Нейтара очень разозлилась, что такой послушный на вид мужчина совершенно её не желает. И наверняка глупая девчонка сразу после моего ухода с новыми рабами получила от матери серьёзный разнос. А я ещё недоумевала тогда, почему, увидев в камере двоих воинов, она так удивилась и расстроилась. Эти чувства относились именно к Карасу — дочь не потрудилась поставить мать в известность о том, что, мало того что выпорола её тысячника, так ещё и посадила его в подземелье. И это могло сойти ей с рук, если бы не наш маленький спор с Тиалиссой: тюрьму та посещала редко, а до еженедельного доклада по войску было ещё несколько дней. Жаловаться же матери Нейтары на её самоуправство мужчине бы просто не пришло в голову.

Так, благодаря чужой глупости, у меня появился не просто воин с весьма специфическими знаниями и умениями, а готовый командующий будущим войском, с приличным опытом и ориентированием в местных реалиях. И безоговорочно преданный — не только в силу принесённой клятвы, но и по собственным убеждениям. К тому же, немного подумав, я включила в разработанный ритуал и клятву условие необратимости, так что, даже если Тиалисса пришла бы (не придёт, но чисто теоретически) с предложением выкупить бывшего тысячника, ничего не получится. Слишком много у меня секретов, которые не удастся сохранить в тесном пространстве Семьи, потому и подстраховалась, насколько это вообще возможно.

Ну всё, с делами на сегодня покончено, слава Тьме! Велев Свиру приготовить мне ванну, остальных отпустила. Отдавая Нуару распоряжение на завтра — утром забрать Райса от бунтовщиков и привести ко мне, как только проснусь, — поймала во взгляде демона глухую тоску и печаль. Нет, надо будет обязательно поговорить с ним, но не сегодня. Сейчас напрягаться уже не хотелось. Однако и наблюдать каждый день этот похоронный вид тоже не дело. Хотя, кажется, эти его эмоции видела лишь я. Ну так они мне и предназначались. И если бы не читала его душу, надежды и боль прошедших лет, наверное, подумала бы, что играет, пытается склонить меня к удобному для него поведению, но я знала, что эти чувства искренние.

Оставшись одна, скинула с себя всю одежду и пошла в ванную. Напряжение не хотело отпускать — слова Повелительницы рождали в душе сомнения и опасения, что с другими мужчинами я теперь не смогу получить удовольствие от близости, а значит, не останется иного выбора, как быть только с демоном, принадлежать ему. Ну а как ещё можно было расценить её слова? Мысли злили и не давали расслабиться. Но не зря я по-своему любила квартеронов — Свир, словно чувствуя мой внутренний раздрай, не сказал ни слова, хотя обычно близнецы любили подзадоривать меня, порой даже поддразнивать.

Сейчас хотелось просто ласки. И мужчина, в несколько мгновений скинув с себя всю одежду, подхватил меня на руки и шагнул в ванну. Впрочем, скорее в мини-бассейн, так что поместиться там вдвоём легче лёгкого. Вскоре спокойные и мягкие движения умелых пальцев помогли расслабиться, и я откинула голову на грудь полулежащего подо мной мужчины. Свир так и не сказал ни слова, продолжая неторопливо ласкать моё тело, за что была ему искренне благодарна.

Прошло ещё некоторое время и постепенно разливавшееся по телу возбуждение вырвало из груди вздох наслаждения. В тот же миг пальцы любовника из неспешно-ласковых превратились в настойчивые, а горячая волна накрыла с головой, заставляя выгнуться в умелых руках. И наконец пришло чувство горячей наполненности, резкие глубокие толчки были именно тем, в чём я нуждалась, и заставляли вскрикивать от даримого слегка болезненного удовольствия. Тем более сильного от осознания, что всё же свободна в своём выборе, что Повелительница не обрекла меня на безвыходную зависимость. Свир двигался всё быстрее и резче, заставляя воду из бассейна выплёскиваться на пол, и я, вознеся искреннюю благодарность Великой, отдалась во власть нарастающего внутри сладкого напряжения, готового вскоре разразиться взрывом.

Позже, качаясь на волнах затухающего наслаждения, лениво следила, как, вновь ставшие нежными и деликатными, руки квартерона моют моё тело, как осторожно промакивают влагу полотенцем. Всегда удивлялась способности близнецов быть одновременно и агрессивно-сильными и покорными, не говоря уж об их способности предугадывать мои желания. Рен тоже похож, но, в силу связи, он попросту не мог проявлять со мной агрессию, да и предугадывать получалось чуть хуже. Впрочем, это не отменяло его умений замечательного любовника. Интересно, как будет с Нуаром?

