И тут я сообразил, есть у меня друг, с которым можно поговорить, причем этот человек обладает как раз теми знаниями, что потребны для проверки моей гипотезы насчет духов и перстня, и притом умеет хранить молчание. В суматохе последних дней я чуть было не позабыл о нем, но он-то знает о великой конъюнкции больше, чем любой другой житель Лондона. Завтра, дал я себе зарок, завтра же я вернусь в Мортлейк, в дом доктора Ди.

Библиотека доктора Ди представляется, на мой взгляд, одним из неоцененных сокровищ этого туманного и дождливого острова. Дом доктора Ди расползся во все стороны пристройками, флигелями, потайными комнатами, так что снаружи невозможно оценить истинную форму коттеджа, принадлежавшего некогда его матери; это зерно нынешнего дома спрятано где-то глубоко в лабиринте. Все пристройки осуществлены согласно планам, начертанным собственной рукой доктора Ди, по эзотерическим соображениям для задач, сопряженных с его работой. И чудо из чудес — созданная им библиотека. Его собрание рукописей и печатных изданий, да и само помещение, превосходит виданные мною в Оксфорде библиотеки колледжей. Вместо того чтобы раскладывать книги на пюпитрах, доктор Ди за немалые деньги соорудил вертикальные полки, словно в европейских университетах, и расставил книги корешками к читателю вдоль всех четырех стен от пола до потолка. Случайного посетителя эта расстановка сбивает с толку, ибо вряд ли он поймет лежащую в ее основе систему: таинственная система если и существует, то в голове хозяина, который мгновенно снимает с полки любой понадобившийся том и всегда помнит, на какое место его следует возвратить.

Одни полки загромождены старинными картами, намотанными на деревянные валики, они сложены друг на друга. На других покоятся шкатулки с древними манускриптами на пергаменте с обильно позолоченными иллюстрациями. Доктор спас их из гибнущих английских монастырей. Есть тут и книги, в погоне за которыми доктор Ди пересек всю Европу; книги, обошедшиеся ему в годовое жалованье; книги в переплете из роскошной темно-коричневой телячьей кожи с медными застежками; книги, за владение которыми в иных странах его бы сожгли на костре. Здесь и «О тайной философии» Корнелия Агриппы, «Книга опытов» мистика Раймунда Луллия, «Трактат о магии» Бургона, писания Николая Коперника и труды аббата Тритемия по криптографии. В зависимости от интересов вы найдете труды по математике, металлургии, гаданиям, ботанике, навигации, музыке, астрономии; сочинения о приливах, риторике и вообще о любой отрасли знаний, которую люди вздумали предать перу и чернилам. В одном углу библиотеки он держит пару раскрашенных глобусов на бронзовых подставках: один изображает Землю, а другой — небеса, это подарок великого картографа Меркатора. В другом углу стоит полутораметровой высоты квадрант и некоторые устройства его собственного изобретения, с помощью которых доктор Ди измеряет движение планет.

За этой пещерообразной библиотекой со сводчатым деревянным потолком, где нередко натыкаешься на измученных длительным путешествием ученых и писателей (они долгие дни едут верхом или даже пересекают море, чтобы свериться с книгами, единственные экземпляры которых хранятся у доктора Ди), располагаются внутренние помещения, куда допускаются лишь самые надежные друзья и сотрудники: алхимическая лаборатория и личный кабинет, святилище доктора Ди.

— Думаешь, это яд? — пробормотал доктор Ди, направляясь к рабочему столу своей лаборатории.

Он поднес флакончик с духами поближе к масляной лампе, которая свисала у него над головой, и грани флакона заблестели, отражая свет, когда он так и эдак поворачивал его перед глазами. На улице все еще стояла дивная погода, последнее летнее тепло прощалось с Англией, но в лаборатории ставни всегда закрыты. В этом помещении чувствуешь себя точно в чреве чудища: темно, от постоянно горящих печек идет жар и комната словно пульсирует собственной жизнью. Объемные, соединенные друг с другом сосуды; глиняные, стеклянные и медные колбы, расставленные на шести стойках, то и дело пузырятся и пыхтят, словно беседуют на тайном языке друг с другом. Облака пара проплывают под потолком и липкими ручейками стекают по облезлым стенам. Сегодня в комнате пахнет скверно, то ли гнилью, то ли скотным двором.

— А! — легкомысленно ухмыльнулся доктор Ди, точно маленький проказливый мальчишка, заметив, как я морщу нос. — Я дистиллирую конский навоз.

— Чего ради?

— Узнаем, когда что-нибудь из него извлечем.

Он открыл флакон и понюхал жидкость — так опытный дегустатор обоняет новое вино. Хотел бы я знать, как можно распознать запах, когда все забивает вонь кипящего навоза.

— Хм. Изготовлено на основе розовой воды, но ты прав: туда что-то подмешано едкое. Покажи-ка мне еще раз палец.

Он повернул мою ладонь к свету. Красное пятно в том месте, где я капнул духами, побледнело, но вздулся небольшой волдырь.

Ди задумчиво кивнул:

— Концентрированный сок довольно многих ягод и растений может вызвать такой эффект. Было бы очень больно, попади эта жидкость на чувствительные места, которые обычно прыскают духами. Скверная шутка, если не что-то похуже.

— А если это выпить? Отравишься?

Доктор нахмурился:

— Зависит от конкретного состава. Но как он мог рассчитывать на то, что девушка станет пить духи?

— Возможно, яд предназначался не для нее.

— Зачем вообще кто-то стал бы пить духи?

— Не намеренно. Если бы это вещество подлили некой особе в пищу или питье. Это ведь нетрудно для того, кто прислуживает за столом.

Ди в ужасе поглядел на меня, зрачки его расширились, когда он вполне понял смысл моих слов.

— Королеву? — прошептал он. — Ты считаешь, убитая девица собиралась отравить королеву?

— Не знаю. Это всего лишь предположение. — Я начал прохаживаться между стойками, стараясь дышать через рот, чтобы не обонять навозные пары. — Вы сами говорите: странно было бы дарить женщине отравленные духи, от которых у нее кожа пошла бы пупырями. Но что, если Сесилия и не собиралась пользоваться этими духами, если поклонник вручил ей флакон совсем для иной цели? Подумайте, Ди, сколько людей мечтает прикончить английскую королеву во славу католической церкви!

Ди кивнул, соглашаясь:

— Не далее как в прошлом месяце на дороге из Йорка в Лондон схватили парня с двумя заряженными пистолетами за поясом. Он похвалялся во всеуслышание, что убьет королеву и спасет страну. Конечно, бедолага был не в своем рассудке, но все же его повесили и четвертовали для устрашения прочих.

— Но ведь не все такие горячие и безрассудные. Человек поумнее мог бы сообразить, что лучший способ подобраться к королеве — завербовать кого-то, кому она доверяет. Фрейлина вроде Сесилии Эш имеет сколько угодно возможностей подлить в вино королеве яд, стоит лишь снабдить ее отравой.

Астролог все еще не был вполне уверен:

— Ладно, Бруно, прежде чем выдвигать такие гипотезы, давай-ка проверим, что там, в бутылочке.