карете, бросил оружие на сидение и схватил чугунную волшебную палочку. Как говорится, была ни была.

— Мама! — орала солдатка. Её доспех был уже изрядно измят и исцарапан, а тканевые и даже кольчужные части — порваны в лоскуты и пропитанные кровью.

Дмитрий подбежал, взял устройство поудобнее и нажал спусковой крюк. Коротко пискнуло, а потом под утробный, быстро затихающий гул по святой защите прокатилась белая волна, обогнув всю поляну.

Демонический лев заревел и отскочил, словно его обдали кипятком. А смеющуюся старуху скрутило так, будто она попала в трансформаторную будку.

Прибор заискрился и пошёл дымом, отчего Дмитрий выругался и бросил на траву. Но как бы то ни было, живая тьма всё равно отпрянула и попряталась в лесу. Солдатки быстро подтянули за пепельную границу свою израненную товарку. И когда всё было сделано, люди замерли, прислушиваясь к шелестящему листвой мраку и потрескивающему искрами костру. И может быть, самые жадные до чужих ужасов твари получили по первое число и больше не хотели нарываться, но как итог долго ничего не происходило. И лишь когда в свете костра показались неуклюже пошатывающиеся и неспешные человеческие скелеты, изгвазданные в чём-то чёрном, похожем на отработанное масло, все выдохнули. Эти будут бродить до самого утра, просто пугая присутствием. Значит, больше сюрпризов ждать не стоит.

Ощетинившиеся строем солдатки расслабились, уткнув тупые концы пик в землю и устремив острия к небу.

— Спасибо, — пробормотал капитан, посмотрев на свою дворянку-телохранительницу Аврору.

Знатное происхождение и роль почти простой солдатки не редкость для этого мира. И для земного средневековья не редкость — обедневшие рыцари тогда часто были сопровождающими знатных дам, и даже больше — было не по чину иметь кого-то из простонародья.

Девушка легонько кивнула в ответ, подняв при этом шпагу и коснувшись ею ободка в волосах, сделанного в форме забрала.

В общем, красивый жест красивой девушки.

Но красивый момент испортило урчание голодного живота, понявшего, что случился хеппи энд, и можно требовать своё, несмотря на бурлящий в крови адреналин.

— Что-то я жрать захотел, — часто дыша, произнёс Дмитрий по-русски. Его всегда тянуло поесть, когда отступала стрессовая ситуация.

— Я бы тоже сейчас от сухпаёчка не отказался. И сто грамм в подарок, — тряхнув головой и щёлкнув предохранителем дробовика, согласился Сизов.

Дмитрий вздохнул и кивнул. Чуточку спиртного не помешает, но как бы с этими потусторонними тварями не стать алкоголиком. Их ведь много.

Капитан потёр ладонями лицо и глянул на сыгравшую волшебную палочку. Раньше он не ночевал под открытым небом этого мира, ибо не полагалось, и с потусторонними кошмарами лицом к лицу не сталкивался. Он был лишь помощником оперативного дежурного. И вот эту ночь можно назвать настоящим посвящением, в котором было все, как и полагается — ужасы у большого костра, человеческие жертвы, и компания местных девчат, закованных в сталь.

Глава 10

Ночные подарки

— О, Небесная Пара, — взмолилась начальника стражи, устало плетясь домой.

Опять не получилось прийти домой пораньше. Так дети совсем забудут, какое лицо у матушки, а муж начнёт поглядывать на соседку.

А меж тем ночь окончательно залила Керенборг, словно вода в половодье. Тьма неспешно заполнила замок маркизы, его узкие, крытые камнем улицы и дома мещан, жмущиеся к стенам замка, будто серые овцы с выкрашенными красной черепицей спинами — к стенке загона. И как большая вода, которая заливает сперва низины, так и мрак заполнял сначала проулки, оставляя напоследок тянущиеся к небу шпили храма и дозорные башни.

Запертые в городе овцы-домики готовились ко сну. А за внешними стенами стучал молотами и гудел водяными колёсами ремесленный квартал, с шумом и лязгом сбивая не только окалину с ковкого железа, но и цены на жильё.

Вечер выдался очень тяжёлый, ибо сперва пришлось преклонить колено перед маркизой, снова потребовавшей разобраться в нападении на дозор. А потом её каким-то непостижимым образом нашли халумари, сказавшись дознавателями по тому щекотливому вопросу, и до поздней ночи при свете ярчайших халумарских ламп осматривали комнатку, где напали на шпионок магистрата.

Пришлый долго ползал по полу, собирая всякий мусор в прозрачные мешочки, мазал доски, мебель и вещи кисточкой с чёрным порошком, а потом сверкал непонятной коробочкой со стеклянным глазом. Сказал, что даст ответ позже, и исчез, даже не объяснив, как он этот ответ принесёт.

А ведь после этого пришлось ещё проверять караул у западных ворот, чтоб, не приведи Небесная Пара, стража не спала. Этих ленивых задниц надо постоянно тревожить, а то обленятся, потеряют всякую опаску и упустят какую-нибудь тварь покарманную, поживившуюся серебром честных горожан.

— О боги, — шептала женщина, — вот умру, из бездны достанут и заставят работать. Хоть бы жалование повысили, а то бегаю и бегаю, уже сто сапог стоптала. То пожары, то карманницы, то убийцы.

В руках женщины был тусклый фонарь с толстой жировой свечой, спрятанной под кривенькими стёклышками. В свете фонаря мерцали забитые меж больших серых камней брусчатки «кошачьи глазки», то есть белые камушки, хорошо заметные в свете звёзд, неярких свечей и тусклых масляных ламп и потому помогающие видеть очертания пути и не сломать ноги. Но сейчас казалось, дорога сама недовольно щурится на идущую по ней женщину.

А та еле волочила ноги, но выйдя из проулка на свою улочку, замерла. Из её родного домика, приютившегося на перекрёстке Серверного торгового тракта и Маркизина Браслета, как называли кольцевую дорогу, окружающей стены замка феодовладетельницы — лился яркий свет.

Сердце свело судорогой. Неужели демоны не обошли стороной?

Начальница стражи сперва перешла на быстрый шаг, а потом и вовсе на бег. И вскоре, придерживая одной рукой шляпу, а другой одновременно и ножны с полуторником и подол короткого платья, влетела в приоткрытые двери. А влетев, замерла на пороге.

Все её домочадцы: и муж с малявкой-дочуркой на руках, и два сынишки-погодки, старшему из которых Небесная Пара отмерила только восемь вёсен, сидели за богато накрытым столом, а кроме них в каминной — как ещё назывался обеденный зал, расположенный на первом этаж дома, где и пол уложен камнем, и очаг упрятан в небольшой кирпичный свод — присутствовали трёх пришлых. В первом Аманда узнала эсквайра да Петроф. Вместе с ним за столом разместился худощавый мужчина в чёрной одёжке, с плащами и большим кожаным саквояжем подле ног, и Аманду так и тянуло назвать господина крысоловом. Почему? Непонятно, но чутьё редко обманывало начальницу стражи.

Последним был зверомуж