Тем временем Свир уже положил меня на массажный стол и принялся разминать всё ещё чуть напряжённые мышцы. Мррр… Говорю же, чувствуют они мои желания на каком-то глубинном уровне, ведь о массаже я даже не заговаривала сегодня. Умница мой. Впрочем, довести сеанс до конца так и не получилось — к моменту, когда пришло время поворачиваться на спину, возбуждение вновь прочно овладело телом, и стоило мужчине чуть склониться, как я обвила его шею руками, притягивая к себе и вовлекая в жаркий поцелуй. Этого толчка оказалось достаточно, чтобы квартерон набросился на мои губы с урчанием голодного зверя.

Я вновь позволила ему вести в этой схватке, заявлять права на моё тело, овладевать им грубо-нежно. Хотела этой животной страсти, этого превосходства сильного мужского тела. Пока. Отдыхая после очередного взрывного оргазма, выводя круги и узоры по мерно вздымающейся под моей щекой груди, поняла, что потребность в ощущении собственной слабости удовлетворена. Наступала пора других игр, поскольку тело ещё не насытилось. Я подняла голову и, пристально глядя в желтовато-зелёные глаза, с силой провела ногтями по смугловатой коже, оставляя розовеющие полосы. Скоро такие же, но уже кровавые, украсят всё это великолепное тело. Читая обещание в моих глазах, Свир судорожно выдохнул, а скулы расцветил румянец зарождающегося возбуждения.

— Возьмись руками за изголовье и не двигайся.

Команда ещё не успела отзвучать, когда квартерон уже выполнил её и замер напряжённой статуей. Нет, от этих замечательных близнецов я точно ещё долго не смогу отказаться. Память о том, каким грубым и агрессивным совсем недавно был этот, покорно вытянувшийся сейчас мужчина, будила в душе совсем иное наслаждение. Чуть трансформированные ногти с большей силой впились в мягкую плоть, вырывая из горла любовника стон. Боли и удовольствия. Улыбка сама собой раздвинула губы — я тоже всегда знала, что нравится моим мальчикам.

Отпустила квартерона уже ближе к утру, предварительно заживив на теле следы своих развлечений. От уходящего мужчины било таким удовлетворением, что меня накрывало волной нежной радости. Теперь я точно знала, что не лишена выбора, а значит, сегодня вечером… Всё будет зависеть от разговора с Нуаром. Засыпая, дала телу приказ проснуться не позже обеда. А у бунтовщиков будет чуть больше времени на раздумья.

Нескольких часов сна хватило, чтобы почувствовать себя полностью отдохнувшей. Вызвав Рена — у телохранителей сама собой сложилась определённая очерёдность, так сказать, «дежурств» при мне, — спросила об утренних новостях и поведении Нуара. Порадовалась, что, несмотря на некоторую обособленность, тот первым делом поинтересовался о принятых в доме правилах поведения и обязанностях. Какой умница! Потом велела накрывать на стол, а пока привести Райса — хотелось узнать подробности о разговоре с бунтовщиками. Тем временем тонкий высокий юноша скользнул в комнату и опустился на колени у моих ног.

Ах да… Суран. Я сама вчера назначила его личным слугой. Мальчишке лишь недавно исполнилось семнадцать, и он сильно смущался и боялся возложенной ответственности. В доме Тиалиссы мальчика постоянно шпыняли за неуклюжесть, при этом поставив его прислуживать за столом. А тот от волнения постоянно что-нибудь ронял, путал, разбивал, за что в итоге и «удостоился» тюремных воспитательных мер. Вот и сейчас он жутко боялся своей неловкостью разозлить новую Владычицу. Так легко было читать эмоции этого юного открытого создания. Стараясь не запугать юношу ещё больше, мягко объяснила ему обязанности, пока несложные: готовить мне ванну, помогать одеться утром и разоблачиться — при необходимости — вечером, поддерживать порядок в покоях, выполнять разные мелкие поручения.

Тем временем Рен привёл теранца и, отправив Сурана в ванную, я велела воину рассказывать о прошедшей ночи. Как и ожидала, тот незатейливо пересказал рабам подробности