Мама легонько коснулась пальцами губ, передавая папе пюре.

– Ричард хотел сказать, что у его тети было несколько изумительных предметов мебели.

– О, просто чудесно, – сказала миссис Фергюсон, накладывая заправку в свой салат.

Энджи положила себе пару ложек моркови и передала блюдо Нику.

– Чем вы сегодня занимались в библиотеке? – прошептала она.

– Ты шпионила за нами? – ответил он так же шепотом, накладывая себе минимальное количество овощей – ровно столько, чтобы не получить нагоняй.

Папа и мистер Фергюсон заговорили о ком-то из отдела маркетинга, и Ник заметил, что мама пристально наблюдает за ним и Энджи. Можно было не сомневаться, если ему была дорога его привычная жизнь, нужно было оставаться предельно вежливым. Вечер обещал быть просто отвратительным. Мало того что ему нужно было как-то создавать иллюзию того, что он ест, так еще и слушать язвительные замечания Энджи, не имея возможности ей нагрубить.

– Я же сказала, мы за вами следим, – Энджи взяла кусок ростбифа с общего блюда. – Тиффани говорит, вы довольно долго читали про вуду. С чего это, а?

– Я не обязан тебе ничего объяснять, – сказал Ник, выбирая себе наименее прожаренный кусок мяса, прежде чем передать блюдо маме. – И я бы не очень верил Тиффани. Она-то, похоже, не читает ничего, кроме модных журналов и этикеток на косметике.

Ник старался себя не выдать, но на самом деле его это очень обеспокоило. Он мог сколько угодно издеваться над тремя подругами, но, по правде говоря, они были умны. И рано или поздно должны были догадаться, что скрывают мальчики. Уже давно бы догадались, если бы идея о том, что Ник мог на самом деле превратиться в зомби, не звучала настолько безумно.

– Пюре? – спросила мама.

Ник забрал большое блюдо из ее рук и едва его не выронил. Что-то было не так. Он почти не ощущал гладкую поверхность под своими пальцами. Словно его руки онемели. Взять ложку оказалось сложнее, чем подцепить кубик льда китайскими палочками. Он кое-как плюхнул немного пюре себе в тарелку и с облегчением протянул ее Энджи.

– Растяпа, – шепнула та.

Энджи потянулась за блюдом, и Ник вдруг заметил, что среди волн рыхлого белого пюре торчит что-то маленькое и розовое. На секунду ему показалось, что в миску упала морковина. Затем он посмотрел на свою правую руку – ту, которой накладывал пюре. И с нарастающим ужасом осознал, что на ней чего-то не хватает. Четыре пальца, включая большой, были в порядке. А вот самый маленький – мизинец – исчез.

Его взгляд метнулся от обрубка, оставшегося на месте мизинца, к крошечному розовому кончику, торчащему из картошки. Это был его палец. Его мизинец свалился в пюре, которое сейчас себе по очереди будут накладывать сначала Энджи, потом миссис Фергюсон, а потом папин начальник.

Энджи смотрела на него в полном смятении. Само собой, она поняла, что что-то неладно, – но пока не знала, что именно. Ник уже представлял, как она завизжит, стоит ей опустить взгляд и заметить посреди пюре направленный в ее строну ноготь. В другой ситуации он бы с нетерпением ждал этого момента. Но не сейчас. Как только Энджи поймет, что произошло, она догадается и обо всем остальном. А едва она прознает, что Ник – зомби, мгновенно растреплет всем, кому только можно.

Взгляд Энджи пополз от Ника к картофельному пюре. Нет ни малейшего шанса вернуть палец, не привлекая внимания. В любую секунду Энджи его заметит. Как он будет такое объяснять? Ник метался в поисках решения, но в итоге смог придумать один-единственный выход. Руки Энджи сомкнулись на блюде. Понимая, что ничем хорошим это не кончится, Ник сделал единственное, что мог в сложившейся ситуации.

Он со всей силы подкинул миску вверх и в сторону. Глаза Энджи поползли на лоб, а губы округлились в букву «о». Ник с ужасом наблюдал, как блюдо взмывает в воздух. Пюре полетело во все стороны. Часть шлепнулась на лицо Энджи. Черное платье миссис Фергюсон забрызгало пулеметным огнем белых точек. Комок картошки размером с кулак Ника смачно плюхнулся на голову мистера Фергюсона.

Прежде чем кто-то успел среагировать, Ник нырнул под стол, схватил свой палец и поскорее спрятал его в карман.

И вот тогда раздались вопли.

– Ребята, сюда, – шепотом позвал Ник из окна своей спальни и помахал рукой Картеру и Анджело, которые уже почти подъехали к центральному входу на велосипедах.

Было раннее утро воскресенья, и родители еще не проснулись, но Ник не хотел рисковать.

Мальчики бросили велосипеды на газоне перед домом и подошли к окну.

– Чего мы так шифруемся? – спросил Картер. – Сначала звонишь нам полшестого утра и не говоришь почему, а теперь вот шепчешь из окна, как будто нам нельзя здесь находиться.

Ник оглянулся через плечо. Все так же, не повышая голоса, он сказал:

– У нас проблема. – Он передал что-то Анджело через подоконник.

– Елки зеленые, – сказал Картер, осознав, что держит в руке Анджело. – Это то, что я думаю?

Ник вытянул правую руку, на которой виднелся маленький розовый обрубок.

Анджело перевернул мизинец и внимательно осмотрел его конец, некогда примыкавший к руке Ника, словно это был крайне интересный проект по биологии, не более:

– Ну что ж, этого стоило ожидать. Когда он отвалился?

Ник закатил глаза:

– Заходите с черного хода. Только не разбудите родителей.

Ребята уселись у него в комнате, и Ник рассказал им все, что произошло. Картер растянулся в углу на кресле-мешке, покачал головой и принялся подъедать оставшиеся с Хеллоуина конфеты, которые ему в конце концов вернули родители:

– Блин, я бы многое отдал за то, чтобы посмотреть, как Энджи в физиономию прилетело пюре.

– Думаешь, она заметила палец? – спросил Анджело.

Ник покачал головой:

– Все случилось слишком быстро. Папа, конечно, не слишком рад, что я искупал его начальника в картошке, но никто не считает, что я сделал это нарочно. Я сказал, что миска выскользнула у меня из рук, – он забрал мизинец у Анжело. – Так что нам делать? Если я сниму амулет, что станет с моим пальцем?

Картер принялся шарить по письменному столу Ника. Чуть покопавшись, он достал большой блестящий моток.

– Скотч? – спросил Ник, прижимая свой мизинчик к груди. – Ты хочешь примотать мне палец скотчем?

– Почему нет? – сказал Картер. – Папа как-то половину переднего бампера замотал, чтобы тот держался на месте.

– Я, наверное, сейчас глупость скажу, но, уж извини, бампер машины и мой палец – немного разные вещи.

Анджело на секунду задумался: