Я невольно поежился. Вот что значит гражданская жизнь! Совсем недавно вряд ли я позволил бы себе расслабиться, когда ко мне приближается вооруженный спецназовец, ничего не имеющий против того, чтобы перерезать мне горло. Делайте выводы, старший лейтенант Краев.

Бокал наполнился до половины…

– Достаточно, четвертый, – бросил Рус. – Свободен.

Однако Грогги не торопился покинуть кабинет. Для начала, продолжая удерживать руку над моим бокалом, он пережал вену на бицепсе порезанной руки, и я успел полюбоваться, как останавливается кровь и медленно сходятся края раны, похожей на растянутый в улыбке красный рот. Прошло не больше десяти секунд – и вот на предплечье спецназовца остался лишь розовый шрам, похожий на дождевого червяка. Грогги шевельнул рукой – и полоска омертвевшей плоти мягко упала рядом с моим бокалом. А на коже не осталось ни малейшего следа от довольно глубокого пореза.

– Спасибо за демонстрацию, солдат, – прищурившись, сказал Рус. – Но, кажется, я ясно сказал – свободен!

Грогги улыбнулся, демонстрируя полный набор крупных зубов без малейших признаков последствий моего вчерашнего проникающего удара, и, развернувшись на каблуках, покинул кабинет. Кстати, хромоты у него я тоже не заметил. Стало быть, Папа Джумбо ошибался – регенерация у вампиров происходила гораздо быстрее, чем предсказывал чернокожий торговец кровавыми зрелищами. Во всяком случае, у Большого Грогги.

– Пей, – сказал Рус. – Знаю, что противно, но это только поначалу корёжит – организм требует, а психика сопротивляется. Потом они приходят к консенсусу.

Я взял бокал – и чуть не расплескал от неожиданности драгоценную жидкость. Мне показалось, что витая ножка, изображающая крылатого дракона, была отлита не из золота, а выточена из льда, который за долю секунды превратил мои пальцы в неподвижные сосульки.

– Кровь вампира – не самый вкусный напиток, – произнес Рус. – Тем более старого кровососа, такого, как этот…

Бельский поморщился. В другое время я бы попросил рассказать подробнее о Большом Грогги, про которого Папа Джумбо практически ничего не поведал, кроме того, что кусивший меня вампир проживает в замке. Но руку ломило уже нестерпимо, словно золотой бокал изнутри медленно превращал ее в ледышку, обтянутую резко побледневшей кожей.

– Так что давай залпом, командир. Так легче будет.

Слова Руса вернули меня к действительности. Я зажмурился – и «дал залпом», не глотая, словно сотку спирта в себя опрокинул. После чего осторожно поставил пустой бокал на столик… и скрючился в кресле, пытаясь обхватить руками колени.

Данный рефлекс никоим образом не зависел от моих желаний. Просто тело таким образом пыталось задержать живое тепло, стремительно уходящее из него с дыханием, потом, слезами, помимо воли льющимися из глаз, и пеной, выступившей на моих губах.

Меня трясло, словно в эпилептическом припадке. Я упал на пол, и страшный, нечеловеческий холод, распространившийся по моему телу, принялся с методичностью палача выворачивать мои суставы и отделять от костей безвольную, насквозь промороженную плоть.

Возможно, я так бы и сдох на полу, выложенном аккуратными прямоугольничками штучного паркета, если б Рус не подхватил меня под мышки, не подтащил к камину и не принялся мощными движениями растирать мне лицо и разминать окаменевшие мышцы…

Я не знал, сколько прошло времени, пока я смог немного разогнуться. После чего невольно застонал от жуткой боли, схожей с ощущением судороги в ноге. Но болела не только нога – каждая клеточка моего измученного организма была сейчас пронизана ледяными иглами. Радовало лишь одно – я снова мог контролировать свое тело, изрядно настрадавшееся за последние сутки. Закусив до ощущения соленой юшки во рту губу, кусанную совсем недавно при аналогичных обстоятельствах, я сначала встал на колени, потом перенес вес вперед и, шатаясь, поднялся на ноги. Рус кинулся было помочь, но я решительно отстранил его.

– Погоди… Я сам.

Почему-то для меня было важно самостоятельно доплестись до кресла и рухнуть в него аморфной грудой биомассы. Может, потому что если иначе, если расслабиться, то не исключено, что, как в случае с кровью Мангуста, моя душа просто вылетит из безвольного тела – и далеко не факт, что на этот раз вернется обратно.

– В гробу я видал такие эксперименты, – пробормотал я, пытаясь поудобнее расположить себя в кресле. Пока что конечности слушались меня неважно и для того, чтобы не съехать на пол по гладкой кожаной обивке, приходилось предпринимать некоторые усилия.

Рус подошел, сел напротив и посмотрел на часы.

– До полнолуния осталось меньше часа, – сказал он. – И пока оно не наступило, тебе нужно кое-что узнать.

Если мои двигательные функции еще не до конца восстановились после приема внутрь вампирской крови, то голова работала на удивление ясно, словно после недельного отдыха, сопряженного с усиленным приемом адаптогенов с ноотропами.

– Например, почему вместо того, чтобы ликвидировать объект, ты, насильно доставив в вампирский замок, поишь его вином и кровью нахальных подчиненных? – усмехнулся я.

– Как всегда в точку, командир, – хмыкнул Рус. – Как только ты нейтрализовал сводный отряд Младших Братьев на квартире своего друга, информация мигом облетела все кланы вампиров и ликанов Москвы. После чего была резко засекречена – коллегам из других городов и зарубежья ни к чему знать, что человек, пусть даже дважды укушенный и выживший после этого, смог отбиться от отряда нелюдей и при этом троих из них перевести в «двухсотые». Совет постановил – объект ликвидировать. Однако к тому времени ты уже успел напиться крови оборотня. Моя личная разведка работает оперативнее информаторов Клана, – с ноткой самодовольства отметил Рус, отпивая из своего бокала. – К тому же, сопоставив факты, я уже понял, кто это так лихо действует на чужой территории. Черт, и почему ты тогда в ресторане не согласился сразу стать членом Клана?!

Бельский смял бокал в кулаке, после чего, с недоумением посмотрев на комок металла, в который превратилось старинное изделие, бросил его на пол. Видно было, что нервишки у моего бывшего командира отделения уже не те, что были пару лет назад перед дембелем. Да уж, похоже, гражданская жизнь никому не идет на пользу.

– Наверно, потому, что я и сейчас ни хрена не понимаю, – сказал я. – Кланы, оборотни, вампиры – знаешь, для меня до сих пор все это из области фантастики. Несмотря на то, что я уже вполне верю в скоростную регенерацию и в способность человека за несколько секунд превращаться в двухметрового волчару.

Рус невесело усмехнулся.

– Наверно, ты прав. И пока есть время, попробую вкратце донести до тебя необходимую информацию.

Думаю, начать надо с того, что картина мира не совсем такая, как привыкли ее видеть люди. Изначально на земле существовали три расы. Но в данном случае не белые, африканцы и монголоиды, а люди, оборотни и вампиры. Причем создатели современных фильмов порядком наврали. Нелюди, то есть вампиры и оборотни, не есть какая-то генетическая аномалия, случайно затесавшаяся в людской среде словно капля в море. И тех, и других много, очень много. И в подавляющем большинстве случаев на планете Земля именно они занимают ключевые позиции в управлении государствами и корпорациями.