— Да.

Никсон был львом в клетке, который бродил у прутьев решетки, ожидая, когда его накормят или выпустят.

— Сколько он уже так ходит? — тихо спросил Итан.

— Может, перестанешь говорить с ней и поговоришь со мной? — спросил Никсон, скрестив руки на груди и натянув футболку.

Итан вздохнул.

— У меня есть варианты, если тебе нужна… — он запнулся, подбирая слово, — разрядка перед выступлением, — он кивнул в сторону коридора.

Я прижалась к стене, уступая место в дверях Никсону. Он выглянул из гримерной. Его челюсть дернулась раз-другой, пока он обдумывал варианты, которые предлагал Итан.

— Я знаю, что тебе больше по душе заниматься этим после шоу, но не был уверен, что... — Итан взглянул на меня, и его щеки вспыхнули.

— Она не ребенок, Итан, и это не первый ее концерт. Она знает, что происходит. — Никсон оперся одной рукой на дверь, другой — о косяк, и высунулся чуть дальше в коридор.

Я услышала не один, а сразу несколько восторженных женских криков. Мне не нужно было смотреть, чтобы точно знать, кто там стоит.

Никсон посмотрела на меня сверху вниз и с явным вызовом приподнял бровь.

— Что скажешь, Шеннон? Блондинка? Брюнетка? — его взгляд переместился на густые волны каштановых волос, которые заканчивались прямо над моей грудью. — Рыжая?

Я сглотнула, отказываясь отводить взгляд, когда он снова посмотрел мне в глаза.

Он не был моим.

Я не была его.

Он был волен делать все, что хотел, с кем хотел, и мы оба это знали. У меня не было никакого права на ревность, которая в данный момент заставляла вздернуть подбородок, бросая ему вызов. Никакого права. Но если он приведет сюда одну из этих женщин, я оторву ей руки-ноги, прежде чем наброшусь на него. И мне все равно, насколько иррациональным это казалось.

Каким бы ни было хрупкое перемирие между нами, оно не переживет, если я увижу его с другой женщиной.

О нет. Нет, нет, нет.

Мое сердце ушло в пятки.

Я влюблялась в него.

Глупая, неразумная девчонка.

— Никс? — подсказал Итан.

— Все пучком, — ответил Никсон, поворачиваясь к Итану, но, прежде чем я успела вздохнуть полной грудью, он ухмыльнулся: — Посмотрим, как я буду себя чувствовать после концерта.

Гребаный мудак!

— Звучит как план, — ответил Итан. — Увидимся в десять.

Никсон закрыл дверь и, даже не взглянув на меня, прошел в гримерную и остановился прямо перед столом.

— Что это, черт возьми, такое?

Я пошла к нему на негнущихся ногах.

— Яблочный сок.

— Я вижу.

Несмотря на дрожащие руки, мне удалось разлить сок по рюмкам, не пролив ни капли. Теперь это я была на взводе.

Как я позволила себе так с ним сблизиться? Как позволила себе испытывать что-то к мужчине, которому явно плевать на мои чувства?

— Я пыталась придумать простой способ сохранить твой прежний распорядок перед выступлением, — тихо сказал я, беря рюмки. — Понятно, что это не водка, не текила и не другие напитки, которые ты обычно употребляешь, чтобы снять напряжение, но подумала, что, может быть, мы успокоим твои нервы старой доброй мышечной памятью.

Я предложила ему одну из рюмок.

— Ты заменила водку яблочным соком? — он наморщил лоб.

Я кивнула.

Он взял у меня рюмку с легким смешком.

— Ты — нечто особенное, Зои.

Зои. Не Шеннон.

— Выпьем за мои любимые слова на данный момент: «Раньше было». — Мы чокнулись и выпили залпом. — Время для шоу!

Пока я ставила рюмки на стол, Никсон перекинул через плечо ремень своей любимой гитары Les Paul.

— Ты ведь неплохо меня знаешь, верно? — спросил он, когда мы шли к двери. Рабочие сцены уже стояли с другой стороны, чтобы отнести остальные гитары за кулисы.

— Потихоньку начинаю разбираться, — призналась я.

— Хорошо, — Никсон ухмыльнулся, наклонился и прошептал, касаясь губами мочки моего уха: — Тогда я доверяю тебе выбрать для меня одну из тех девушек.

Я напряглась.

Он рассмеялся и поднял голову.

— Не хочешь пожелать мне удачи, Шеннон?

Шеннон.

Все встало на свои места. Мы были на людях. Здесь я была помощником его менеджера, а он — рок-звездой, на выступление которой на стадионе собрались сто тысяч человек. И кому теперь неловко? По крайней мере, у меня есть причина: на карту была поставлена моя карьера. Что было поставлено на карту для Никсона, если кто-то узнает, какой он на самом деле? Его репутация ярого члена клуба мудаков? Было ли это просто еще одним способом вывести меня из себя?

— Иногда я тебя просто ненавижу, — прошептала я.

Его глаза вспыхнули от восторга.

— Разве так можно разговаривать со своим любимым клиентом? — он отступил на несколько шагов, затем улыбнулся девушкам, которые остались у дверей его гримерки в надежде, что он передумает. — Увидимся позже, дамы.

Подмигнув, он обнял Джонаса за плечи. Затем они встретились с Куинн у дверей ее гримерки и пошли к сцене.

Я чертовски ненавидела его и его способность переключаться с горячего на холодное, как рычаг водопроводного крана. Я ненавидела то, как сильно хотела вернуть тепло между нами, но границы были ясны. Он был клиентом. Я — помощником его менеджера.

Но…что, если бы все было не так? Что, если бы я уже вела другую группу? Что, если бы я была просто другой девушкой? Хотел бы он меня так же? Или для него все это было игрой?

Слишком больно об этом думать.

И если для Никсона это не игра, если он действительно хотел меня? Тогда я ранила его своей неспособностью нарушить собственные правила или рискнуть репутацией.

Без риска нет награды.

Я прикусила губу. Возможно, правильнее было бы задать вопрос: чем бы я не стала рисковать? Если Никсон был настоящим со мной той ночью на кухне, или на фестивале, или каждый раз, когда был внимателен или защищал меня, то чем бы я не рискнула ради того, чтобы быть с ним?

Я хотела его, и не только физически. Я хотела сложного мужчину под всеми этими татуировками, того, кто сделал ставку на торт моей матери и признался, что ему сняться кошмары. Того, кто каждый день боролся со своими демонами и все еще