полноценных членов стаи. Но это никогда нас не останавливало. Только вдвоем, сидя на ветках, мы могли обсудить любую тему. Ян же, зубрилка и книжный червь, сидел под деревом и ждал, пока мы наиграемся. Он не отходил от брата ни на шаг, словно тень.

Из-за их особенности обретения единения они должны были постоянно находиться рядом с магом для поддержания своих сил. Хотя я никогда не был сильным магом, даже не думал о том, что когда-нибудь со мной случится подобное. Но мой друг говорил, что его особенность позволяет ему чувствовать силу внутри меня. Я отмахивался, но спорить с ним не решался, боясь потерять его дружбу. Если бы вдруг они слились воедино, то самостоятельно разделиться были бы неспособны. Чем старше становились, тем сложнее, дольше и болезненнее проходит процесс. Я жутко боялся, что в один момент вдруг что-то произойдет, и они превратятся в гибрида, который не сможет справиться со своей мощью, и покалечатся или кому-то навредят. Что я с ними тогда должен буду сделать?

Мы привязались друг к другу. Я к ним — как к единственным друзьям, они, как я понял уже позже, — из-за моей силы, поэтому и ходили за мной, как привязанные. Ян бродил за нами тенью, не особо любил лазить по деревьям и гоняться за насекомыми с сачками. Он садился неподалеку на землю и доставал карандаш и альбом — рисовал или читал книгу. Чаще молчал, не найдя единомышленников. Когда мы хотели позвать его в свою компанию, он отнекивался и оставался в отдалении, но всегда на виду.

Сколько прошло времени с момента смерти деда, я не могу сказать с уверенностью. Я находился в башне мага и не мог позволить себе выйти. Навел порядок, сложил разлетевшиеся книги и свитки. Магией смахнул пыль и смел пепел, оставшийся от предка. Я тянул время, по второму кругу проводя уборку, переставляя книги и поправляя коблы на столе.

Так, все. Нужно собраться и сообщить королю о гибели Великого волшебника. Ком стоял в горле, я все еще не мог поверить в смерть деда, хотя и видел все своими глазами.

Все же я заставил себя спуститься в тронный зал. Стивар сидел на троне и решал какие-то вопросы с приближенными, я не вникал, сейчас мне нужно было стать вестником страшных событий.

— Горлин, дорогой мой друг, что случилось? На тебе лица нет, — заговорил король, обратив на меня внимание.

— Великий Стивар, с прискорбием хочу сообщить тебе, что Валаах покинул этот мир… — мой голос дрогнул, но я выдохнул и продолжил: — И твоим Верховным магом назначил меня. Мне очень жаль.

— Отчего же? Валаах был прекрасным магом, его будут помнить. Но он был стар, все мы когда-нибудь закончим свой путь, не нужно жалеть умерших, — сказал мне король слишком равнодушно, что ли.

Может, он пытался поддержать меня таким образом. Но меня лишь возмутили его слова. Нет, я, конечно, не подал виду. Он даже не спросил, как умер мой дед, его маг, Валаах, друг, с которым правитель был связан кровью.

— Да, мой король, — только и выдавил я, опустив голову в знак признательности.

— Если мой сын не вернется в течение года, ты станешь моим Верховным магом, Горлин. Будь готов принять свой великий пост. А сейчас иди, наступило время скорби в твоей семье. — Он снова обратился к советнику, что-то ему сказал, пока я, развернувшись, медленно шел к выходу. — Гор, подожди, — окликнул меня король. — Как там дела у Леандра? Не слишком долго ты держишь его там? Может, все же пора возвращать?

— Все идет по плану, мой король, как мы и договаривались, — соврал я, опустив глаза.

— Надеюсь, его мозги встанут на место, и он начнет принимать участие в жизни королевства. — Король улыбнулся и кивнул, отпуская меня.

Поклонившись, я вышел из тронного зала и вернулся в башню мага. Теперь мою башню.

Глава 6

Дом, милый дом. Скорбь и боль. Леандр

Очнулся я в доме бабки Марфы. Как оказался там и как дополз до кровати, не помню. Вряд ли две особи женского пола смогли бы дотащить меня без посторонней помощи, значит, я сделал это сам. А, не важно. Все тело ныло, как после тренировки. Руки и ноги не шевелились и затекли, будто прижатые пудовыми гантелями. В голове шумело, в ушах звенело, в висках набатом стучала кровь. Пить хотелось зверски, язык прилип к небу, я даже пару раз причмокнул, чтобы сглотнуть, но в горле как наждаком прошлись. Попытался встать, от натуги даже вспотел. Кое-как сел, уперевшись руками в край кровати. И тут одеяло сползло с меня, и я увидел свои руки, плечи и грудь. Усталость как рукой сняло. Я изловчился и взглянул на спину. На всем теле красовалась татуировка синего цвета, особенно разукрашены были плечи и спина. Вычурные узоры, ритуальные иероглифы и длинные закрученные линии. Еще кое-что изменилось — я стал хуже видеть. Здрасти, приехали. Я даже попытался проморгаться. Не помогло. Все вокруг меня было теперь в синей дымке. Я встал и, покачиваясь, направился к выходу. От слабости даже тошнота подкатила.

— Куда? А ну, в постель! Рано еще вставать. Кому сказала? Куда ты идешь? Леа! — Марфа шла за мной, придерживая под руку.

— Мне нужно домой. Прямо сейчас. — Проскрипел я, надсадно напрягая гортань. Звук получился каркающий, скрипучий.

— Ты понимаешь, что произошло? Леа, рано домой возвращаться, нужно сил набраться, я помогу. Поставлю тебя на ноги, и пойдешь домой. — Она встала передо мной и посмотрела мне в глаза. Нахмурилась и задумчиво скривилась.

— И что же произошло? Ба Марфа, что со мной произошло? Я что, теперь на всю жизнь такой останусь? — я развел руки в стороны, чтобы она лучше могла меня рассмотреть. — Что-то не так внутри, но описать не могу… будто часть меня украли, понимаешь?

— Да, мой хороший, я понимаю. Прокляли тебя. — Она участливо сжала мою ладонь и провела старческой рукой по щеке. — Кому ты дорогу перешел, мальчик, знаешь? Что ты еще чувствуешь? Верховный жизнь отдал, чтобы спасти тебя. Что ты видел? Кто говорил с тобой? Леа, расскажи мне все.

Она усадила меня на лежак на мосту1.

— Валаах мертв? Из-за меня? — по спине прошел холод. Мой отец остался без мага, он сейчас уязвим. Как никогда. Сможет ли Горе встать на его место? Сможет ли так же верно служить моему отцу?

— Он спас тебя. Так поступил бы любой волшебник, служащий королю.