Ничего себе, уже у меня время спрашивают. Похоже, что Владимир все-таки не ожидал, что я смогу перебороть в испытании даже главу Рода, но скорее в нем говорило любопытство.

— Я свободен сразу же после завтрака. В любое время, — улыбнулся я.

— Спасибо, Пётр Константинович, я передам, — с чувством ответила девушка, после чего обе эльфийки убежали наверх, готовить ванные. Здесь их вроде штук пять, не меньше… Из-за наличия магии можно не так уж и сильно переживать насчет подачи горячей воды, поэтому и температура подгонялась заклинаниями прямо перед купанием. Но вода здесь все-таки водопроводная, для повседневного потребления на одни только ванные гостей надо многовато маны, полагаю.

Поскольку Машка и Ириниэль убежали купаться первыми, до меня очередь дошла в последнюю очередь. Золотце подогрела воду заклинанием, аккуратно размешала, окунула термометр.

— Все готово, Пётр Константинович.

Вспомнив свою вчерашнюю идею, я скользнул по ней считыванием и использовал «фирменный» верб. Надо же, и она девственница. Все-таки эльфийки действительно никуда не спешат! Раз уж девушка не собиралась уходить, я второй раз за сегодня расстегнул пуговицы и снял рубашку. Стесняться мне нечего, тренировки давали свои плоды, но эльфийка будто старалась и не смотреть.

— Что-то еще? — поинтересовался я.

— Простите, я ожидала дальнейших указаний, — торопливо сказала Золотце и уставилась в пол.

— Например, мочалкой спину потереть? — как бы невзначай поинтересовался я.

— Д-да.

Золотце нервно облизнула губы, взгляд так и не подняла. Для нее это явно впервые, наверное, до этого она тоже садом занималась или, может, готовила иногда. Мог бы поверить в лицедейство, но тогда оно просто шикарное, раз девушка сама верила в свою неуверенность, как бы странно это не звучало.

Интересно, это план такой? Если представить, что я действительно примерно соответствую своему возрасту, да еще и весьма свободен в выборе, то гормоны давили бы изрядно. Если добавить к этому магическую силу — то давили бы вдвойне, а то и втройне. Такая милашка рядом — чем не повод? Вариант подтолкнуть меня к чувствам, а потом навязать рабыню — грубовато, но кто знает. Просто звать меня на службу в Род — без особых надежд, поскольку даже Алексей Пушкин поднял вопрос о том, что я хочу основать свой. А выдать за меня, видимо, некого.

Не узнавал, есть ли дочь у Владимира, вроде как он старший сын, но если таковая и существует, то от силы мне ровесница, а то и моложе. Сам Алексей вряд ли горел желанием отдавать обожаемую дочку за простолюдина, тем более, если Владимир сообщил все детально об Ольге… Политика политикой, но чтоб единственная дочь, да вдруг оказалась на вторых ролях после Светловой при их силе Рода — так себе расклад. Это они еще Машку не учитывали, скорее всего.

Впрочем, я мог себе надумать лишнего, однако давать волю гормонам с незнакомками не стоило при любом раскладе.

— Нет, спасибо. Ждем завтрак, — улыбнулся я, а Золотце, поклонившись еще раз, спешно покинула ванную.

Окунувшись в теплую воду, наконец-то расслабился. Терапия Чертогами весьма популярна — сон точно нормализует, но я подозревал, что есть еще и влияние Природы, одного только сна точно не хватит для возникших ощущений. Догадка легко подтверждалась и тем, что у меня исчезли ссадины и синяки, оставшиеся после недавних тренировок. Обычно из-за столь легких травм я не переживал и не ускорял заживление, зачастую из-за отсутствия боли вообще далеко не сразу замечал, но сейчас все исчезло. Интересное место, конечно, но вряд ли причина в самих Чертогах.

Матвей силен, но его дочурка — вообще нечто. Это нельзя назвать любовью с первого взгляда, но я заинтригован.

«Ничего себе, братик, какие мыслишки! Я очень довольна, хи-хи!»

Ленка мечтала подглядывать за моими романами, не иначе… Вот ведь! Но до романов тут далеко, конечно. Скорее мне интересно узнать побольше, откуда такие силы, хотя вполне очевидно, что чудь не так сильно ограничена в количестве Пыли, как люди. У нежити ведь тоже нереальные показатели, ну а суперкошка доказала, что и у живых существ есть чем ответить. Против магической силы пятидесятого уровня комбо ментального блока и «Врат разума» может даже хватит, но совсем уж идеальным раскладом было увеличение вербинита, чтобы я мог подстраховаться.

