мокрую от пота одежду. Зои подняла глаза, удивленно подняв брови.

— Я... э-э... подожду снаружи.

— Нет.

«Снаружи» было слишком далеко. «Снаружи» означало, что я должен сделать выбор: пойти за ней, как только переоденусь, или уйти с другой группой. С той энергией, которая бурлила во мне, это был очень плохой вариант.

— Хорошо, — она повернулась спиной. — С тобой все в порядке?

— Я чувствую себя сгустком электричества мощностью в миллиард ватт, скрепленный костями, на которые натянута кожа, — признался я, натягивая чистое белье. Душ мог подождать. Все могло подождать.

— Оу.

Я почти слышал, как крутятся шестеренки в ее голове.

— Так ты хочешь, чтобы я выполнила твою последнюю просьбу? — спросила она с ноткой сарказма в голосе.

— Мою последнюю просьбу? — я натянул футболку через голову, пытаясь вспомнить, что это было.

Отвезти мои гитары обратно в Колорадо?

— Ты велел... — она вздохнула, — выбрать одну из девушек для тебя.

Я замер в одном носке. Да, я вел себя как придурок и устроил ей разнос как раз перед тем, как выйти на сцену, что, как ни странно, подействовало на мои нервы почти так же хорошо, как алкоголь. И не скажу, у меня не было причин злиться на нее, так же, и у нее на меня.

Ей было стыдно, что она перешла черту? Черт возьми, это я ее поцеловал, а потом прижал к кухонному островку, признавшись, как сильно ее хочу. Это я был в затруднении, потому что не мог решить: благодарить ее за то, что так яростно охраняла мою личную жизнь, или злиться за то, что она видит во мне только клиента.

— И?.. — спросила она.

Я закончил натягивать носки и сунул ноги в свои любимые кеды Converse.

— Нет, мне не нужна девушка. — Если только это не сама Зои, в этом случае я был более чем согласен.

Она оглянулась через плечо, затем повернулась полностью, когда поняла, что я не голый.

— Тогда почему ты такой придурок и вообще просил меня об этом?

Я проигнорировал вопрос, не собираясь обсуждать это с ней прямо сейчас. Не тогда, когда был вполне реальный шанс, что я переступлю ту профессиональную грань, которую она так любила. Эта химия между нами была слишком сильна, слишком соблазнительна.

— Мне нужно, чтобы ты забрала меня отсюда. Вызови водителя, мы едем прямо в аэропорт, — я посмотрел ей в глаза и позволил увидеть дрожь в моих руках, монстра зависимости, который жил внутри меня.

Весь ее облик смягчился, превратив из Шеннон в Зои.

— Ладно. Минуту, — она достала телефон и начала что-то печатать, пока я допивал очередную бутылку воды. — Когда хочешь уехать?

— Прямо сейчас.

***

Мы находились в воздухе уже сорок минут, а я все еще не мог прийти в себя.

— Могу я еще что-нибудь для вас сделать? — спросила стюардесса с профессиональной улыбкой, принеся наши напитки.

— Немного конфиденциальности не помешаем, — буркнул я.

Я был среди людей с десяти часов утра, и просто хотел, чтобы меня оставили в покое. Мне казалось, я под дождем, рискуя жизнью, танцую на канате, натянутом между двумя небоскребами, а все вокруг глазеют и ждут, когда сорвусь.

— Спасибо, Келли, больше ничего не нужно, — ответила Зои. — Нам просто нужно отдохнуть.

— Конечно. Если вам что-нибудь понадобится, просто нажмите на эту кнопку.

Наконец-то я остался в блаженном одиночестве.

Думаю, с появлением Зои мое определение «одиночества» изменилось.

Я откинулся на мягкую кожаную спинку дивана и покрутил лед в стакане, наблюдая, как кружатся кубики, и жалея, что это не что-нибудь покрепче апельсиновой газировки.

— Тебе не обязательно было быть таким придурком. — Зои отложила ноутбук и отстегнула ремень безопасности на сиденье напротив моего.

— Я такой, какой есть. Ты уже должна была привыкнуть.

— Ты не такой. Ты все еще злишься на меня за вчерашний вечер... или за то, что я сказала перед выступлением, поскольку все это взаимосвязано.

— Это лишь часть того, что происходит у меня в голове, — признался я, пожимая плечами. Моя кожа казалась слишком натянутой.

Она пересела рядом со мной, сбросив туфли на каблуках и поджав под себя босые ноги.

— Хочешь поговорить об этом?

— Нет.

Если бы хотел поговорить об этом, я бы это сделал.

— Я не стесняюсь того, что целовалась с тобой, — она устроилась поудобнее и прислонившись щекой к спинке дивана.

— Ты просто стесняешься того, как люди будут смотреть на тебя, если узнают. — Я отвернулся, прежде чем она смогла бы меня раскусить. Самообладание было на пределе. На самом деле я сбежал от своей собственной группы, отправив дурацкие сообщения Куинн и Джонасу по дороге в аэропорт.

— Знаешь, Питер решил, что я получила работу, потому что спала с тобой?

— Питер — мудак, и ты не спала со мной, — я наклонился и уперся локтями в колени.

— Но если бы я это сделала...

Мой взгляд метнулся к ней.

— Если бы люди узнали, все бы решили, что именно так я и продвинулась, — она говорила мягко, и я слышала искренность в ее словах.

— Но это неправда.

— Да ладно тебе, Никсон, мы оба знаем, что в этом бизнесе восприятие является объективной истиной, — ее губы изогнулись в грустной улыбке. — Ты можешь получить нагоняй за то, что спишь с ассистенткой или нарушаешь обещание не спать с женщинами из служащих компании, но никто никогда не усомнится в твоем участии в этом деле.

Я нахмурился.

— Значит, это действительно связано с твоей карьерой, а не с тем, что ты воспринимаешь меня просто как часть работы?

Ее глаза расширились.

— Ты же не... — она сглотнула. — Ты – «не просто работа». Не для меня. Если бы Джонас, Куинн, Бен или Итан, увидели, как я ответила на твой поцелуй, или, если бы они узнали, как сильно я хочу тебя, это подкосило бы мой профессиональный авторитет. Я бы предпочла, чтобы меня не воспринимали, как девушку, которая подцепила рок-звезду, чтобы подняться по карьерной лестнице.

— Ты хочешь меня, да? — черт, это было знание, которое могло принести больше вреда, чем пользы, особенно когда она подкрепляла свои рассуждения такой логикой.

— Конечно, это единственное,