подняться, чтобы выразить ему своё почтение. Но Рок предупреждал их попытки коротким кивком головы, и те без сил ложились обратно.

Жукраф и Рулли старались держаться поближе к Року, поэтому за его мощной спиной не сразу заметили, что приближаются к покатым холмам, возвышающимся на другом конце поляны.

– Издалека эти пригорки не казались такими большими, – с удивлением заметил Рулли.

Солнце слепило глаза, Рулли прикрыл их рукой и ещё раз посмотрел на холмы. Внезапно один из них вздрогнул и перевернулся на другой бок.

– Ты видел? – взволнованно воскликнул Рулли.

– Что видел? – не понял Жукраф.

– Ты видел, что холм повернулся?

– Рулли, это просто солнце светит в глаза, вот тебе и мерещатся всякие странности, – ответил ему Жукраф.

А тем временем Рок сбавил ход и вскоре совсем остановился.

Рулли сел на землю и внезапно услышал еле уловимый, размеренный плеск воды.

– Что это? – удивился Рулли. – Мне кажется? Или я слышу, как волны шумят?

– Тебе не кажется, – спокойно ответил Рок. – Это течёт наша Бесконечная река.

«И за этой рекой находится Древляндия! – радостно подумал Рулли. – И значит, я скоро увижу Таню!»

– Рок, а ты можешь провести нас туда? – с нетерпением спросил Рулли у Бронепанциря.

Не успел Рок ответить, как раздался отчаянный крик Жукрафа: «А-а!»

– Жукраф? – испугался Рулли. – Что? Что случилось?

– Холмы… живые? – Жукраф пристально смотрел на ближайший холм.

Рулли посмотрел туда же, но ничего необычного не увидел. Он хотел уже отвернуться, но тут заметил едва уловимое движение – мелкие трещинки, покрывающие неровную поверхность холма, раздвинулись, зашевелились, и внезапно из него вылупился большой и круглый… глаз! От неожиданности Рулли попятился и чуть не упал на спину.

– Я же тебе говорил, – произнёс Жукраф. – Холмы живые!

– Это я тебе говорил, – возмутился Рулли. – Я сразу тебе сказал, что они шевелятся.

Выпуклый немигающий глаз пристально смотрел на них. Он был круглый, с чёрным зрачком и тёмным морщинистым веком, по краю которого росла редкая щетина ресниц. Внутри глаз был слегка покрасневшим, как будто его хозяин сильно устал или не спал много ночей подряд.

– Будьте знакомы, – спокойно произнёс Рок. – Это Щитоморды!

Глава 30. О том, что может сделать одна бутылочка Лунного молока

– Щитоморды? – хором повторили Жукраф и Рулли.

Ну и ну! От этой Цветляндии всего можно ожидать! В пустыне ожили Кактусы, а здесь – оживали холмы.

А между тем Рок слегка прикоснулся к поверхности одного холма и тихо позвал, словно пытаясь разбудить:

– Садовник! Ты меня слышишь? Хочу тебя познакомить с нашими гостями.

Жукраф и Рулли заметили, как ещё несколько холмов с усилием открыли глаза и посмотрели на них измученным взглядом. Что же с ними случилось? Отчего даже открыть глаза давалось им с таким большим трудом?

– Гости? Давно у нас не было гостей! – тяжело произнёс холм, который Рок назвал Садовником. – Ради такого случая можно и размяться.

Не успели они и глазом моргнуть, как холм превратился в большое приземистое существо с длинным хвостом и четырьмя короткими лапами.

– Садовник, – представился Щитоморд.

– Жукраф! Рулли! – по очереди ответили они, с удивлением разглядывая Садовника.

Щитоморды были настоящими земледельцами: у них были крепкие мускулистые тела и короткие, широко расставленные лапы с острыми когтями. Они были лучшими здешними копателями. Но только не сейчас…

Большинство Щитомордов лежало без движения. Некоторые пытались подняться, чтобы рассмотреть пришельцев, но тут же тяжело опускались обратно. Кто-то даже не мог просто открыть глаза. Все они были больны и обессилены. А ведь было время, когда они были совсем другими – большими, сильными и выносливыми! Работали на своих полях, рыхлили, копали, корчевали, получали богатый урожай и наслаждались своей простой и понятной жизнью, приносящей друг другу пользу.

