– Обязательно, – пообещал Ник.

– Кстати, – бросил папа через плечо. – В прихожей лежит письмо для тебя.

Ник удивленно взглянул на друзей. Кто станет слать ему письма? Но, едва увидев конверт на столике у входа, он сразу понял, от кого оно. Канареечно-желтая бумага не оставляла сомнений.

– Красивый стол, – заметил Картер, когда троица проходила мимо гостиной, по завязку забитой мебелью.

Ник, уже поднимавшийся по лестнице, пропустил его слова мимо ушей. Как только ребята оказались у него в спальне, он закрыл дверь и перевернул конверт. Обратного адреса не было, а адрес и имя Ника были почему-то выведены витиеватым каллиграфическим почерком, каким обычно пишут приглашения на свадьбу. Но Ник даже не сомневался, кто его отправил.

– Что там такого важного? – спросил Картер. – Любовное письмо от подружки, с которой ты давно потерял связь и о которой никогда нам не рассказывал? – Он сделал вид, что принюхивается: – Неужто это аромат духов? Или ты просто намазался маминым дезодорантом?

– Это не любовное письмо, – ответил Ник. – Это от одного мужчины… – Ник задумался, как бы получше описать Мазу: – Такой толстяк в ярко-желтом костюме.

– Такой бы наверняка понравился Тиффани, – сказал Картер.

Ник его проигнорировал:

– Он был пастором тети Ленор и организовывал ее похороны. А еще он бывал у нее дома. Спросил меня, осматривал ли я его. Мне кажется, он один из этих, колдунов вуду, как их там…

– Бокор?

Анджело листал энциклопедию фантастических тварей, которую взял с письменного стола. Он поспешно бросил ее на место и подбежал к Нику, который уже начал распечатывать письмо.

– Ты бы не открывал его где попало, – Анджело протянул руку к письму.

Ник замер и посмотрел на конверт:

– Думаешь, оно может быть проклято?

Анджело закусил губу:

– А у него есть причины насылать на тебя проклятие?

– Да вроде нет, – Ник попытался вспомнить, что ему говорил Мазу: – Он сказал, что я очень похож на тетю Ленор. Затем поинтересовался, осматривал ли я дом и не возникло ли у меня вопросов. – Было что-то еще, но Ник не смог вспомнить.

– Может, он решил, что ты тоже бокор, – сказал Анджело, его взгляд был очень серьезен. – Возможно, это была проверка. И если он решил, что ты представляешь для него угрозу, это письмо может оказаться попыткой устранить тебя.

Ник тяжело сглотнул. Затем потряс конверт:

– Но внутри как будто ничего нет.

– Там может быть порошок – настолько мелкий, что на ощупь не понять, – возразил Анджело. – Или он что-то подмешал в чернила. Или проклятие сработает, только если прочитать письмо.

Конверт в руке Ника, казалось, тяжелел с каждым словом.

– Что мне делать? – спросил мальчик. – Выбросить его? Или сжечь?

Все трое переглянулись. У Анджело почти всегда и на все был ответ. Но сейчас он был растерян не меньше своих друзей.

– Все, я больше не могу! – выпалил Картер.

И, прежде чем кто-то успел его остановить, он выхватил ярко-желтый конверт у Ника и разорвал его. С круглыми от страха глазами Картер запустил руку внутрь и вытянул на свет лист бумаги точно такого же цвета. Но его руки так тряслись, что листок из них сразу же выскользнул и, плавно покачиваясь, опустился на пол. Сперва всем показалось, что он приземлится текстом вниз, но буквально за секунду до этого подул сквозняк, и лист перевернулся.

Мальчики дружно задержали дыхание. Почерк в письме был точно таким же, как на конверте. И там была всего одна строчка.

Ответы, что ты ищешь, хранит сова.

Картер поднял руки к лицу и пощупал его.

– Меня прокляли? – тихо спросил он. – У меня… уродливое лицо?

Ник с Анджело переглянулись и покатились со смеху.

– Лично я не хотел бы так выглядеть, – сказал Ник. – Но ты уж таким уродился, что поделать.

Уши Картера ярко покраснели:

– Очень смешно.

Ник поднял письмо с пола.

– Что это значит? – спросил Анджело.

– Понятия не имею, – Ник перевернул листок. Может, на обратной стороне что-то написано невидимыми чернилами? – Кажется, он что-то такое говорил на похоронах. Типа «совы – кладезь мудрости». Только какие совы?

– Во многих культурах они символизируют рождение и смерть, – сказал Анджело. – А еще колдуны могут использовать их в качестве фамильяров[2].

Ник не мог понять, каким образом это все относится к нему.

– Инуиты[3] обращались к совам за советом в сложных делах, – продолжил Анджело.

Ник почесал макушку:

– Но я же не инуит.

– А может, он имел в виду тех сов, что украшают письменный стол? – предположил Картер.

Ник и Анджело уставились на него.

– Который на первом этаже стоит.

Картер отвел товарищей в гостиную Брейтвэйтов. Та стала похожа на антикварный магазин, заставленный от стены до стены старой мебелью. Пока мальчики были наверху, грузчики успели занести внутрь все оставшиеся предметы и теперь стояли перед домом, разговаривая о чем-то с родителями Ника.

– Вот, видите? – сказал Картер.

Лавируя среди громоздящегося вокруг хлама, он вышел к столу-бюро с деревянной шторкой и четырьмя совами – по одной на каждом углу.

«Это же письменный стол из подвала тети Ленор, – подумал Ник. – Откуда он здесь? Мама ведь говорила, что непременно избавится от всего, что было в подвале».

Ник быстро прошагал к столу и стал выдвигать ящики. Но все они оказались пусты.

– Должно быть, кто-то все вытащил, – сказал он, чувствуя, как разочарование обжигает грудь.

– Зато совы крутые, – сказал Картер. – Такое ощущение, что они за нами наблюдают.

Он протянул руку к одной из голов. От его прикосновения та повернулась. Раздался тихий щелчок, одна из панелей на столе отъехала в сторону, и из потайного отделения на пол упал маленький золотистый пузырек.

Картер поднял крохотную бутылочку размером всего лишь с большой палец и подкинул ее на ладони, словно прекрасно знал, что она там окажется:

– Ты это искал?

Остаток вечера мальчики провели выясняя, что это за золотистый пузырек и как его использовать. Крышка была запечатана, и они так и не поняли, как ее открыть. Вертели и так и сяк. Трясли, сжимали и стучали по бокам. Изучали под лупой, микроскопом и даже ультрафиолетовой лампой. Последнее – идея Картера, и никто из них не представлял, что именно может выявить такое освещение. Но на всякий случай попробовали и это.