ответила я. – Завтракать, обедать и ужинать приходи на веранду, пока мы не открылись. А после…

- Ни-ни, - замахал руками Лешек. – Мне обеда достаточно.

- Разберемся, - решила я. – Но есть еще условия. Выпивку я тебе не поставляю. Если будешь напиваться, выгоню. Воровать начнешь – прокляну.

- Да как можно, как можно… - запричитал Лешек.

Ага, знаю я, «как можно». Сначала все, что угодно, наобещает, а после – никакой помощи, одни проблемы.

- Пойдем, поешь, - велела я. – И матрас с подушкой дам. Стулья оставь, завтра доделаешь.

Шанди молча сверлил Лешека взглядом, пока тот ел суп и закусывал оставшимися отбивными. Я тоже молчала. И старалась не смотреть на Шанди.

Когда Лешек поел и ушел, забрав шерстяное одеяло – от матраса и подушки он отказался наотрез, – я так же молча начала убирать посуду после ужина.

- Я помогу, - сказал Шанди, оттесняя меня от стола.

- Обойдусь, - ответила я. – Отдыхай, ты устал. И спальни не перепутай.

Это я намекнула на то, что не хочу делить с ним кровать.

Да, я обиделась! Имею право. Сильнее всего запали в душу слова, выдающие его сомнения. Сама виновата. Позволила ему многое, вот он и думает, что я – доступная.

Шанди все же отволок на кухню часть грязной посуды, но после ушел, потоптавшись за моей спиной без дела. Ненадолго же его хватило. Верно, все мужчины одинаковые: что люди, что оборотни.

Мне не нравилось, что я так переживаю из-за ссоры с Шанди. Что и говорить, многое в моем поведении мне не нравилось. И эмоции так и били через край, что совсем для меня не свойственно. Может, это тело так влияло на мой разум?

Закончив уборку, я заглянула в ванную комнату. И, наконец, переоделась в длинную ночную сорочку. И домашнее платье вроде халата накинула. Обживаюсь потихоньку. Смешно…

То есть, не смешно, конечно, а грустно.

Я старалась не думать о тех, кто остался в прошлой жизни. И в первые дни это даже получалось. Но не сейчас. От усталости, наверное.

Воспоминания нахлынули: дети, внуки… Вся моя жизнь вертелась вокруг них. А теперь с ними какая-то свиристелка! Она ведь не знает, что у внучки аллергия на мед, а сын терпеть не может вареные овощи… И готовить она не умеет, как я. И вообще…

Не дойдя до комнаты, я без сил опустилась на верхнюю ступеньку лестницы. Тело как будто стало старым, как я. Заболели ноги и поясница, заломило затылок.

Зачем я согласилась на эту авантюру?! Лучше бы умерла сразу, чем вот это всё…

- Айрин?

Позади послышался голос Шанди. Я ничего ему не ответила. Тяжело поднялась и побрела в свою спальню, едва переставляя ноги.

Глава 24. Пушистый мозгоправ

- Айрин!

В голосе Шанди определенно появились суровые нотки. Он злился из-за того, что я его игнорирую.

«Мне плохо, и ты ничем не можешь помочь. Позволь побыть одной…»

- Не кричи, - попросила я тихо. – И не ходи за мной.

Шанди молча встал перед дверью в спальню. И руки на груди скрестил. Мол, попробуй, сдвинь с места.

Возможно, если бы чувствовала себя лучше, я смогла бы рассмотреть тревогу в его взгляде. Возможно, поняла бы, что Шанди искренне переживает из-за нашей размолвки. Но я была на грани нервного срыва. Нет, истерить мне не хотелось. Мне вообще ничего не хотелось.

- Не заставляй меня жалеть о том, что позволила остаться, - сказала я.

И Шанди дрогнул, отступил. Все так же молча, не проронив ни звука.

Я зашла к себе и закрыла дверь, не оглядываясь. В конец концов, рано или поздно меня должно было накрыть. Шутка ли, начать новую жизнь, да еще на чистом адреналине! Возможности организма, даже молодого, не безграничны.

Я без сил повалилась на кровать и уставилась в потолок.

- Мда… - услышала я вскоре знакомый голос. – Это все же случилось.

- Ага, - согласилась я с Джином, не уточняя, о чем он говорит.

- Ничего, бывает. В окошко выйти хочется?

- Нет.

- Это хорошо, - обнадежил Джин. – А чего хочется?

- Ничего, - вздохнула я.

- А это плохо.

- К детям хочу, - вспомнила я. – Или хотя бы узнать, как они. Расскажи!

- Нет, - отказался Джин. – Это плохая идея.

- Я не смогу их забыть, - пожаловалась я. – Я буду делать вид, что все хорошо. Буду стараться жить без оглядки на прошлое. Но от тоски не избавлюсь.

- Есть способ, - вздохнул Джин. – Но сейчас он тебе не понравится.

- Какой?

- О прошлой жизни можно забыть.

- Я же сказала, что не смогу!

- Ириш, ты не поняла. О прошлой жизни можно забыть, как будто ее не было. Навсегда.

- Ты и такое можешь устроить? – ахнула я, резко поднимаясь.

Поискала Джина взглядом, но нигде его не увидела.

- Если захочешь.

- Ты где? Покажись, - потребовала я.

Джин появился на спинке кровати.

- Так вот, - сказала я строго. – Такого я никогда не захочу. Запомни это, будь добр.

- Никогда не говори «никогда», - зевнул Джин, прикрывая пасть лапкой. – Заканчивай хандрить, с волком помирись и ложись спать. Такими темпами ты таверну никогда не откроешь.

- Чего это я должна с ним мириться? – пробурчала я. – Это он меня обидел.

- О, против других пунктов моего плана не возражаешь? – обрадовался Джин. – Это успех. Сделай первый шаг, тебе жалко, что ли? Твой волк – оборотень, и он признал тебя своей. Ты хоть понимаешь, что это означает?

- Откуда? – пробурчала я. – В моем мире оборотней нет.

- Ой, не скажи-и-и… - протянул Джин. – Просто они… скрывают свою сущность.

У меня буквально челюсть отвисла. Вот это новость!

- В твоем мире всякое водится, - «добил» меня Джин. – Я долго там жил, знаю.

- А, вот откуда наши шутки…

- Я же говорил! Или нет? Неважно. – Джин махнул лапкой. – Короче, Ириш… Он тебя кусал?

- Э-э-э… Да… - Я вспомнила об укусе в плечо.

- Он признал тебя своей истинной парой. И относится соответствующе. Не потому, что ты слабая женщина, а потому что он считает себя ответственным за тебя, - втолковывал мне