Она решила из этих трех выводов избрать третий, самый оптимистичный, и побороться за свою жизнь.

Сбросив со своего плеча руку незнакомца, Надежда резко развернулась… и увидела за спиной тяжело раскачивающуюся свиную тушу, на которую наткнулась, отступая к двери.

Туша не представляла для нее никакой опасности, однако радоваться было рано, ей вполне хватило бы и двух врагов.

Тощий бандит выдернул руку из-за пазухи, и в ней сверкнуло лезвие складного ножа. Мясник поднял свой топор, и Надежда с ужасом увидела на нем засохшие пятна крови…

Но в тот же миг боковым зрением она заметила на полу под прилавком темно-красный огнетушитель.

Этот огнетушитель заставил приобрести хозяина мясного ларька пожарный инспектор Валидолыч, который регулярно по пятницам наведывался в ларек и уходил оттуда через полчаса, прижимая к груди пакет с окороком и парной вырезкой.

Не раздумывая Надежда схватила огнетушитель, направила его раструб на приближающегося к ней бандита и рванула клапан, как ее учили на занятиях по гражданской обороне, когда она трудилась в родном НИИ, где окружали ее приличные интеллигентные люди с высшим образованием, которым не приходило в голову воровать друг у друга сумки, душить друг друга цепью и резать мясницким ножом.

Огнетушитель был просроченный и поэтому обошелся мяснику недорого. Естественно, он не сработал.

Бандит, криво усмехаясь, надвигался на Надежду, а за его спиной маячил бородатый мясник со своим ужасным топором. Из последних сил Надежда швырнула огнетушитель в приближающегося бандита…

Тот машинально подхватил темно-красный цилиндр, удержал его на весу…

И вдруг просроченный огнетушитель очнулся, вспомнив свои служебные обязанности. Он заклокотал, затрясся, и из металлического раструба забила мощная струя густой белой пены. Конечно, законы физики работают непреложно повсюду в мире, даже в мясном ларьке на провинциальном рынке. Огнетушитель представлял собой небольшой реактивный двигатель, проще говоря — ракету. Выбрасывая из раструба струю пены, сам огнетушитель со страшной силой полетел в обратную сторону, свалив с ног тщедушного бандита. Темно-красный цилиндр завертелся на полу ларька, выплевывая белую пену, и ударил по ногам огромного бородатого мясника. Тот тоже упал, причем угодил прямиком на своего хлипкого напарника, всем весом придавив его к грязным доскам пола. Густая пена покрыла обоих бандитов, как свежий сугроб, временно лишив их обзора и подвижности.

Надежда Николаевна мгновенно опомнилась. Она была спасена… или хотя бы получила маленький шанс на спасение. В первую секунду она метнулась было к двери ларька, но затем вспомнила про несчастного Мормышкина и сменила направление.

Подскочив к мясницкой колоде, она схватила Константина за локоть и попыталась поднять. Тот, однако, находился в полной прострации и не осознавал происходящее. Тогда Надежда изо всех сил влепила ему звонкую пощечину.

Мормышкин охнул, хлопнул глазами и пришел в себя. Вскочив на ноги, увидел пенный сугроб на полу и барахтающихся в нем бандитов и рванулся прочь — но не к входной двери, а к задней, через которую его недавно втащили в этот ларек.

Эта дверь действительно была ближе, и Надежда Николаевна бросилась за Мормышкиным.

Через секунду они были на улице, позади ларька.

Сообразительный Константин подхватил валявшийся поблизости кол и подпер им дверь. Затем он припустил прочь от опасного места на максимальной скорости.

Надежда на секунду растерялась, но Мормышкин оглянулся на нее и выкрикнул:

— Давай за мной! Они сейчас выберутся!

В этих словах была несомненная правда, и Надежда помчалась следом за Мормышкиным с неожиданной для немолодой и неспортивной женщины прытью.

Константин хорошо знал окрестности рынка.

Он прошмыгнул между двумя сараями, пролез в какую-то калитку, пересек чужой двор, раздвигая развешенное на веревках белье, выскочил из этого двора через щель в заборе и побежал по тропинке между двумя высокими деревянными заборами, при этом на голове у него остался сорванный с веревки атласный лифчик телесного цвета.

Надежда мчалась за ним, стараясь не отставать.

В обычное время она не смогла бы проделать этот путь даже на замедленной скорости, но сейчас ее организм выдал все свои скрытые резервы и совершил возможное и невозможное, поставив личный рекорд в беге по пересеченной местности.

Пробежав по тропинке метров пятьдесят, Мормышкин снова проскользнул в щель между досками, Надежда последовала за ним и оказалась перед одноэтажным кирпичным строением без окон. Константин пригнулся, открыл низенькую дверцу и нырнул в темный лаз. Надежда пролезла следом и наконец перевела дыхание.

Вскоре ее глаза привыкли к полутьме, и она увидела, что находится в просторном полуподвале. Часть его была завалена углем, другая же часть свободна, здесь валялись пустые ящики и мешки.

Мормышкин сидел на одном из этих ящиков и удивленно разглядывал Надежду Николаевну.

— Здесь они нас не найдут, это место никто, кроме меня, не знает… А где это я тебя видел? — спросил он наконец.

— В милиции. Мы там в коридоре встретились, вас на допрос вызывали, и меня тоже…

— А, точно! — Лицо Мормышкина посветлело. — То-то я смотрю — лицо знакомое! А как тебя в этот ларек-то занесло?

— Случайно, — честно призналась Надежда. — Я узбека одного искала, который курагой торгует… ну, да это не важно!

— Ну это как же мне повезло! — дошло наконец до Мормышкина. — Если бы не ты…

— Вообще-то мы вроде на брудершафт не пили!.. — скривилась Надежда Николаевна.

— Чего?! — переспросил Константин. — Какой такой бодершафт? Я такую бодягу вообще не пью, а сегодня и вовсе как стеклышко, хотя, конечно, после такой истории немножко бы не помешало…

— Это я к тому, что мы на ты не переходили.

— Да? — удивился Мормышкин. — Мне так как-то сподручнее. Мы люди простые, темные, до начальства не доросли. Но если вы так хотите, то я, конечно…

— Ну, это тоже не важно, — отмахнулась Надежда. — Лучше скажите, чего от вас хотели эти головорезы?

— Ой, тетя, лучше вы меня про это не спрашивайте! — пригорюнился Мормышкин. — Тут такое дело, что от него лучше подальше держаться! Как говорится, меньше знаешь — крепче спишь!

— Но я уже так или иначе оказалась в это дело замешана, — напомнила ему Надежда Николаевна. — Теперь эта жуткая парочка меня тоже наверняка будет искать…

— Очень даже запросто, — согласился Мормышкин. — И я вам, конечно, премного благодарен. Однако лишнее сказать тоже не могу.

— Но это как-то связано с тем делом, по которому вас в милиции допрашивали? — догадалась Надежда.

— Ну да, связано… — нехотя признался Мормышкин. — Хотя то дело не сейчас началось и не сегодня кончится. Дело то давнее, и большие люди в нем замешаны. Так что очень вам не советую в него влезать, ничего хорошего из этого не получится!