Почти против воли Геля опять погрузилась в воспоминания. Как вчера вели себя Слава и его жена! Он на жену почти не смотрел, но присутствие ее ощущал кожей. Женщина сидела чуть сзади, а Слава рефлекторно поворачивался в ее сторону.

Вадим так никогда не делал. Но и Геля никогда не вела себя так, как Славина жена.

Нужно закончить все это немедленно. Она забудет про Славу, справится со своими чувствами и опять станет отличной женой и матерью.

Решение казалось простым и правильным. Геле сразу стало легче.

Она всю жизнь старалась поступать правильно. Так, чтобы можно было собой гордиться. Так и дальше будет.

Геля удивилась тому, как быстро добралась до работы. Офисные коридоры были пусты, видимо, сотрудники отходили от вчерашнего. И, конечно же, обсуждали Гелю и ее мужа. Особенно женщины. Ну и пусть, они с Вадимом прекрасная пара, им можно только завидовать.

Секретарши на рабочем месте снова не оказалось. Геля покачала головой, отперла кабинет, повесила в шкаф пальто и включила компьютер.

Хотела заняться таблицей, которую прислал Слава, но необходимость изучать скучные цифры нагоняла тоску, и она решила сначала посмотреть электронную почту. Хотя ей редко писали. В основном приходили только рекламные рассылки из интернет-магазинов.

Геля посмотрела на фотографию на экране компьютера. Удачный снимок – густая зеленая листва, капли дождя на листьях и легкие солнечные блики.

Она хорошо помнила тот летний день. Долго шли дожди, а потом наконец выглянуло солнышко. Прятаться в съемной квартире не хотелось, и она вытащила Славу в парк. Они долго гуляли по мощенным брусчаткой дорожкам, и он целовал ее на спрятанной в кустах лавочке. Геле было одновременно весело и радостно, и жутко оттого, что кто-то из знакомых может их увидеть, и смешно от своего страха.

Сейчас вспоминать тот день было противно и страшно. Равно как и все другие дни, из-за которых Вадим имеет право выгнать ее из своей жизни.

«Ты похожа на ангела», – сказал ей Вадим когда-то.

Она и привыкла быть для него и для всех остальных ангелом. Да и самой себе казалась ангелом. За исключением тех мгновений со Славой, когда считала себя ведьмой.

Вадим не сможет больше ее уважать. Она дрянь и врунья.

Геля потянулась к телефону, чтобы позвонить Ротневу, но отдернула руку и просто сидела, глядя в погасший экран компьютера.

Конференция закончилась. Участников пригласили в банкетный зал, но Вадим не пошел.

Вышел из зала заседаний, стараясь держаться в середине толпы, юркнул в боковой коридор. Оглядываясь, дошел до поворота, заметил лестницу, поднялся на следующий этаж, потом еще на один. Навстречу попалась горничная, катившая тележку с постельными принадлежностями. Он опять отступил на лестницу. Горничная прошла мимо, он быстро пошел по пустому коридору.

Где-то здесь должен быть выход на огромную застекленную террасу. Вообще-то террас было две – одна над центральным входом, а со второй открывался отличный вид на начинавшийся сразу за территорией отеля лес. Это Вадим запомнил еще с прошлого раза. Тогда они с Пашкой с первой террасы рассматривали подъезжающие к отелю машины, а со второй отдыхающих, прогуливавшихся по вымощенным плиткой дорожкам, макушки вековых сосен и крыши расположенного за лесом коттеджного поселка. Вадим никогда не замечал, чтобы сын так долго и с таким интересом смотрел в окна их городской квартиры.

Выходя на первый балкон, они частенько заставали там пожилую пару. Старики читали книжки, изредка переговаривались и с улыбкой смотрели на Пашу.

Вадим осторожно выглянул из-за угла, потом подошел к стеклянным раздвижным дверям, аккуратно отодвинул жалюзи, посмотрел на стоявшие полукругом кресла и столики. На террасе никого не было. Он вышел, глянул вниз. Два автобуса ждали участников конференции. Водители стояли рядом, курили и смеялись.

Вадим вспомнил, как им с Пашкой нравились огромные цветники перед центральным входом. Буйство красок и запахов, множество редких экзотических растений. За клумбами денно и нощно ухаживали два специальных садовника – медлительные азиаты, смешно переговаривающиеся на своем щебечущем языке. Иногда появлялась их начальница, вечно недовольная ворчащая женщина средних лет. Вадим считал женщину отъявленной злюкой, пока однажды не увидел, как она перевязывала бинтом палец одному из садовников, а тот морщился, но смотрел на начальницу весело и ласково.

Мимо автобусов прошла женщина с ребенком. Женщина подошла к стоявшей рядом машине, через минуту уехала.

Проходили еще какие-то люди, входили в отель, уезжали.

Первые отъезжающие участники конференции потянулись к автобусам, ставили сумки в багажный отсек, усаживались.

Человека в беседке-курилке Вадим заметил случайно. Он показался из-за крыши беседки всего на несколько секунд – выбросил окурок в стоявшую рядом урну.

Вадим замер. Если нужно застрелить человека, выходящего из отеля, лучшего места, чем беседка, не найти. Беседка стоит наискосок от входа, и каждый выходивший постоялец оттуда прекрасно виден. Сам Вадим с расстояния метров в двадцать едва ли попал бы кому-нибудь в голову или сердце, но он и не стрелок.

Корышев лихорадочно думал. В отеле есть несколько служебных выходов, которые отпираются ключами-карточками. Один выход находился рядом с бассейном. В то лето девушка, выдававшая полотенца, не раз отпирала его для Вадима и Паши, чтобы они могли срезать путь к детской площадке. Вадим тогда собирался купить девушке коробку конфет, но так и не купил, забыл.

Геле их походы через служебный вход не нравились. «Правила существуют для всех», – неодобрительно улыбалась она. «Правила существуют, чтобы их нарушать», – смеялся Вадим. Еще и потому, что других нарушителей в отеле не было. Здесь останавливались в основном семьи с детьми и пожилые пары. Веселой бездетной молодежи, склонной к риску и авантюрам в загородном отеле, видимо, было скучно.

Тогда они с Гелей чувствовали себя хорошо вместе. Даже недовольство жены забавляло и умиляло Вадима. Тем более свое недовольство Геля обычно выражала только неодобрительной улыбкой.

Они возвращались из отеля в Москву, и Вадим обнимал ее прямо в прихожей и жалел, что выходные прошли и завтра нужно снова идти на работу.

И не было никакой Кати, никакого Никиты и никакого неведомого убийцы.

Откуда-то послышались детские голоса. Голоса приближались. Вадим вернулся в здание и быстро пошел по направлению к лестнице.

Минут двадцать Никита прогуливался по дорожкам, не теряя из виду подозрительное такси. Никаких калиток в заборе поблизости он не нашел, выломанных прутьев тоже. Водитель просто загнал машину в укромное местечко подальше от любопытных глаз, а сам сейчас бродит где-то по территории пансионата.

«Как-то это слишком непрофессионально и больше похоже на плохо организованную игру в „казаков-разбойников“», – подумал Никита.