Кивнув, я сунула в рот кусочек вафли.

– И ты подумала, что он сожалеет, что переспал с тобой, – подхватила Калла. – Но он сожалел о том, что напился и переспал с тобой?

– Ага.

Кэти покачала головой и посолила недоеденную сосиску.

– Но секса у вас не было, – заметила она.

– Нет. И я хотела все ему рассказать, когда он впервые предположил, что мы переспали, но он так сожалел о той ночи, а я подумала, что он жалеет о сексе как таковом.

– И это тебя обидело, – осторожно сказала Калла. – Я тебя понимаю. Скорее всего, я бы сделала такой же вывод.

– Но ты ведь могла все прояснить, – возразила Кэти.

– Еще как могла, – ответила я. – Но не прояснила. Мне было так стыдно и… обидно, что я уехала домой. Прошла куча времени, но мне все равно было больно, поэтому я так ничего и не рассказала.

Кэти доела сосиску и перешла к маленьким колбаскам.

– А Рис не любит, когда его обманывают. Фигово.

Я пронзила ее взглядом.

Наклонившись ко мне, Кэти взмахнула колбаской, как волшебной палочкой.

– Слушай, я прекрасно понимаю, почему ты ничего не сказала, – заверила меня она. – Так всегда: соврешь где-нибудь по мелочи, а потом приходится врать снова и снова, чтобы никто об этом не узнал. И все это наслаивается друг на друга. Я понимаю: прошло много времени, как теперь к этому подступиться? Эй, Рис, хочешь поиграть с моими сиськами? Кстати, секса у нас не было.

Калла снова чуть не подавилась.

– Да… неловко выйдет, – заметила она.

Вздохнув, я отодвинула тарелку.

– Я ужасно себя чувствую. Мне стоило гораздо раньше одуматься и дать ему возможность объяснить, почему он так отреагировал. Мне стоило сказать ему правду.

– Но он тоже виноват, – заметила Кэти. – Не забывай, он так напился, что решил, будто у вас был секс. Я в свое время пила, и еще как. Я была чуть ли не ходячим пивзаводом, но ни разу не напивалась так, чтобы забыть, был ли у меня секс.

– Точно, – кивнула Калла, ковыряя свой омлет.

Я тоже так ни разу в жизни не напивалась, но это к делу не относилось. Глотнув газировки, я совсем поникла, когда на меня навалилась вся тяжесть ситуации. Я поправила очки и вздохнула.

– Он… очень мне нравится, девчонки. Правда.

– Врешь, – закатив глаза, ответила Кэти. – Ты в него влюблена.

Я не стала обращать внимания на ее слова, потому что меня пугало само слово «любовь».

– Он хороший парень, очень хороший, – сказала я и спросила у Кэти: – Ты помнишь последнего парня, с которым я встречалась?

– До рыжего Дина? – поморщившись, уточнила она.

– О боже, – пробормотала Калла, прикрывая рот рукой.

Покачав головой, я сделала еще один глоток.

– Да. Помнишь Донни, который…

– Который был классным парнем и повел тебя на игру «Иглз», после чего вы уединились на парковке, но он оказался женат, – радостно выпалила Кэти.

– Нет, – сдержанно ответила я. – Это был долбаный Райан. Спасибо, что напомнила мне о нем. У него еще и ребенок был, но о нем он мне так и не сказал. Я имела в виду Донни, бедного художника, который украл украшения, оставленные мне бабушкой.

– Ого, – пораженно выдохнула Калла. – Женатик и вор?

– Нормальные люди на меня обычно не клюют, – пожав плечами, объяснила я, но тут же вспомнила о Генри, отчего мне стало не по себе. Дело в том, что я встречалась с такими парнями не без причины. Я не боялась влюбиться в них. – Но Рис не такой, как они, и отчасти мне… – Я медленно выдохнула. – Я годами о нем мечтала.

А может, не только мечтала.

Я покачала головой. Что я творила? Мне просто нужно было сказать ему правду. Пусть все между нами кончится, так и не начавшись. Но с ним я не могла… рисковать. Слишком уж много лет я его хотела.

Боже, такое впечатление, что я страдала от раздвоения личности. Идти к нему. Не идти к нему. Сказать ему правду. Не говорить ничего. Я бросалась из крайности в крайность.

– Ты должна сказать ему правду, – посоветовала Калла. – И как можно скорее. Но я не стала бы об этом переживать.

Я с удивлением посмотрела на нее.

– В самом деле, – сказала она, – не такая уж это серьезная ложь.

– По-моему, довольно серьезно – не сказать ему, что у нас не было секса.

– Не совсем, – улыбнулась Калла. – Поверь мне, бывает ложь и хуже. Ты ведь не измену скрыла. Он все поймет. Правда, Кэти?

Кэти смотрела на меня, сложив пухлые губы.

Калла нахмурилась и ткнула ее локтем в бок.

– Правда, Кэти?

Глаза Кэти затуманились, и я вся похолодела.

– Не знаю, Рокси. Скажи ему правду, пока он действительно не залез к тебе в трусы. Если ты так ничего и не скажешь, будет хуже.

Я медленно кивнула, соглашаясь с ней. Ко мне вернулся ужас, который я почувствовала, когда впервые поняла: я должна рассказать Рису, что произошло на самом деле.

– Все будет хорошо, – заверила меня Калла.

– Она права, – согласилась Кэти, насаживая последнюю колбаску на вилку. – К тому же ты разбила стекло Генри Уильямса, а Рис все равно довел тебя до оргазма. Возможно, после этого признания он ублажит тебя еще лучше.

Хлопнув себя ладонью по лбу, я простонала:

– Боже, об этом уже все знают?

– Все, милая, – сказала Кэти и откусила половину колбаски. – Все до единого.

Мы с Каллой проводили взглядом Кэти, которая вырулила с парковки на своем «мини-купере» и чуть не зацепила минивэн с наклейкой «Ребенок в салоне». Впрочем, когда минивэн припарковался на свободном месте, из него вышла пожилая пара.

– Ты ведь не устроишь спиритический сеанс? – спросила Калла.

Я расхохоталась. Я рассказала подругам о странностях, которые происходили у меня в квартире. К счастью, ни одна из них не сочла меня чокнутой, потому что мне казалось, что у меня дома поселились привидения. Само собой, Кэти предложила множество идей, как разобраться с происходящим, в том числе посоветовала обратиться к местной ясновидящей, которая якобы говорила с призраками и могла провести спиритический сеанс.

– Да, пожалуй, это дурацкая идея, – улыбнувшись, ответила я. – Если у меня и живет какой-то призрак, то он точно не пытается меня напугать. Он даже мне помогает.

Калла фыркнула.

– Держу пари, многие такого призрака с руками бы оторвали.

– К тому же приглашать ясновидящую к себе домой мне вовсе не хочется: я и знать не хочу, что там не так. Пока я не проснусь посреди ночи и не обнаружу, что на меня глазеет какое-то привидение, все в порядке.