Время не щадит никого. Брат всегда был ловче и гибче, а ещё хитрее. С таким опасно сходиться один на один. Но его силы перешли свой зенит… Или это он, Влад, слишком спортзалом увлекся?

Но Альфа не был бы Альфой, если бы не схватил его за холку. Прокусил плечо, но и сам обзавелся разодранным ухом. Шерсть клоками летела по полянке. Не сдерживая сил Влад рвался из крепкой хватки.

Не тут то было! Челюсти у Руса — как у бойцовской псины. Если за что уцепился — ломом не разожмешь. И в бизнесе такой же.

Окончательно выдохнувшись, Влад затих. Брат тут же отпустил. А у самого бока так и ходят, и язык чуть не до самой земли.

Горький укол осознания, что Руслан действительно не молодеет, был таким острым, что Влад заскулил. Потерся лбом о сильное плечо и лизнул окровавленное ухо, без слов извиняясь за рану, а ещё показывая свою признательность. Брат всегда протягивал руку помощи, вот и сейчас не оставил. Дал возможность выплеснуть негатив, да так, чтобы без страха за чье либо здоровье.

Руслан смешно фыркал и пригибал уши, пока Влад мыл рану. Но давал за собой ухаживать, а лёгкий прищур жёлтых глаз выдавал его довольство. Влад же не чувствовал себя побежденным. Не было между ними соперничества, да, по сути, и делить то нечего. Матери их одинаково тиранили, отец вообще мудак, Рус всегда статусом Альфы бредил и своей фирмой, а он, Влад, думал жениться и кучей щенков обзавестись. Ну эту власть — одни проблемы. А даже если бы в одну сторону смотрели, Влад был уверен — брат бы все честно разделил, по справедливости. Потому что в Руслане эгоизма капля крохотная, а вот у него…

— Спасибо, Рус, — поблагодарил, сразу, как отозвал зверя.

Волк перед ним встряхнулся, а через пару секунд на траве сидел жилистый мужчина.

— Спасибо скажешь ведьме, — откомментировал едко, — не стоит пугать маленькую Даяну полутрупом.

Да, брат по-прежнему способен его уделать. Но в пристальном взгляде желтых глазах Влад ясно мог прочесть — Руслан тоже осознавал, что его силе скоро найдется достойный соперник.

— Да, ей… — голос звучал глухо. И смотреть Влад предпочитал на толстые стволы сосен. — Рус, помощь твоя нужна. Мать Даяны одиночки загрызли…

И вроде другое сказать хотел. Объяснить, что в лучшем случае малышка его пошлет, а вышло вот как. Сам от себя не ожидал.

Руслан, не стесняясь, выругался. Тоже не знал про это, выходит. Хотя если бы знал — предупредил.

— … Демидова…

За такие выражения Верховная вытряхнула бы брата из шкуры — не посмотрела, что Альфа. А Влад молчал. Руслан прекрасно понял основной посыл — найти убийц. Дело, конечно, гиблое. Столько лет прошло. Но Даяна наверняка расскажет, что видела. Может и колючки свои уберет… Подумал, а самому стыдно стало, лицемерие какое-то — получается он все это затеял ради того, чтобы ближе подобраться? Зачем ему это, после всего, что случилось? Но в голове слишком живы были образы пылкой и неопытной ведьмессы в его объятьях. И до сих пор на языке ее вкус. Слаще конфетки — жаль, как следует попробовать нельзя. Он бы ее… продегустировал.

— Влад, очнись.

Резкий голос Руса вправил мозги на место. А его внимательный взгляд заставил поежиться. Брат смотрел на него, как будто впервые видел, просто разделывал по частям — он это хорошо умел. Конкуренты ссаться в штаны начинали ещё до того, как Альфа успевал что-то сказать.

— Да. Порядок. В общем — ты понимаешь, можно помочь.

— С каких пор это ты о ведьме рдеешь?

Что б он знал! Зацепила малышка по самое не могу, а сейчас так хреново — просто изнутри выворачивает. Ждёт ее ласки, будто наркотика, на все готов. Наваждение, да и только.

— Она… хорошая девушка.

Ну вот — фактически признался. Хотя брат наверняка уже все понял. Но вместо того, чтобы отпустить очередной колкий ответ, Руслан поднялся на ноги. В узоре из резких пятен теней и лунного света он казался ещё выше, и во много раз опаснее. И жёлтые глаза не спешили вновь становиться зелёными. Горели, как два огонька.

— Посмотрим, что можно сделать. А теперь идём. Меня ждёт Стая, а тебя — хорошая девочка.

Все равно язвит. Как Милолика его выдерживает? Впрочем, известно как — для нее он самый пушистый и ласковый.

Одежда валялась под деревьями. Они недалеко ушли от зимнего домика, на первой же полянке и сцепились. Погоняли друг друга, и назад.

У порога их встречала Милолика. Вид у омеги был осуждающий, насилия она не приветствовала в любой форме. Даже просто пар спустить.

— Я тебе оставляла целого Руслана, — пожурила легко, — придется лечить.

— Согласен, — немедленно отозвался Альфа, — только лечащего врача я выберу сам.

— Идите уже, — прорычал Влад, — Глядя на вас сахаром отравиться можно.

А самому по-доброму завистно. Руслан с Милоликой как никто счастья заслужили. И он искренне радовался за их пару.

Помахав на прощанье рукой, и ещё раз пригласив в гости, Милолика пошла к деревьям. На лапах от места сбора Стаи быстрее добираться, чем колесами. Да и перед полнолунием зверь внутри особенно чувствителен. Предпочитает избегать машин и городского шума.

Двое давно уже скрылись за деревьями, а он все стоял. Самому, что ли побегать? Недалеко совсем. Но в ушах вибрировала недовольное рычание волка — назад тянул, к ведьме по бочок.

Только бочек ему и не светит… Ещё раз вздохнув, Влад вошёл в дом. Да так и застыл на пороге — в холле мялась Даяна. И вид у нее был ужасно смущенный.

— Влад, — длиннющие ресницы подрагивали, но взгляда малышка не опускала. — Прости меня.

***

Ну вот, она это сказала. Решилась, хоть легче было по канату с завязанными глазами пройтись. Извинилась перед оборотнем! Но ведь сама дура… Он ей и цветы, и завтрак, а в награду — «шавкой» в лицо и несколько дней игнора.

Мужчина перед ней застыл, и только брови вверх подскочили. А глаза круглые и вид такой весь… смешной. Улыбнуться хочется.

— Что?

— Прости что так… м-м-м, вела себя… — «как ревнивая идиотка» — плохо… то есть глупо! Я, м-м-м…увидела фото… И подумала. Что ты женат. Ну, почти женат.

Ох, семь потов сошло. Влад растерянно моргнул. И Даяна ещё ни разу не видела такой живописной гаммы чувств мелькнувшей на его лице — от облегчения до печали и обратно.

— Я уже и забыл, что она там лежит. Коробка с сердечками.

А все равно неприятно слышать! И стыдно. Смерть — это горе, а тут она со своей дурной ревностью.

— В общем… прости, — повторила ещё раз, и развернулась, чтобы уйти. Хотелось, конечно, расспросить, ужасно хотелось! но не совсем же она бестактная, выпытывать у Влада такое…

— Это моя девушка. Была.

Даяна застыла, так и не оторвав ногу от пола.

— Мне Милолика сказала, что она погибла, — обернувшись, призналась она. По красивому лицу пробежала судорога боли.