— Как ты себя чувствуешь? Голова болит? — он вошел в спальню и приблизился к нам. Я отползла на середину кровати, показывая, что не хочу идти с ним на контакт. — На днях необходимо съездить в участок и дать показания. Против него дать, как ты понимаешь, — он задержал на мне пронзительный взгляд.

— Он ни в чем не виноват… Возможно, тогда пять лет назад он и в самом деле убил человека, но сейчас вы точно поменялись с ним местами, и это ты задумал избавиться от меня…

— Чушь не неси! Если бы я этого хотел, тебя бы давно уже не было в моей жизни. Надя, это он преступник и убийца. Ты кого собралась выгораживать?

Я снова задалась вопросом: был ли Глеб в курсе, кто отец Дины? Скорее всего, да. Поэтому я приняла благоразумное решение промолчать, чтобы не получить новый удар по лицу.

— Если ты не сделаешь так, как я хочу, знай, моя любовь и терпение не безграничны. А еще у меня в сейфе лежат документы на случай твоих выкрутасов. Там отказ от дочери и все доверенности на твое имя. Ты их подписала давно, наверное, уже и не вспомнишь в подробностях, как сделала это? — усмехнулся он. — Так вот, если начнешь играть против меня, то в тюрьму сядешь ты, а не я. А ты же не хочешь, чтобы Дина улетела со мной за границу без тебя? Шведов навел много шума, придется чем-то жертвовать, Надя. Как видишь, выбор у тебя невелик.

— Я ничего не подписывала… Ты намеренно загоняешь меня в угол, шантажируешь ребенком…

— Думай, Надя. А когда что-то надумаешь, скажи мне. Я готов все забыть и жить с тобой, как и прежде, потому что люблю тебя и нашу дочь.

— Как прежде? Это как? Трахать баб за моей спиной, обманывать меня? Делать свои грязные дела? Бить меня?

— Думаешь, твой Шведов честный человек? Да у него руки по локоть в крови. Ты бы вспомнила для начала, как он с ножом кидался на твоего отца и лишь по случайности задел его охранника, а то бы ты уже лет пять, как ходила к Сергею Борисовичу на кладбище!

— Нет! Это ложь. Ничего такого я не помню! — я замотала головой, не веря ни единому его слову.

— А как ты можешь это вспомнить? Ты к тому времени находилась в глубокой отключке на грани жизни и смерти. Да и зачем мне тебя обманывать? Все эти годы я просто хотел, чтобы ты как можно дольше не вспомнила всего этого кошмара и мерзавца, который испортил тебе жизнь и едва не оставил инвалидкой. А он не успел выйти, так снова за старое. Эта ядовитая тварь пролезла в нашу семью и все испортила.

— Я не верю тебе!

— И напрасно, Надя, — его руки сомкнулись на моем затылке.

Глеб притянул меня к себе и грубо меня поцеловал, а я до крови укусила его за губу. Он вытер кровь рукавом рубашки и хищно оскалился.

— Но я даже рад, что он появился. И знаешь, почему? Я давно не видел тебя такой живой. Это вселяет надежду, что у нас все еще наладится. Мне плевать на него. Я засажу его за решетку, чего бы мне это не стоило, а тебя и дочь увезу с собой.

— Я никуда с тобой не полечу! Нас скоро разведут, и тогда ты не посмеешь больше удерживать меня против воли в этом доме…

— Кстати, врач осмотрел тебя и сказал, что у тебя пришли месячные, — довольно усмехнулся он. — Я когда вас в аэропорту вместе увидел, и как он тебя обнимал за плечи, было подумал… Но нет, глупости это. Ты верная и правильная девочка, так же?

— Ты больной! Выйди, прошу… — мой голос задрожал от волнения.

Даже представить не могла, что Глеб был таким одержимым безумцем. Я боялась ему что-либо отвечать, потому что за этим могла последовать новая вспышка гнева и еще одна пощечина. А если она будет такой же силы, как и вчерашняя, то я могла все снова забыть. Но уже навсегда.

— Да, конечно, отдыхай. Тебе нужно восстановить силы и душевное равновесие. Это большой стресс провести столько времени с подобным негодяем, как Шведов. Но ничего, Надя, я обещаю, он получит по заслугам. За все.

Глеб вышел из комнаты, а спустя несколько минут я услышала, как машина выехала со двора. Не знаю, о каких чувствах говорил Глеб, но я ничего кроме желания сбежать от него, не испытывала.

К концу третьего дня заточения я достала телефон из тайника, включила его, и мне сразу пришло несколько сообщений о пропущенных вызовах. Два звонка были от Наташи. А третье сообщение пришло от неизвестного номера:

«Наташа дала мне твои контакты. Если ты все еще желаешь помочь Максиму, то свяжись со мной по этому номеру».

Я поняла, что это был тот самый друг Шведова, про которого он рассказывал. Кажется, его звали Динар?

Закусив губу, я несколько минут смотрела в потухший экран телефона. Мне нужно было хорошо обо всем подумать. Я не верила никому из мужчин, потому что была всего лишь разменной монетой в их игре, но решиться и занять чью-то сторону мне все равно придется. Самой мне не выбраться из этой западни.

Надя

— Добрый день, Динар. Это Надежда Хабарова. Что от меня требуется? — спросила я, когда на том конце связи послышался грубоватый мужской голос.

Несколько дней я не решалась достать телефон из тайника и позвонить другу Максима. Я до сих пор считала это безумной идеей, но другого выхода не было. Я оказалась связана опекой Глеба по рукам и ногам, он и шага не давал мне ступить из дома. Если так будет продолжаться дальше, то он и в самом деле вывезет меня с Диной из страны, а потом я ничего не смогу сделать.

— Я думал, что ты уже не позвонишь. Тебе понадобилось пять дней, чтобы обдумать мое предложение? — в его голосе послышались осуждающие нотки, но я и так сильно рисковала, набрав его номер.

Глеб вернул меня домой неделю назад, а мне казалось, что я целый месяц не выходила на улицу.

— Прежде чем принять это решение, мне нужно было взвесить все за и против.

— Мы можем встретиться лично?

Динара я видела один раз пять лет назад. Максим познакомил нас, когда привел в компанию своих друзей. Он мне сразу не понравился, потому что был замкнутым, смотрел на всех свысока своими черными непроницаемыми глазами. Просидел весь вечер в стороне, как отшельник, и почти не вступал ни в какие разговоры. Думаю, что с годами все стало только хуже. Отчасти я была даже рада, что увидеться с ним мы не могли.

— Это исключено. Мой муж… Он не выпускает меня из дома. Я сейчас нечто вроде узницы в его замке…

— Так ты поэтому так долго не звонила? Не было возможности? — задумчиво спросил он.

— Возможность была, но мне понадобилось время, чтобы все хорошо обдумать. Я хочу помочь Максиму, потому что он действительно ни в чем не виноват. Только ты должен понимать, что я сильно рискую, соглашаясь на это…

— Какие у тебя будут условия?

— Мой муж пойдет до конца. Он не хочет терять бизнес, семью и садиться за решетку. Максим говорил, что у него нет другого выхода, как обвинить Глеба в каких-то экономических преступлениях. Так вот… Все, что я хочу — чтобы вы помогли сбежать нам с дочерью. Глеб сказал, что у него в сейфе лежат какие-то документы и доверенности на мое имя, а в случае, если я помогу Максиму, то окажусь за решеткой, а Дина в детском доме…