Неплохо было бы узнать, почему кошка вообще скрывалась. Неужели из-за застенчивости? Или все-таки слишком грубо было с моей стороны просить ее мяукать, хех. Приятным моментом стало то, что система подстроилась под новую информацию, так что силы кошечки действительно могли быть основаны на благословении.

Сама идея о «тридцати трех» могла быть правдой, а могла оказаться простым приукрашением событий прошлого. На самом деле моя точка зрения здесь даже не особо играла роль, куда важнее — точка зрения Пушкиных. На фоне остальных ровесников, да и многих кудесников, я действительно силен — раньше это было известно большей частью из рассказов Ольги, теперь Пушкины смогли убедиться и в моих способностях противостоять псионике, так что все это не простая болтовня. Одним Даром здесь не обойтись, поэтому оказаться в числе «тридцати трех» — неплохая идея, можно даже не слишком сдерживаться на людях, опираясь на эту легенду. Полагаю, Пушкины не захотят выпустить из рук такой ресурс, но если опираться на их образ и репутацию, то станут добиваться моей лояльности «приличными» способами. В общем, встреча с Владимиром наверняка прольет на это свет.

Но оставалось и еще кое-что, о чем можно узнать хоть сейчас.

Закончив плескаться, я привел себя в порядок. Высушил волосы, воспользовался ненавязчивым парфюмом и дезодорантом, надел свободную рубашку и неброские брюки, подходящие для неформального завтрака. Машка готовилась дольше, поскольку сейчас наверняка расчесывала хвостище, поэтому я заглянул к ней в комнату.

— О, приятный аромат, — Машка тотчас принюхалась и улыбнулась. Ее хвост сейчас напоминал огромное облако, да и волосы не отставали, даже ушки будто утопали в этом обилии мягкости и пушистости.

— Расчесать тебе хвост?

— Не откажусь, — игриво заявила Машка, повернувшись ко мне спиной. Несмотря на обилие одежды, она все равно нацепила мою футболку, но при ее длине и росте Машки вещь скорее напоминала короткое платье.

Уложив перед собой хвост, я взял гребешок и стал осторожно расчесывать мех, пока Машка в блаженстве закрыла глаза, лишь ушки слегка подрагивали от волнения.

— Кота, кстати, зовут Матвей.

— Он даже с тобой познакомился? — ахнула Машка. — Должно быть, ты произвел впечатление, Петенька.

— Наверное, — усмехнулся я. — Может, он просто был рад тому, что я путешествую вместе с девушкой-песцом.

— Хи-хи, возможно. Но я не знаю никого из котиков. Папа о них говорил пару раз, они одиночки. Только раз в сотни лет встречаются котик с кошечкой, чтобы, ну…

Я не видел, но Машка наверняка покраснела.

— Я понял.

— Фыр.

— Хоть и не пересекались, но он тоже немного знает о песцах, о Вечной Льдинке, например.

— Ого! — Машка даже обернулась ко мне, но я стал чуть активнее заниматься хвостом, и девушка опять прикрыла глаза. Пальчики впились в одеяло, лежащее на кровати. — Я и не знала, что кто-то о ней слышал в этих краях.

— Но она же божество?

— Мм. Как сказать? — Машка вздохнула и от смущения прижала ушки к голове. — Немножко стыдно, Петя. Я представитель племени песцов, но не самая, эм, сведущая…

— Ты очень даже сведущая. И умная.

— Ах, самцы коварны! Это я знаю, да, — Машка гордо вздернула носик. — Но Петеньке можно быть коварным и хитрым. А что насчет Вечной Льдинки, то про нее всё знают только шаманы. Все обращения к ней — только на нашем языке, но мы видели проявления ее силы, поэтому она — не выдумка, воть.

— Поэтому ты сравнивала меня с ней?

— Уф. Не уверена, что так правильно делать, но она не какая-то гордая богиня, а защитница, поэтому не обидится на правду. Наверное, фыр. Ой.

Машка разволновалась, поэтому я подумал, что лучше не поднимать религиозные вопросы. Да и вряд ли другие песцы отнеслись бы к подобному дружелюбно. Важнее, что она — реальна. То есть действительно могла существовать так называемая эманация Льда, своего рода средоточие силы этой школы. Если у этого существа много Пыли и синхронизация с заклинаниями высшего уровня, то все возможно. И раз Матвей назвал ее одной из «тридцати