– Подсудимый, сядьте, – сказал судья.

Чикатило остался стоять, с неприязнью оглядывая зал. Конвоиры силой усадили его, вышли из клетки.

– Вернемся к тому, на чем остановились в прошлый раз. Вы никогда не задумывались, что испытывали ваши жертвы?

– Я не стану отвечать на ваши вопросы, – громко сказал Чикатило. – Я отказываюсь от показаний. Это все неправда. Меня держали на наркотиках. Я не понимал, что делаю. И линолеум я не крал.

– При чем здесь линолеум? – удивился судья.

– Как вы можете меня судить? – закричал Чикатило. – Вы даже не знаете, в чем они меня обвиняют!

– Прекратите паясничать, Чикатило, – судья явно был раздражен.

– Вы не смеете меня судить! – снова донеслось из клетки.

Чикатило принялся извиваться, делая что-то за спиной закованными в наручники руками. Фальшиво запел, дергая всем телом:

Продолжая петь, Чикатило умудрился стянуть с себя штаны. В зале зашумели. Конвоиры ворвались в клетку, начали натягивать штаны, Чикатило вырывался и продолжал орать:

– Выведите подсудимого! – вскочил судья. – Приведите в подобающий суду вид!

Конвоиры поволокли путающегося ногами в штанах Чикатило из клетки, вытащили из зала суда. С лестницы доносились вопли:

– Товарищ судья, – адвокат говорил громко, стараясь перекричать шум, царивший в зале. – Я прошу для подсудимого повторного медицинского освидетельствования. Вы же видите, что происходит. Необходима новая экспертиза.

* * *

Заседание возобновилось на следующий день. Чикатило сидел в клетке, улыбался. Судья смотрел на него сердито, еле сдерживая раздражение.

– Судебное разбирательство откладывается вплоть до получения судом результатов повторного медицинского освидетельствования психического состояния подсудимого Чикатило А. Р., – сказал он.

Присутствующие в зале начали вставать, многие негодовали.

– Сволочь, он специально тянет резину!

Среди прочих поднялся Клепацкий, сунул руку в карман куртки. Народ потянулся к выходу. Клепацкий пошел вместе с остальными, стараясь ничем не выделяться в толпе. Поравнявшись с клеткой, он с пугающей ненавистью зыркнул на Чикатило.

Тот, поймав взгляд Клепацкого, мерзко ухмыльнулся. Клепацкий резко вскинул руку, выхватывая из кармана куртки свое самодельное оружие, и, вложив в бросок всю ненависть, метнул арматурину, как дротик, целя в голову Чикатило.

Чикатило вскрикнул, мотнул головой. По виску его потекла кровь.

В то же мгновение вокруг воцарился хаос: закричали, конвойные бросились оттеснять людей от клетки, началась сутолока. И только Клепацкий стоял в этой суматохе неподвижно. Губы его кривились, руки тряслись, но двигаться дальше было некуда и незачем.

1992 год

Экспертизы не пришлось ждать долго, комиссия из Института судебной психиатрии имени Сербского прибыла через три дня после неудавшегося покушения. Мужчины и женщины в белых халатах сидели за длинным столом, перед каждым лежали блокнот и ручка.

Глава комиссии, лысоватый профессор, поднялся, обвел коллег взглядом.

– Товарищи, все вы знаете, мы собрались здесь, чтобы провести повторную психиатрическую экспертизу и освидетельствование Чикатило Андрея Романовича на вменяемость. Иными словами…

– Иван Павлович, не утруждайте себя, мы все действительно в курсе. Давайте уже начинать, – перебил его высокий представительный мужчина в очках.

– Одну минуточку! – вмешалась сухонькая пожилая дама с высокой прической. – Коллеги, я бы хотела уточнить – этот Чикатило, он ведь уже проходил экспертизу и был признан вменяемым?

– Совершенно верно, Галина Васильевна, – кивнул профессор. – Но суд настаивает на повторной…

– На него недавно покушались прямо в суде, это так? – уточнил высокий, что-то помечая в блокноте.

– Было покушение. Родственник одной из жертв решился на самосуд. Его задержали, допросили и отпустили.

– А Чикатило? Он серьезно пострадал? – продолжал высокий, делая новые пометки.

– Нет, там легкие телесные – скользящий удар металлическим прутом по голове, поврежден кожный покров, и все. – Глава комиссии сел, нажал кнопку на селекторе. Загудел зуммер.

– Введите подсудимого.

Открылась железная дверь, конвоиры завели в кабинет Чикатило. У него на голове темнела ссадина – след от арматурины Клепацкого. Чикатило блаженно улыбался, вертел головой, разглядывая членов комиссии, словно ребенок игрушки.

– Ангелы… – прошептал он.

– Чикатило Андрей Романович? – задал вопрос профессор.

– Что? А? – Чикатило заозирался.

– Вы слышите меня, Чикатило?

– Ангелы… Поют… – Чикатило улыбнулся еще шире.

– Андрей Романович, если вы не станете сейчас с нами общаться, мы просто встанем и уйдем, – резко сказал высокий.

Чикатило замер, повернул к нему голову, старательно изображая понимание.

– Вот и славно, – кивнул профессор. – Садитесь.

Чикатило сел. Члены комиссии переглядывались, делая пометки в блокнотах.

– Андрей Романович, вы знаете, зачем вы здесь? – спросил профессор.

– Ангелы… Я слышу их голоса, – пробормотал Чикатило.

– Вчера на суде вы вели себя совершенно иначе, – сказала женщина с высокой прической. – Вы отказываетесь отвечать на наши вопросы? Да или нет?

Наступила тишина. Чикатило перестал вертеть головой, медленно обвел взглядом членов комиссии, встречаясь глазами с каждым.

– Да или нет?! – повторила свой вопрос женщина.

Чикатило опустил глаза, что-то пробормотал. Врачи смотрели на него кто со злостью, кто с интересом, как на диковинное животное в зоопарке.

– Нам не слышно! Да или нет?! – рявкнула женщина.

Чикатило поднял лицо – губы у него тряслись, по щекам текли слезы.