губ он держал дудку и глядел на нойду, словно хищный зверек.

– Оборотись, – негромко приказал он.

В следующий миг нойда понял, что снова просчитался. Он предполагал, что сейчас очнется Нежка, обернется медведицей и набросится на него.

Но вместо этого с изумлением осознал, что начал превращаться сам.

Конечно, нойде приходилось сливаться духом со своими сайво-зверями. Но это было нечто совсем иное! Будто душа зверя просыпалась в человеческом теле, меняя его изнутри. Разум затуманила безрассудная ярость. Гнев против власти, которую получило над ним, вольным лесным зверем, это жалкое человеческое существо!

Но вновь запела дудочка:

Спокойно, сынок, я не враг тебе, я твой хозяин, твой отец…

«Какой еще отец? Радиэн Отец Душ? Батюшка Велес? Укко Тапио? Кто этот мальчик, почему он говорит голосом моего отца?!»

Дудочка смолкла. Далеким эхом прозвучали слова приказа:

– Уходи в чащу, ведун! Живи там зверем до конца своих дней!

Бубен выпал из когтистой лапы…

С трудом сохраняя остатки воли, нойда-медведь взмахнул лапой и ударил Мороку по руке. Тот вскрикнул. Дудка отлетела и упала на землю.

В тот же миг к нойде вернулся человеческий облик. Над болотом клубилась темная туча. В небе оглушительно грохнуло, полыхнула молния.

Морока придерживал окровавленную руку, взглядом ища во мху дудочку. Оба увидели ее одновременно и кинулись наперегонки, отталкивая друг друга. Нойда успел схватить дудку первым, но подпасок с нелюдской силой вырвал ее из рук саами и поднес к губам. Нойда сгреб противника в охапку и толкнул в сторону камня, падая сам и увлекая парня своей тяжестью.

Они ударились о камень так, что у обоих зубы лязгнули.

– Тут и подобрал ее? – хрипел нойда, вырывая дудку из скользких от крови пальцев Мороки. – На полянке… где трава особенно зелена, а черника с орех…

– Отдай! Моя!

Морока рванулся, ударил нойду локтем в лицо. Новый сполох молнии ослепил обоих. Они покатились, свалились с камня…

Однако до земли не долетели.

…Нойда привстал и огляделся. Его окружало огромное пространство, в котором он сразу ощутил себя ничтожно маленьким. Он даже не сразу понял, что стоит посреди невероятных размеров чертога. Лавки уходили куда-то ввысь, далеко над головой на стенах висели огромные щиты и мечи в ножнах. Окно, прорезанное в бревенчатой стене, казалось размером с дом. Оттуда лился почти невыносимый для глаз свет. Нойда все же, прищурившись, поглядел туда – и сразу зажмурился, ослепнув от нахлынувших слез. Снаружи на горе шумел зелено-золотой бор. И деревья в нем были до неба…

– Чтоб меня комары закусали… – раздался испуганный голос. – Где мы?!

Нойда, обругав себя, что забыл о Мороке, резко развернулся, готовясь продолжать драку… Однако парень сидел на полу и с ошалевшим видом вертел головой.

– Ты не отсюда дудку украл? – спросил нойда.

– Я не крал! – жалобно отозвался Морока. – Я нашел…

– Все рассказывай! Все как есть!

– Да шел я раз краем болота… – начал подпасок, оглядывая уходящие ввысь стены. – Слышу, у звериного камня – голоса… Я подкрался поближе, гляжу: лешаки в кости играют!

– Лешие?

– Да, двое местных, я их уже прежде в лесу встречал… И один, видно, чужой. Грозный! На голове лосиные рога, за спиной – пестрые крылья, ликом бел…

– Атче Каврай… – прошипел нойда. – В кости, говоришь, играли?

– Или в тавлеи… Длинные палочки с разными знаками. Я такую игру не знаю.

– Саххко, наша игра саамская. Дальше!

