И моя "книжка", как назло, в этот момент чихает! К счастью, совсем негромко, поэтому Симона не замечает, а вот девочка не спускает с меня хищного взгляда.

— А у вас там точно книжка?

— Элиза, девочка, где ты? Тебя мама зовет! — в дверях появляется Герда. — А ну-ка, пойдем! Завтрак остынет!

Я спасена! Мы с Мартином спасены! Быстрым шагом выхожу из замка и спешу к лесу. Все время озираюсь, боюсь, что за нами кто-нибудь идет. Никого!

— Не бойся, никто за нами не следит! — каким-то странным голосом говорит Мартин из сумки.

— Мартин, ты что-то жуешь? Нельзя говорить с набитым ртом!

Заглядываю в сумку. Точно! Он обгрыз края запеканки и весь перепачкался.

— Выпускай меня! У меня тут лошадь спрятана.

Мартин выпрыгивает, бежит по тропинке, и за деревом его действительно ждет лошадь. Смешная светло-коричневая лошадь с белыми пятнами.

Мы скрываемся под сенью леса, и я наконец чувствую себя в безопасности. Пение птиц разливается над округой, заставляя забыть обо всем на свете.

— Я так испугалась! Думала, мы оттуда не выберемся!

— Опасность еще впереди! Я это чувствую! — отвечает Мартин, и у меня по спине пробегают мурашки. Неужели может быть страшнее, чем утром?!

Мартин скачет на лошади, а я его догоняю. Вскоре мы приближаемся к деревне. Летний день начинает разгораться, и как только я выхожу из тени деревьев, чувствую, что солнце уже припекает.

Меня сразу окружают ребятишки, я, выкладываю на стол остатки запеканки.

— Мартин, и как тебе не стыдно! — ругаю его при всех.

Потом раздаю малышам листочки и карандаши, сажусь на колени и, устроившись поудобнее, начинаю урок. К моему приходу здесь на поляне расстелили что-то наподобие ковра, так что испачкать новое платье я не боюсь. Ребята садятся за круглый стол и старательно пишут на листочках. Я пишу мелом цифры, учу их считать. Дети отвечают наперебой, смеются и старательно выполняют мои задания.

Внезапно меня отхватывает необъяснимое чувство тревоги. Смотрю по сторонам, вроде бы все в порядке. Только небо становится мутноватым, наползают серые облачка. Наверно, вечером будет дождь. Солнце скрывается за серой вуалью, небо темнеет, становясь тяжелым и будто пропитанным влагой. Ветер усиливается, шумя среди ветвей, но он теперь не шепчет, а словно кричит.

Где-то вдали слышится горн, а за ним топот копыт и хруст веток. Шум все приближается и нарастает, накатывая волной.

— Охотники! — понимаю я. Где-то неподалеку проходит охота.

И моя догадка подтверждается. Внезапно из лесной чащи, перемахнув через домик старосты, на поляну выбегает олень. Статное животное с золотисто-коричневой шкурой и огромными ветвистыми рогами, словно вырезанными из дерева.

Олень с мольбой смотрит на меня своими янтарными глазами. Кажется, он плачет, взывая к милосердию. Он умоляет о помощи.

— Помоги! Помоги! — читается в его умных, как у человека, глазах.

Если я не смогу что-то сделать, его ждет неминуемая гибель.

Топот копыт все приближается, громом оглашая до этого такой тихий лес. Удар за ударом — опасность все ближе. Мое сердце бешено стучит в такт приближающимся всадникам.

Если охотники сюда доберутся, олень попрощается с жизнью… И они увидят деревню. Нет, это нельзя допустить!

Мои маленькие друзья в страхе разбегаются. Кто-то уводит детей в дом, а кто-то, наоборот, так и стоит рядом со мной, ожидая моих действий. Олень застыл, не двигаясь с места.

Я хватаюсь левой рукой за кулон, а правой рисую в воздухе круг, кольцом охватывающий поляну. Мерцая цветами сирени, мгновенно вырастает кирпичная стена, высотой примерно с меня. С моей ладони слетает сизый туман, облаком окутывающий отгороженное пространство. Стена словно растворяется, становясь невидимой для человеческого глаза. Ни один человек не сможет увидеть тех, кто находится под моей защитой. И приблизиться к ним не сможет!

На секунду я приседаю, ныряя в туман, чтобы достать зеркало из лежащей на траве сумки. Теперь я могу видеть все со стороны — глазами тех, кто будет за пределами стены.

Посмотрев в зеркало, радуюсь. Получилось именно так, как я задумала. Приблизившись, люди увидят только поляну, окутанную туманом. Решат, что здесь болото. На душе становится спокойнее… Но ненадолго. Сердце вновь заходится бешеным ритмом, чуя приближение охотников.

Совсем рядом раздеться треск веток и страшный шум. На краю поляны, почти у самой стены появляются четверо всадников, пятый чуть поодаль. Азарт охоты не дает им остановиться, кажется, еще мгновение, и они бросятся сюда — на поляну. Дрожащей рукой поднимаю зеркало, осторожно смотрю… И тревога отступает. Они видят лишь туман среди ветвей. Моим друзьям и несчастному оленю ничто не угрожает!

Охотники делают полукруг, пытаясь найти пропажу. Глаза острыми кинжалами впиваются в туман, не в силах разглядеть добычу. Все тщетно! Для них олень словно растворился в воздухе. Они поворачивают в обратную сторону и скрываются за деревьями. Все… кроме одного, самого последнего, который все это время оставался позади.

Всадник на черном, как ночь, коне… В темно-синем камзоле, отделанном серебристой тесьмой и вставками из кольчуги, он похож на рыцаря. Он довольно молод, но мальчишеские голубые глаза не мешают ему выглядеть мужественно. Темно-пшеничные волосы треплет ветер. Он восседает на своем коне, гордо подняв голову. В каждом его движении чувствуется сила, благородство и аристократизм. Высокий, насколько я могу разглядеть… Он уверенно держится в седле и направляет коня прямиком на стену, туда, где в тумане прячется олень.

Конь вздымается на дыбы и громко ржет, пытаясь сбросить седока, преодолеть преграду он не в силах. Охотник крепко держит поводья в руке, а в другой сжимает серебристый клинок с острым, точеным лезвием. Он смотрит в центр поляны, пытаясь что-то разглядеть. Наши взгляды встречаются.

Он убирает клинок в ножны и вновь пытается взять незримое препятствие. Конь не двигается с места. Охотник опускает поводья, собираясь спешиться. Он внимательно смотрит в туман. И я понимаю, он ищет глазами не оленя… Он смотрит туда, где стою я.

— Уходи! — мысленно говорю ему.

Парень упрямо мотает головой, будто отвечая отказом на мои слова.

Но я не произносила это вслух. Он не мог меня слышать! Или мог?

В отчаянии смотрю в зеркало. И когда я вижу, что видит он, по моему телу пробегают мурашки, а сердце колотится как у загнанного зверя.

Он не видит деревню, не видит маленьких жителей, не видит оленя… Моя магия надежно скрывает тех, кто находится под моей защитой. Он не видит их…

Но он видит меня, стоящую в тумане! Я стою посреди поляны, окутанная белыми облачками. Как? Это невозможно! Так не