной серьезности которого даже не задумался.

Оскорбление нанесено открыто, требует соответствующего действия в ответ. Крепкие бритоголовые парни под командованием Пылевых, услышав рассказ потерпевшего, смеются над униженным, но начинают напрягаться после понимания постигшей не только Ческиса, но и их самих неудачи.

Как говорят в лагерях: «Важно правильно причесать». Ческис «причесал», то есть рассказал, обернув правду в выгодную ему обложку – так казалось на первый взгляд. А каким казался этот поверхностный взгляд?

Дмитрий Семенович пострадал, выполняя и решая задачи, поставленные Олегом Александровичем (при этом Олег Александрович не мог отвергнуть правоты сказанного, он ведь был согласен с предложениями, что происходило в присутствии других главшпанов, а значит тут оскорбление нанесено не столько Ческису – он мелочь, а самому Олегу). Далее доводы продолжались: ни один человек не мог бы так бурно отреагировать на удачно пройденную проверку. С чего бы, если все хорошо?! Значит, Ческис прав и рационально будет, обезопасив деньги Волошина, а часть из них сразу бы была переведена на счета братвы, проводить их через преданного и честнейшего Дмитрия свет Семеновича.

Следовали и другие доводы. Они же были высказаны в присутствии прилетевшего из Германии ради разнимания дерущихся самого Марка Волошина. Звучащее представлялось убедительным. Всему поддакивали другие представители фирмы, которым он доверял и был способен науськать. Опрошенные отзывались о действиях ворвавшегося Тимура как о неадекватных, а разве такой человек может стоять на ключевом посту, от которого зависит судьба так лелеянного им проекта?!

Лео Шумахер, прилетевший вместе с компаньоном, не поддерживал планов резких перестановок, к тому же, зная Тимура с детских лет, верил больше ему. Притормаживая перепуганного бывшего доктора-стоматолога, призвал приземлиться, остыть и лишь потом, с «холодной» головой, начинать не столько предпринимать что-либо, сколько думать и главное проверять.

Большой босс не послушал. Подняв трубку, он даже не поздоровавшись, начал орать. Ческис, наблюдая за этим, довольно улыбался опухшим глазом и рассеченной губой. Шумахер, нервно обняв голову, ходил по кабинету взад-вперед, сам же руководитель, не успев