— Общение с прессой? И что же мы должны им сказать?

— То же самое, что я скажу вам вот сейчас от имени господина Серговича: без комментариев.

Да! Компенсация в размере десяти месячных окладов скоро окажется на моем счете. Сто десять тысяч евро от Драгана наличкой уже есть в моем распоряжении. Больше никаких обязательств в этой сраной фирме, и больше не надо выносить моего самого невыносимого клиента. Сверх того, мой пока-еще-работодатель от имени этого клиента возьмет на себя общение с прессой и подтвердит тем самым, что этот клиент еще здравствует. Хотя это вовсе не так.

Если совсем безоценочно: мог ли я еще более осознанно обойтись с самим собой? Книга Йошки Брайтнера начала приобретать для меня мистическое значение. Сейчас мне нужно было позаботиться о том, чтобы меня не арестовала полиция за убийство и чтобы ни шайка Драгана, ни их конкуренты не заподозрили, что в действительности случилось с Драганом.

Я вдохнул воздух свободы и пошел по улицам весеннего города домой, чтобы, как правый человек, разобраться с делами. С правым пальцем Драгана.

Я положил маленькую силиконовую форму с большим пальцем в ванной комнате. С виду отпечаток казался довольно затвердевшим. Но большой палец явно рвался наружу — об этом отчетливо говорил запах. К сожалению, я понятия не имел, сколько времени нужно, чтобы силикон полностью высох. В Интернете, конечно, и на этот случай нашелся подходящий совет, правда с оговоркой насчет «правила большого пальца»[12]. Высыхание одного сантиметра силиконовой массы происходит за двадцать четыре часа. Поскольку я просто засунул палец в разрезанный тюбик, то толщина силиконового слоя со всех сторон была разной. Так что мне нужно было ждать минимум три-четыре дня, чтобы быть уверенным в успехе на сто процентов.

Были еще многочисленные советы, как ускорить высыхание. Помещение с высокой влажностью, с температурой около двадцати градусов поспособствует процессу затвердевания. Так что я ненадолго включил в ванной душ и установил кондиционер на двадцать градусов, чтобы поддерживать постоянную температуру этого облака пара. До утра я намеревался оставить силикон в покое. Осознанность — это не улица с односторонним движением. Даже у силикона свои потребности.

Еще не наступил полдень понедельника, а большая часть забот, навалившихся на меня с утра, решилась сама собой. Отлично, оставалось только сделать несколько телефонных звонков. Нужно поскорее покончить с ними. Я позвонил Петеру Эгманну, главе убойного отдела. Вообще-то, я просто хотел сообщить ему, что мне нечего ему сообщить. Зато у него было что сообщить мне.

— Бьорн, спасибо, что перезвонил. Могу себе представить, что сейчас ты не сидишь сложа руки…

Я прижал плечом телефон к уху и посмотрел на свои руки, которыми всего несколько часов назад упаковывал вещи в офисе, которыми покупал гипс. И которыми ощупывал силиконовую форму. Как раз в этот момент им было абсолютно нечего делать, разве что снова взять телефон.

— Для полицейского у тебя довольно живое воображение. Почему это я не сижу сложа руки?

— Так ведь твой шеф как сквозь землю провалился, а все ищут его за убийство. А сегодня утром один из его солдат был найден мертвым в лесу. Выстрел в голову.

У меня снова свело желудок. Только, казалось, я разрешил все проблемы, и тут вдруг всплывает труп с пулей в башке? Несмотря на то что я, похоже, был единственным преступником, который, будучи полным дилетантом, смог без улик устранить один труп, известие о новом сулило очередные неприятности. Было ли это начало бандитской войны с Борисом? Не следует ли связаться с ним побыстрее?

Я сделал хорошую мину при плохой игре.

— Мои шефы руководят адвокатской конторой. Со всеми тремя я недавно сидел в кабинете. Если ты хочешь арестовать кого-то из них — вперед! Однако, возможно, ты имел в виду не моего шефа, а моего клиента. И ни о каких выстрелах в голову я не имею понятия.

— Мурат Кюмгюль. Охранник в одном из магазинов Тони. Был найден прохожими сегодня утром мертвым на скамейке возле автомата по продаже корма в заповеднике.

Поначалу я прикинулся дурачком. Я действительно понятия не имел, что́ эта смерть могла значить для меня. Единственное, что я знал, так это то, что вчера Мурат безрезультатно пытался дозвониться до меня. Если бы ему это удалось и если бы он убедил меня встретиться с ним, то сегодня утром я сидел бы с ним на той скамейке. Мороз пробежал по коже от внезапно охватившего меня страха. Оказалось, что цифровое голодание спасло мне жизнь. Это, однако, совершенно не означало, что моя жизнь не находится в непосредственной опасности до сих пор. На столе передо мной лежал справочник по осознанности. Я полистал его и наткнулся на нужное место:

«Если вас охватил приступ страха, сконцентрируйтесь на дыхании. Вдыхайте и выдыхайте спокойно. Почувствуйте дыхание своим телом. Например, как воздух проникает через ноздри. Или как напрягается диафрагма. Мыслями сосредоточьтесь на дыхании. Не оценивайте ваше чувство страха. Попытайтесь насладиться ситуацией здесь и сейчас».

— Ты простудился? — поинтересовался Петер, слушая молчание в трубке.

— С чего ты взял?

— Ты так громко дышишь.

Я просто дышал сознательно. И я осознал, что благодаря этому мне стало лучше. С каждым вдохом я чувствовал, как возвращается толика уверенности в себе. В отличие от кое-кого из моего рабочего окружения я еще мог дышать. Это было однозначно позитивным фактором. Было ли еще что-то позитивное в этой ситуации? Хорошо, покойник, по крайней мере, лежал в живописном месте. Это тоже было позитивно. И застрелил его не я. Это тем более позитивный момент, потому что совесть моя перед Петером была абсолютно чиста. Что бы ни значило это убийство — здесь и сейчас у меня все было хорошо. Остальное прояснится со временем.

Я проигнорировал замечание Петера о простуде и попытался задать свой вопрос:

— Несчастный случай на охоте?

— Охотник должен быть слепым, чтобы не отличить турка со связанными кабелем руками и ногами от ревущего оленя. Тем более если он стрелял из пистолета в затылок на расстоянии вытянутой руки.

— Печально. Но какое это имеет отношение ко мне?

— Ну, я бы сказал так: номер один из картеля Драгана убивает объятого огнем номера два из картеля Бориса. Затем номер один бесследно исчезает, а заместитель номера два из картеля Драгана застрелен в лесу. Это может привести к определенным юридическим сложностям для всех участников.

— Не для всех.

— Кому же они не грозят?

— Тем, кто