также полная самоотдача. На такое способен не каждый.

Всю уверенность Сакуры разнесло в пух и прах. Была ли она способна на такое? Могла ли осилить? Почему-то ей казалось, что нет. Контроль чакры у нее был, но по каким-то причинам Сакура казалась себе настолько никчемной, что попытка попроситься в ученицы к Годайме вдруг представилась ей просто идиотски самоуверенным шагом.

Мало ли что утверждала Сарада. Это было просто глупое предположение, которое не имело ничего общего с реальностью. Что бы там ни плел Орочимару про шаринган, нельзя видеть будущее.

По сравнению с Сарадой я — никто. Она за что ни берется, все получается. Сарада бы стала отличным медиком, а мне даже глупо проситься.

Сакура ушла тогда ни с чем. Так и не поговорила с Цунаде. Просто вежливо поклонилась, когда Хокаге вышла из-за поворота в сопровождении Шикамару. Но Годайме ее даже не заметила, что только еще больше убедило Сакуру в собственной никчемности.

Пару недель спустя Сакура, набравшись храбрости, решилась зайти с другой стороны. Она осторожно полюбопытствовала у Шизуне, не набирает ли Цунаде-сама учеников. Шизуне ответила, что Цунаде-сама не берет учеников принципиально, и Сакура в который раз отступила ни с чем, так и не решившись обратиться к Пятой с просьбой лично.

Сакура разлепила опухшие веки. Она больше не могла терпеть этот сон. Сколько ни отгоняла свой тайный страх, как ни пыталась заталкивать его вглубь и закупоривать в какой-то глубокой пещере своей души, он все равно возвращался. Стоило сбавить контроль над своими мыслями (а по ночам он, как правило, исчезал), как из подсознания выплывали страшные образы умирающего Саске, а беспомощность затягивалась удавкой на шее и душила, душила…

Так больше не может продолжаться. Я должна с этим разобраться, иначе сойду с ума. Или, чего хуже, этот кошмар вдруг станет реальностью.

****

Наруто сидел на бревне посреди полигона и болтал ногами.

— О, Сарада-чан! А где Сакура-чан? Она не пришла?

— Сказала, у нее дела.

— О, так сегодня мы вдвоем? — воодушевился Наруто. — Почти как… кхм…

Он умолк, покраснел и стал чесать щеку.

Их отношения наладились. Во время боя они мыслили на одной волне, читали движения друг друга. Какаши-сенсей тихо радовался их командной работе и один раз даже по секрету сказал Сараде, что в свое время такая же синергия была у Наруто с Саске. Из повседневного общения также испарилась неловкость. Однако… Они все так же оставались просто друзьями.

Сарада чувствовала, как их с Наруто влечет друг к другу. Ловила взгляды Нанадайме и понимала, что друзья друг на друга так не смотрят. Она куда лучше скрывала свои чувства, держала маску безразличия, но ее то и дело тянуло поправить Наруто курточку, как бы невзначай задеть его плечом. И в то же время между ними была стена, которую каждый из них боялся разрушить. Казалось, за этой стеной скрывается самое заветное счастье, и оттого становилось страшно. Вдруг все будет совсем не так, как представлялось? Что, если ничего за той стеной не окажется?

Сакура все видела. Не могла не замечать этих мелочей, взглядов, которые упускали из виду другие, но подсознательно ощущали люди влюбленные: Сакура знала, где искать, потому что тоже все это чувствовала, только к Саске.

«Раньше Наруто был влюблен в меня, — призналась Сакура в один из вечеров, когда они сидели дома вдвоем. — Хотя мне все больше кажется, что это было просто ребячество. Наруто и Саске-кун — соперники. Наруто не хотел уступать ему ни в чем, так же не хотел уступать и меня, но по-настоящему никогда не любил, знаешь».

Говорить с мамой о своих чувствах к Наруто было… странно. Но сейчас Сакура была не матерью, а подругой, и как подруга она Сараду не осуждала. Возможно, просто потому, что не знала всей правды.

«Со мной он и вел себя иначе. Вечно приставал, звал на свидания. Навязывался. А с тобой все не так. С тобой у него все впервые по-серьезному, и он не знает, что ему делать. Даже не думала, что Наруто может быть таким робким».

Сарада с каждым словом краснела все больше.

Нет. Все-таки нельзя обсуждать это с мамой. Боги, какой кошмар…

— Готов к спаррингу?

Наруто мигом очнулся, поправил протектор и ударил кулаком об ладонь.

— Я всегда готов, даттэбайо!

****

Поначалу Наруто отказывался спарринговать с Сарадой — не хотел причинять ей боль. И пусть Сарада самоуверенно заявляла, что он не сможет и пальцем ее коснуться, Наруто все равно уперся и не соглашался ни в какую. Какаши-сенсей посмотрел на все это усталым взглядом, наверняка вспоминая славные деньки, когда Саске и Наруто кидались друг с другом драться по поводу и без, тяжело вздохнул и отложил книгу. Мелодично зазвенели бубенцы, которые он извлек из кармана. Один достался Сараде. Второй — Наруто.

Охотиться за бубенчиком вовсе не то же самое, что драться. Это Наруто уже устраивало. Однако Сарада оказалась права. Он не мог даже коснуться ее бубенца. Сколько бы клонов ни было, Сарада одолевала всех.

Они встали друг напротив друга, протянув руки в жесте поединка. Пока не начался бой, у Наруто было достаточно времени, чтобы налюбоваться ею.

Временами Сарада напоминала ему строгую учительницу, каким-то немыслимым образом угодившую в тельце подростка. Когда Наруто пытался представить, какой видят ее остальные, он приходил к выводу, что других ровесников Сарада могла бы и не впечатлить. Дети по своей сути были жестоки. Они любили издеваться над теми, кто от них отличался, а излишне прилежные и рано повзрослевшие девочки отличались от своих сверстников знатно. Глупцы, совершенно не знающие Сараду, посчитали бы ее заучкой, скучной отличницей. Такой она и выглядела. На первый взгляд в ней и не было ничего особенного. Но судьба распорядилась так, что Наруто видел глубже. Быть может, это первая встреча много лет назад заставила его присмотреться к ней. Сарада была такой же, как и он. Одиночество объединило их, несмотря на пропасть в возрасте и отсутствие каких-либо других точек соприкосновения. Наруто всегда считал Сараду старшей сестрой и даже подумать не мог, что в один прекрасный день поймет, что любит ее. И любит не как сестру.

Он стал реже называть ее «нээ-чан». Из «нээ-чан» она превратилась в «Сараду-чан».

Смешно вспоминать, но годы назад Сарада не казалась ему особо привлекательной. Ее