Трудясь целыми днями в поле среди непокорных Остролистов, Щитоморды вполне оправдывали своё название – их носы и вправду были «железными», как говорил Рок. Тела Щитомордов были покрыты крупными, плотно прилегающими друг к другу роговыми пластинами. Они были серо-бурые, бугристые и неровные, поэтому уже на небольшом расстоянии напоминали шершавый бок старого камня. Хотя латы Щитомордов были не такие крепкие, как спины Бронепанцирей, но и они неплохо защищали своих хозяев и позволяли Щитомордам перемещаться среди Остролистов. Только вот работать – полоть, рыхлить землю, выкорчёвывать корни – им приходилось под градом постоянных ударов острых листьев, поэтому здесь уже было не обойтись без помощи толстых спин Бронепанцирей.

Но самыми необычными были головы Щитомордов, которые, словно черепица на крыше, покрывала твёрдая костяная чешуя. У них были самые крепкие головы на свете и самые сильные челюсти, как стальные тиски. По краю головы Щитомордов шли два ряда острых и длинных шипов, закрывающих короткую крепкую шею. И это придавало добродушным земледельцам весьма устрашающий вид. Оттого было так странно видеть их лежащими тут, таких слабых и беспомощных…

– Все эти холмы живые? – робко спросил Рулли, обводя взглядом поляну.

– Щитоморды, – поправил его Рок. – Всё это Щитоморды.

– Это сейчас мы похожи на старые перевёрнутые лодки, – хриплым голосом сказал Садовник, с усилием произнося слова. – Раньше мы были не такие! – Его глаза налились кровью, словно его мучила бессильная ярость.

– Не трать силы на гнев, – ответил ему Рок. – Их и так почти не осталось. Злостью делу не поможешь.

Но Садовник не мог совладать с собой. Он лежал здесь, на этой поляне, долгими тёмными вечерами рядом со своими умирающими товарищами и вспоминал недавнее прошлое, когда они были тут полноправными хозяевами. И сердце его наполнялось яростью, потому что он не мог ничего исправить!

Садовник был самым могучим из Щитомордов. Как Рок был предводителем Бронепанцирей, так Садовник был вожаком среди Щитомордов. Он направлял их в работе, поддерживал в трудную минуту, и именно к нему они приходили за советом. Поэтому он так тяжело переживал болезнь своего племени! Только он один ценой невероятных усилий тела и воли мог ещё вставать на ноги и даже двигаться. В эти редкие моменты он медленно, спотыкаясь и останавливаясь на каждом шагу, обходил свои владения, всматривался в неподвижно лежащих собратьев и как мог подбадривал их участливым словом или просто кивком. Когда же Садовник возвращался, он закрывал глаза и копил ненависть к невидимому врагу. Если бы он только знал, кто виновен во всех этих бедах! Он бы его непременно нашёл и сурово наказал! Но он не знал. И стоял сейчас как большой подбитый крейсер во главе своей потопленной флотилии…

Жукраф и Рулли переглянулись. Им одновременно пришла в голову одна и та же мысль. Рука Рулли быстро потянулась к бутылочке с Лунным молоком, висящей у него на шее. Но там уже почти ничего не осталось – на дне мерцало лишь несколько живительных капель. Этого бы едва хватило на маленький глоток. Рулли вспомнил, что всё молоко он потратил на Жукрафа и Порхающего Котика. Но у Жукрафа оставалась почти полная бутылочка Лунного молока. Ведь он вылил совсем немного, когда в Чёртовой Каменоломне лечил руку Рулли.

– Жукраф! – воскликнул Рулли. – Нам надо их обязательно вылечить. Смотри, как они мучаются. А Лунное молоко им точно поможет, я уверен!

– Рулли, одной бутылочки с молоком на всех не хватит, – покачал головой Жукраф. – Посмотри, сколько их здесь. – И Жукраф обвёл глазами лежащих на траве Щитомордов.

– Жукраф, откуда ты знаешь? – настаивал Рулли. – Может быть, и надо совсем немного, чтобы вылечить эту болезнь? Нужно спасти хоть кого-нибудь! Пожалуйста, давай отдадим им наше Лунное молоко.

Жукраф молчал. Он принимал какое-то решение. Наконец Жукраф наклонил голову и снял с шеи мерцающую ярким светом бутылочку.

– Я знал! – радостно воскликнул Рулли. – Я знал, что ты согласишься! Ты…

Но Рулли не договорил. Он увидел, словно во сне, как Жукраф хватает бутылочку и… со всей силы кидает её об землю! Прозрачная склянка упала, с лёгким звоном разбилась и брызнула во все стороны сотнями мерцающих осколков. Лунное молоко вылилось и растеклось по земле сверкающей лужицей.