– Вот так сразу и арестовали бы? – недоверчиво поинтересовалась Юля. – Но ведь найденная в машине сумочка еще не означает, что Анна – преступница.

– Повторяю для глухих: фотографию Анны в ее правах опознали пострадавшие, – мрачно сказал Виктор. – Электрик с черепно-мозговой травмой и парень, которого нашли связанным. Это – улика.

– Нет, все это – какая-то ерунда! – вдруг решительно проговорила Вероника, вставая. – И я намерена немедленно все выяснить!

– Что ты собираешься делать? – насторожилась Светлана.

– Я поеду в милицию! Скажу, что это какая-то чудовищная ошибка. Что моя мать – порядочная, состоятельная дама, американская подданная, не замешанная ни в чем противозаконном.

– Ника, не лучше ли сначала поговорить с самой Анной Михайловной и все выяснить у нее, прежде чем пороть горячку и бежать в милицию? – вклинился Виктор. – Я хоть и не следователь, но кое-что в таких делах соображаю. У тебя своя правда, у них – своя, и мой тебе совет – не забывай об этом. Против улик и фактов не попрешь, действовать нужно очень аккуратно. У нас есть огромное преимущество: они не знают, где искать Анну. Но это преимущество уже завтра-послезавтра потеряет силу, как только следователь получит информацию, по какому адресу проживает родная дочь разыскиваемой Анны Джонсон, то есть ты, Ника!

– Блин, во прикол! – озадаченно произнесла Юля. – Никуся, собирайся, едем к тебе, побеседуем с Анной! По дороге я велю Демидову позвонить самому крутому адвокату и объявить готовность номер один.

– Ты случайно не забыла, что Ребров тоже адвокат? – спросила Света.

– Он – родной зять подозреваемой, это не годится, – сказала Юля. – Ника, не волнуйся, если вдруг Анну арестуют, мы ее выкупим.

– Ой, мамочки. – Ника вздрогнула, услышав про арест. – За что мне все это?

– Не ной, прорвемся, и не такие шторма бывали. – Юля похлопала Нику по плечу. – Не распускай сопли, тут требуются кардинальные меры.

– Какие, например?

– Не знаю пока, но мы обязательно что-нибудь придумаем.

– А пока мы будем думать, маму арестуют! – воскликнула Ника.

– Прекрати! – Юля топнула ногой. – Чем быстрее поговорим с твоей матерью, тем быстрее все выясним, едем, – поторопила она Нику, подхватила ее под руку и потащила в прихожую. Красновы переглянулись и поспешно ринулись следом.

– Вот это да-а, картина вырисовывается, однако, изумительная! – ошарашенно пробормотала Юля, когда Анна с Мариной рассказали наконец всем о своих злоключениях. – Даже не знаю, что сказать.

– Мама, вы попали в такую дикую историю, и ты промолчала! – воскликнула Вероника. – Я чувствовала, что с вами что-то не так! Господи, почему же ты сразу ничего нам не рассказала, еще вчера? Здесь же Сергей Никитин был, работник правоохранительных органов, ты его знаешь. Как можно так легкомысленно относиться к таким серьезным вещам?

– Не кричи, у меня и без этого голова раскалывается, – нахмурилась Анна. – Вчера нам было не до этого, мы пережили стресс, хотели отдохнуть и успокоиться. А сегодня я уже была почти готова пойти в милицию, но после рассказа Виктора у меня кардинально изменились планы.

– Так, дорогая моя, о своих планах расскажешь потом, а сейчас нужно срочно ехать в отделение, – возбужденно высказалась Вероника. – Преступники должны понести справедливое наказание! Судить их за такие дела, причем немедленно.

– Мне бы не хотелось связываться с милицией, – категорически возразила Анна. – Я приехала сюда не для того, чтобы доказывать, что я не верблюд. Это ниже моего достоинства! – И она гордо вздернула подбородок.

– В каком смысле?

– В самом прямом! Раз уж все это случилось и нас хотят обвинить черт знает в чем, мы с Марго сами во всем разберемся! Ты согласна, девочка? – спросила она у Марины.

– Не вопрос, – хмыкнула Марго. – Я тебе вчера сама предлагала это, только ты почему-то возражала.

– То было вчера и уже не считается, – отмахнулась Анна. – А теперь я настроена очень решительно. Мы во всем разберемся сами.

– Как это – сами? Что значит сами? – опешила Ника. – Что ты говоришь, мама?

– Что слышишь, – огрызнулась Анна. – Я намерена самостоятельно выяснить, кто нас похитил и для чего, и без всякой милиции.

– Кто вас похитил, тебе прекрасно известно: один сидит в камере, рано или поздно он все равно все расскажет. Для чего – тоже ясно, им были нужны твои деньги. Что тебе еще непонятно?

– Насколько я уловила из рассказа Виктора, преступник упрямо твердит, что это он невинная жертва, а не наоборот, и милиция ему верит.

– Естественно! Это же не вас, а его нашли связанным по рукам и ногам, – пожал Краснов плечами. – А вы бы разве не поверили, когда факт налицо?

– Говорила я тебе, Марго, зря ты это сделала, – упрекнула Анна свою юную подругу. – Видишь, что из этого получилось? Попробуй докажи теперь, что он нагло врет, а мы с тобой не маньячки.

– Что теперь об этом говорить? Куда ни кинь, везде уже кинули, – усмехнулась Марго.

– Если мы приедем в милицию и все расскажем, я не думаю, что нам не поверят, – вновь завела свою пластинку Вероника. – Мы добропорядочные граждане, никогда ни в чем не были замешаны, никогда не привлекались, мой муж – известный адвокат, и вообще…

– А при чем здесь ты? Подозревают меня, а не тебя, – хмуро заметила Анна. – И я прекрасно знаю московскую милицию, а с ФСБ лучше вообще не связываться: моментально обвинят меня в шпионаже на какую-нибудь монголо-китайскую разведку.

– Но, мама…

– Что – мама? Я уже тридцать три года мама! Нет, я сказала! – прикрикнула та на дочь. – И не уговаривай меня делать то, чего я не желаю.

– Витя, что ты молчишь? – с упреком спросила его Ника. – Скажи хоть ты ей.

– А что я могу сказать? – Виктор пожал плечами. – Анна Михайловна права.

– В каком смысле? – опешила девушка.

– В прямом. Я тоже считаю, что им очень долго придется доказывать, что они с Мариной – не верблюды, – вздохнул Краснов. – У следователя все факты налицо, и главный из них – пострадавший электрик опознал Анну Михайловну по фотографии. Как только назначат очную ставку, он все подтвердит и узнает «бандиток». Доказать обратное будет очень трудно.

– Господи, что за чушь?! – вскричала Вероника. – Неужели каким-то сомнительным личностям поверят, а нам нет?

– Положим, электрик вовсе не сомнительная личность, а сотрудник очень солидной компании, – возразил Виктор. – И, в общем-то, главным обвинителем является он.

– В какую больницу его отвезли? – спросила Юля.

– В бывшую зиловскую, сейчас это городская больница № 12, недалеко от станции метро «Царицыно», – ответил Виктор – А зачем тебе надо это знать? – запоздало спросил он.