Я улыбнулась.

– Всего лишь дразню тебя. – И оглянулась через плечо, чтобы убедиться, что дверь трейлера была плотно закрыта. – Отчасти.

– Так ты хочешь, чтобы весь следующий час я притворялся, что хочу убить тебя?

– Нет, он не пытается убить меня, помнишь? Он влюблен в меня. В общем, говори что хочешь, но с британским акцентом. Остальное на мне.

– Ты сделаешь что угодно, лишь бы не делать домашку.

Он сел на диван, а я схватила папку и учебник со стола и села рядом с ним.

– На этот раз все с точностью до наоборот. Это творческое выполнение домашки. Кстати, как у тебя с акцентом?

– Ужасно. Ты даже не представляешь, как ужасно.

– Подожди, перед тем как ты начнешь, я… – Я потянулась к Донавану и взъерошила его идеально уложенные волосы. Он выглядел мило: большие карие глаза, симпатичная форма губ, красивая линия нижней челюсти. – Вот, так-то лучше. О, секунду. Можно еще?.. – Я указала на его рубашку.

– Что?

– Только верхнюю пуговицу. Ты так не задохнешься?

Я расстегнула пуговицу, затем оценила общий вид. Только два этих изменения сделали его образ более расслабленным, что подходило ему гораздо больше. Несмотря на то, каким он был целеустремленным, характер у него все равно скорее мягкий. Он просто излучал спокойствие.

– Вот что ты предпочитаешь носить по средам?

– Я пришел сразу с работы.

Я прочистила горло.

– А сейчас ты где?

– Еще работаю официантом.

– Правда? – Я наклонилась ближе и понюхала его. – От тебя не пахнет едой.

– Ты такая странная.

– Где ты работаешь?

– У нашей семьи маленький ресторанчик рядом с домом. Называется «У Беллы».

– Подожди, ты официант, репетитор и пишешь обзоры? Когда ты находишь время на собственную домашку?

– Я не совсем репетитор.

Я посмотрела на него искоса.

– Эм… А мы тогда чем, по-твоему, здесь занимаемся?

– Ну, я, конечно, помогаю тебе с уроками, но ты единственная моя ученица.

– О, – теперь я запуталась еще больше, – вот почему Тейлор в школьной приемной понятия не имела, о ком я говорю, когда я описала тебя как репетитора.

– Возможно.

– Тогда как получилось?..

– Твой отец выглядел так, будто был в полном отчаянии.

Я кивнула.

– Да, он часто так выглядит.

Зная папу, он, скорее всего, потребовал назвать ему имена трех студентов с наилучшей успеваемостью и лично всех их обзвонил.

Донаван похлопал по папке у меня в руках.

– Мы вообще собираемся начинать, или как?

– Да, актерский метод. Давай представим, что мы сейчас в Англии восемнадцатого века.

Ответом мне был самый глубокий вздох в мире.

– Ты всегда получаешь то, что хочешь.

– Именно. Я и правда всегда получаю, что хочу. Мой отец – владелец этого поместья, этого города и твой господин, – сказала я в образе Скарлетт.

Донаван жестом попросил передать ему папку, что я и сделала. Затем он принялся читать первую страницу заданий другим голосом, что, как я предполагаю, и было его попыткой сымитировать британский акцент.

– Не смотри на меня так. Это была твоя идея.

Я засмеялась. Он был неплохим партнером.

– Пожалуйста, продолжай.

– Ты не собираешься смывать грим? – спросил он.

Я забыла, что все еще была в костюме.

– Грим? Какой грим?

– Ладно, с тобой шутки плохи, – сказал он. – Похоже, мы правда будем это делать.

– Пока я решаю уравнения, ты займешься вот этим. – Я протянула ему «Танцующие могилы», открытые на той странице, где как раз много Бенджамина.

– Почему?

– Это поможет тебе.

– Ты имеешь в виду, это поможет тебе.

– Здесь это равнозначные вещи.

Он взял у меня книгу и взамен вручил мне домашку. Читателем он оказался внимательным. Он пристально изучал каждую страницу, был полностью вовлечен: брови сведены вместе, кончик большого пальца правой руки слегка зажат между зубами.

Я же пробежала глазами первое уравнение, затем еще раз. Проще простого. Но если я решу его быстро, то вряд ли поступлю, как мой персонаж. Что бы Скарлетт сделала на моем месте?

– Сейчас вернусь, – прошептала я. Не уверена, услышал ли меня Донаван, потому что в ответ он даже не поднял головы.

Я вышла из трейлера и направилась прямиком к поместью. Конечно, это было бутафорское поместье. Настоящее было отснято давным-давно где-то в сельской местности рядом с дремучим лесом. Здесь же установили студию из трех комнат и с тремя стенами. В комнате, представляющей библиотеку, должны были отыскаться перо и чернила. Я не была уверена, настоящие ли они, потому что большая часть реквизита непригодна для использования. Только вот Аманде в одной из сцен нужно было написать письмо, поэтому я надеялась, что хотя бы одно перо окажется реальным.

Прошерстила предметы на столе, а когда не нашла то, что искала, открыла верхний ящик и продолжила поиски. Кое-что привлекло мое внимание – накладки на колени, сделанные под реальную плоть, которые были частью моего костюма. Я достала их на свет, не зная, что и думать. Как они здесь оказались? Возможно, я забыла их на площадке в один из съемочных дней, и их запихнули в ящик, куда складывали все бесхозные вещи.

– Что ты делаешь? – раздался голос за моей спиной.

Напрягшись, я обернулась, а затем тут же расслабилась.

– О, это ты.

Грант стоял между двумя мотками спиральных удлинителей с яблоком в руке. Я зажала накладки подмышкой и сказала с британским акцентом:

– Мне необходимы письменные принадлежности.

Он был один из тех, кто сказал мне быть Скарлетт, вот я и собиралась ей быть.

– В данный момент? – спросил он, с легкостью переходя на идеальный британский акцент. Получалось у него гораздо лучше, чем у Донавана.

Я улыбнулась.

– Отец послал наставника, чтобы помочь мне в исследованиях.

Грант запрыгнул в бутафорскую библиотеку и оказался рядом со мной.

– Ты и твои наставники. Женщина не должна брать на себя больше, чем способна выдержать, – сказал он. Так сказал бы Бенджамин, и он это прекрасно знал.

– Увы, я делаю то, что мне велено.

– У меня есть смутное подозрение, что это утверждение не может быть еще дальше от правды. – Он поднял с угла стола перо и чернильницу, которые я не заметила до этого, и протянул мне, затем снова откусил от яблока; его голубые глаза озорно блестели.

– Благодарю, милостивый сэр.

– Мое удовольствие. – Он взял мою руку в свою и поцеловал кончики пальцев.

Когда я развернулась к выходу, наши руки все еще касались друг друга. Грант не шевелился, и в какой-то момент мы разъединились. Однако мы все еще удерживали зрительный контакт, пока я шагала прочь. Затем я развернулась, взмахнула немытыми волосами и ушла. Этот актерский метод реально работал. Сейчас между нами была такая связь, какой не