Лена тогда еле добрела до дома. Ей не хотелось жить. В те трудные для нее минуты на помощь пришла, как всегда, тетушка Надя Тимошенко.

– Звездочка моя, да стоит ли так убиваться из-за мужика? – говорила она, поглаживая Лену по голове, – он еще молод и глуп, серьезные отношения завязывать не готов. Это мы, женщины, созреваем в этом плане рано, а мужикам нужно гораздо больше времени, чтобы осознать, что он готов дарить любовь и хранить верность только одной женщине, и даже после принятия такого решения, порой даже спустя много лет, многие из них срываются и уходят в загул. Мужики – это коты, помни, моя дорогая. Ни один мужчина не будет твоим на все сто.

Лена все же не теряла надежды. Она писала Сергею, писала часто, подробно, мечтала о встрече, твердила о чувствах. Он отвечал. Правда, гораздо реже, чем хотелось бы и намного сдержаннее, чем она ожидала, но все равно, это были весточки от Него, частичка его души. Она бережно хранила и перечитывала эти письма, а стихи, посвященные своей неразделенной любви, записывала в толстую тетрадку и никому не показывала.

Примерно через полгода она познакомилась на танцах с Сережкой Смирнихиным. Он провожал ее до дома и не давал скучать ни секунды – рассказывал смешные истории, рисовал на песке забавные рожицы. Лене понравился симпатяга-парень, а больше всего его имя – Сергей, для нее это имя было, как магнит, притягательно и, как молитва, священно. Сережка жил в соседнем с Кондрашовыми микрорайоне, и виделись они довольно часто: то в магазине, то на рынке, то просто на улице. Он заходил за Леной, чтобы сопровождать ее на дискотеку или в кино, поладил с сестренками и приглянулся матери. Лена была сдержанна с ним, но от встреч не отказывалась – душа просила отдыха от тревог и волнений, а Сережка был хорошим громоотводом. Постепенно обида, нанесенная Сергеем-первым, Гольданским, стала стираться, дружба с Сергеем-вторым крепла и обретала четкие очертания. Однако прежде, чем допустить более тесные отношения – всякие там обжимашки-поцелуйчики – Лена тщательно проверила Сережку со всех сторон, убедилась в отсутствии скрытых девиц и его кристальной честности.

Теперь она провожала в армию своего солдата, сидела с ним за одним столом весь вечер, провела с ним ночь и подарила ему долгий поцелуй на дорогу. Теперь ему она писала длинные письма, часто, подробно, мечтала о встрече и твердила о чувствах. А он отвечал часто, весело, и в каждом письме присылал ей частичку своего сердца.

Тетрадка со стихами и письмами, посвященными Сергею-первому, пылилась на книжной полке – у Лены не поднялась рука выбросить ее, но и перечитывать больше смысла не было. Прошлое должно остаться в прошлом, так тому и быть.

И вот теперь они вместе, сегодняшний день – это первый шаг к их светлому будущему, к их крепкой и дружной семье, полной счастья и доверия друг к другу. Лена осознавала, что не любит Сережку настолько же горячо и беззаветно, насколько это было у нее к Гольданскому, но она искренне верила, что ее привязанность и честность в отношениях сделают свое дело, она сможет стать счастливой женой и матерью.

Они смотрели в глаза друг другу, держались за руки и были твердо уверены в себе. Только Людмила следила за дочерью с какой-то тревогой и волнением. Наверное, это всегда тяжело – провожать своего ребенка во взрослую жизнь, в два раза тяжелее провожать дочь, ведь ей нести на своих плечах все тяготы домашнего быта и поддерживать тепло семейного очага. Она улыбалась, смеялась вместе с молодежью и глубоко в душе тосковала по своей молодости, так быстро прошмыгнувшей мимо, так глупо растраченной. «Матушка Пресвятая Богородица, – молилась мать, – защити моих дочерей от тягот и забот, пусть как можно дольше продлится их счастливое детство и юность, пусть минуют их печаль и горесть, пусть хранит их моя любовь и Твоя забота!» Да одним ртом меньше, прости, Господи!

На следующий день, как и планировалось, Лена и Сергей подали заявление в ЗАГС. Начался месяц суеты и подготовки к торжеству. Людмила написала заявление об увольнении. Ей нужно было отработать на предприятии положенные по закону две недели, и за это время она должна подготовить семью к тому, что они уезжают. Леночке и Сережке она оставит эту квартиру – пусть живут пока. Конечно, ездить в Междугорск далековато, но ничего: молодые, справятся. Она глубоко вздохнула, как перед прыжком в холодную воду:

– Начинаем новую жизнь – с нуля, с чистого листа. Вперед!

Свадьбу Лены и Сергея играли уже в Шубаново, в большом просторном доме Людмилы. Так она со своей небольшой семьей ознаменовала переезд.

Глава десятая. Междугорск, наши дни

Сегодня по расписанию Никита Глушков встречается с коллегами Марины Морган по работе в автоцентре «Транс-авто», а заодно посмотрит, что собой представляет предприниматель Валерий Захарченко – по слухам, вскруживший ей в свое время голову до полного помрачения.

Автоцентр находился на территории бывшей автобазы и занимал приличную площадь. Здесь предоставлялся огромный спектр услуг – от магазина автозапчастей до подбора автоэмалей и электронной диагностики автомобиля. Неплохо, очень неплохо для человека, начинавшего с ИП в арендованном закутке продовольственного магазина. Глушков направился в магазин автозапчастей – ведь именно там работала Марина, уволилась она недавно, и помнить ее должны. Тем более что служебный роман с боссом вряд ли прошел мимо глаз и ушей женского коллектива.

Колокольчик на двери оповестил продавцов о приходе очередного клиента. В торговом зале стояла тишина, мерно работал кондиционер. Две девушки с готовностью уставились на вошедшего.

– Здравствуйте. Мы можем вам чем-нибудь помочь? – одна из продавщиц, темноволосая, в массивных очках, не стала дожидаться, когда тишину прервет покупатель.

– Спасибо, – широко улыбнулся Глушков, – думаю, что помочь мне вы действительно сможете, – он достал из нагрудного кармана служебное удостоверение и представился.

– Милиция? То есть, простите, полиция, – вторая продавщица была немного обескуражена. – Странно. У нас все в порядке.

– Я нисколько не сомневаюсь в этом – успокойтесь, пожалуйста, – Никита включил все свое обаяние, – я просто хотел бы побеседовать об одной из ваших бывших сотрудниц. Раньше у вас здесь работала Марина Морган, тогда еще Терехина. Помните такую?

– Ну как же не помнить, – девушки переглянулись, и Никита заметил плясавших в их глазах чертиков. – Она у нас семь лет отработала, на очень хорошем счету была, клиенты многие до сих пор жалеют, что она уволилась.

– А как бы вы охарактеризовали ее? Не как продавца, а как человека, как