– Местные лешие тоже правил не знали. Крылатый их обучал – и обыгрывал. Крик стоял! Раздел их до портов. Небось всех кикимор ему проиграли… Потом пошептались, один со звериного камня в воздух шагнул и исчез. А потом снова возник – с той дудочкой в руках…

Вспомнив о дудке, оба оглянулись и ахнули.

– Вот так дудочка… – пробормотал Морока.

На необъятной половице лежал огромный изукрашенный костяной рог. Какому зверю он принадлежал? Божественному древнему туру или вовсе подземному индрику? Два человека с трудом смогли бы поднять его.

– Дошло теперь? – мрачно спросил нойда.

– Нет…

– Тогда досказывай. А потом я тебе объясню.

– Ну, крылатый у лешаков и дудку выиграл… – сбиваясь, забормотал отрок. – А потом они меня заметили. Иди, говорят, к нам играть! Ну, я вышел, кинул кости, да и обыграл…

Нойда прищурился.

– С того места, где начал врать, – заново.

– Что ж ты за человек такой! Ладно… Не видели они меня. Как крылатый выиграл – стали ругаться. Дескать, ты плут! Свяжем-ка мы тебя, да под грозой и оставим! Тогда как раз собиралась, как сейчас… И тут крылатый что-то сделал… у него в руках будто солнце вспыхнуло! Я чуть не ослеп!

– Это был его бубен. Дальше!

– Лешие сразу в болото нырнули. И крылатый во вспышке исчез… А дудочка на камне осталась. Я посидел, подождал… Вылез из кустов… И взял ее. Видно, им не нужна была, если там бросили… Так что, – возвысил голос Морока, – как ни крути – дудка моя!

Нойда закатил глаза.

– Ты хоть понимаешь, где мы?

– Не очень… Хоромы какие-то великанские.

– Это усадьба лесного бога. Может, самого Велеса! Или Тапио, чудского лесного хозяина – я слыхал песни о его дивных палатах… А теперь на ту стенку погляди, где всякое оружие висит. Видишь вон тот пустой гвоздь?

– Ну…

– С него и сняли этот рог. Это не пастушья дудка, чтобы медведей пасти. Это оружие! Боевой рог, чтобы созывать великое звериное войско.

Морока только моргал, глядя то на рог, то на гвоздь.

– Те лешие его утащили не случайно, – говорил саами, едва поспевая за быстрым ходом собственных мыслей, – все было подстроено. Они нарочно его тебе проиграли, пастушок… Они подсунули его тебе, Морока…

Нойда осекся.

Вовсе не Мороке подсунули волшебный рог!

«Ах, Каврай!»

– Боевой рог лесного бога? – медленно повторил Морока, явно пропустив мимо ушей все остальное.

Глаза отрока вспыхнули.

– Так это даже лучше!

Он привстал и потянулся к огромной вагуде, словно надеясь, что в его руках она снова уменьшится.

– Оставь! – гневно приказал шаман. – Пусть думают, что мы его вернули!

Морока не слушал… Но внезапно пол в хоромах вздрогнул – будто гром ударил.

Потом другой раз – громче, тяжелее.

– Сюда идут! – Нойда вскочил на ноги. – Бежим!

Морока метнулся было к дудке, однако нойда был к этому готов и выпихнул его в приоткрытую дверь.

Они свалились с высокого крыльца прямо в мох…

И все исчезло.

Они снова лежали на полянке у звериного камня. Солнце весело светило в небесах. В тени валуна, свернувшись клубочком, посапывала Нежка…

– Ты зачем это сделал, злыдень?! – взвыл Морока.

Вскочил, взобрался на камень, спрыгнул с него; снова забрался, спрыгнул с другой стороны – и наконец сел на край, уныло свесив руки.

– Все, закрылась дверь!

– Я тебя, дурака, спас, – сказал нойда. – И всю твою деревню. А может, и не только ее…

Тучи в небе быстро расходились, меж ними сияло голубое небо. Гроза уже миновала. Морока кидал свирепые взгляды на лопаря, но молчал. Видно, вспоминал тяжелые шаги хозяина лесного чертога.

Их никто не преследовал – и это только укрепило нойду