«НЕТ!» – закричал Эйдан.

Он не мог позволить этому случиться. Не думая, он побежал к катапульте.

Снежок бежал рядом с ним и, когда они добежали до катапульты, пес прыгнул вверх и вонзил свои клыки в горло первого пандезианского солдата как раз перед тем, как тот собирался перерезать веревку. Тем временем Эйдан поднял спасенное копье и, издав свирепый боевой крик, он бросился в самую гущу врага, подвергая себя, как он понимал, смерти. Ему было все равно. На кону стояла жизнь его отца, и только это имело значения.

Эйдан вонзил копье в деревянные спицы колеса катапульты. Мгновение спустя вперед вышел другой солдат и разрубил большую веревку.

Мимо пролетел порыв воздуха, и Эйдан приготовился к худшему, когда катапульта рядом с ним щелкнула, копье застряло в ее спицах. Это привело к громкому треску и Эйдан обрадовался, увидев, что катапульта треснула пополам. Его саботаж сработал.

В результате валун не достиг цели и вместо того, чтобы убить его отца, он упал в толпу пандезианских солдат, убив десятки человек на месте.

Вспыхнул массовый хаос и Эйдан увидел, как группа пандезианских солдат развернулась и заметила его.

«ПРЕДАТЕЛЬ!» – крикнул он, указывая на Эйдана.

«БЕГИ!» – крикнул Мотли. – «СЕЙЧАС!»

Эйдан хотел остаться там и сразиться, сделать все возможное, чтобы помочь своему отцу. В конце концов, ему только что удалось спасти отцу жизнь и одновременно убить несколько десятков пандезианцев. Но Мотли дернул его назад через плотную толпу солдат, и Эйдан понял, что у него нет другого выхода. Он был окружен и не мог оказать противостояние тысячам солдат. Если они хотят выжить, то сейчас время спасаться бегством.

«МОЙ ОТЕЦ!» – крикнул Эйдан, сопротивляясь.

«Ты сделал все, что мог!» – крикнул Мотли в ответ. – «Ты спас его жизнь. Сейчас он сам по себе».

Эйдан снова оказался в пещере вместе с Мотли, Кассандрой и Снежком. Они все оказались во мраке и снова бежали к правой стороне Ущелья, чтобы, о чем молился мальчик, воссоединиться со своим отцом раз и навсегда.

«Не умирай, Отец», - молча молился Эйдан. – «Не умирай».

Дункан приготовился к худшему, когда валун полетел в воздух, ожидая удара. Но, наблюдая за ним, он был потрясен, когда его курс изменился. Что-то произошло с катапультой, словно кто-то саботировал ее в тылу врага, и валун, вместо того, чтобы раздавить его, покончить с шансами заблокировать Ущелье, не попал в цель. Дункан посмотрел вниз и увидел, как валун раздавил десятки пандезианцев, остановив их преследование.

Это было чудо. И второй шанс, в котором он нуждался для того, чтобы навсегда заблокировать Ущелье и спасти Эскалон.

Дункан вернулся к лежащему валуну, напрягая все свои мышцы, изо всех сил толкая длинное копье.

«Пожалуйста, Господи», - молился он. – «Дай мне сил. Я не прошу о жизни. Я прошу только о смерти с победой и о спасении моего народа».

Наконец, с громким свистом огромный валун двадцати футов в диаметре, уступил. Он покатился, свободно вклинился и упал на землю. С громким грохотом и облаком пыли, он навсегда перекрыл Ущелье.

Дункан ощутил волну облегчения, подобно которому он никогда не испытывал. Наконец, его родина в безопасности.

Но Дункан знал, что этот шаг оставил его стоять одного посреди вражеского лагеря, незащищенного. Он повернулся и увидел поток пандезианцев, бегущих внизу, увидел мерцание на солнечном свете, что сам Великий и Святой Ра возглавляет атаку, несясь прямо к Дункану. Он скакал в колеснице, выставив перед собой длинное золотое копье. Не успел Дункан отреагировать, как Ра метнул его.

В мгновение ока Дункан увидел, как копье проплыло в воздухе. Но все произошло слишком быстро, чтобы он успел отреагировать.

Мгновение спустя Дункан почувствовал ослепляющую боль, подобно которой он никогда не испытывал. Эта боль была вызвана копьем, вонзившимся в его грудь, вышедшим с другой стороны. Он сразу понял, что никогда не восстановится от такой боли.

Дункан поднял голову и его глаза встретились с глазами Ра. Его последнее ощущение, как это ни странно, было утешительным. По крайней мере, он умрет от руки врага, заблокировав Ущелье после того, как он спас свой народ и прогнал бич Пандезии из Эскалона навсегда.

Его жизнь и смерть были победой.

Кира летела на спине Теона, схватившись за его чешую. Они поспешно летели на юг. Отец Киры ждет ее, и она чувствовала, что его жизнь висит на волоске. Со своими усиливающимися силами Кира теперь была способна чувствовать вещи сильнее, и она ощущала его опасность, словно она была ее собственной, словно он находился прямо рядом с ней.

Сжимая в руках Жезл Правды, Кира начинала видеть вещи, ее видение становилось более четким. Она увидела своего отца в окружении огромной и опасной армии, увидела, что он столкнулся лицом к лицу с Ра, увидела ущелье, валуны, падающих и умирающих мужчин. Кира увидела, что ведется эпическое сражение, от которого зависит вся судьба Эскалона. Девушка наклонилась и поторопила Теона, облака хлестали ее по лицу. Она молилась только о том, чтобы не было слишком поздно.

Все эти месяцы, пока она тренировалась с Альвой, встречалась со своей матерью, летала в Марду, искала жезл, она делала это ради этого мгновения, чтобы сразиться бок о бок с отцом. Наконец, ее судьба была ясной. Кира осознала, что пророчество, возможно, все это время было правдивым.

Думая о своем отце, Кира не могла прогнать дурное предчувствие о том, что она опоздала. Она увидела, что он окружен, что злые силы приближаются к нему, и ее сердце бешено заколотилось в тревоге. Если бы она завершила свое обучение чуть раньше, покинула Марду чуть быстрее, то, возможно, сейчас она сражалась бы рядом с ним.

«Быстрее, Теон!» – поторопила она дракона.

Теон подчинился и Кира схватилась за его чешую, после чего они полетели так быстро, что у нее перехватило дыхание. Ее родина проносилась внизу размытым пятном.

Наконец, местность изменилась и, посмотрев вниз, Кира ахнула. Казалось, что внизу находится вся пандезианская армия, покрывшая ее любимую родину подобно муравьям. Больше всего ее поразило то, что теперь они находились на южной стороне Ущелья Дьявола и торопились на север, пытаясь снова войти в Эскалон. Она сразу же осознала, что в Ущелье, между скалами и морем, развернулось эпическое сражение. Волны разбивались о скалы с одной стороны, а с другой возвышающиеся скалы окружали мужчин. В этом сражении на кону стояла сама судьба Эскалона.

Кира увидела катапульты, бросающие валуны в воздух, которые врезались в скалы, увидела людей своего отца, падающих и умирающих. Она увидела пандезианских солдат, мечущихся внизу, старающихся протаранить скалу и прорваться внутрь.

«НИЖЕ, ТЕОН!»