любой момент могут позвать на вечеринку с коктейлями, — он приподнял брови.

Я закатила глаза.

— Ладно. Переоденусь.

— Я закажу еду. Что-то мне хочется перекусить. — Он уже шел к стационарному телефону, установленному в номере. — Как насчет картофеля фри и мороженого?

— Похоже, я скоро наберу пару лишних килограммов, — бросила я через плечо, входя в свою комнату.

Я провела рукой по спине, нащупывая молнию, и проворчала. Это платье было такой занозой в заднице.

— Настоящим мужчинам нравятся изгибы, — крикнул в ответ Никсон.

— С каких это пор? – спросила я, возвращаясь к нему. — Насколько знаю, у всех женщин, с которыми ты спишь, модельные фигуры.

— Что? — он замер, не донеся трубку до уха.

— Тебе нравятся худые женщины. Это нормально, что у тебя есть свой типаж. Я просто хочу сказать, что тебе нравятся изгибы только на твоей гитаре, — я повернулась к нему спиной. — Не мог бы ты, пожалуйста, расстегнуть молнию? Не могу дотянуться.

Никсон подошел и убрал мои волосы в сторону.

— Ты всегда пахнешь кокосами.

— Это шампунь.

Его пальцы скользнули по моей шее.

— Мне нравятся твои изгибы.

— Никсон, — прошептала я, качая головой. Ему нравилось снимать напряжение бесстыдным флиртом. Я понимала, что это — часть его натуры, однако я уже достигла своего предела. Каждое утро я задавалась вопросом, не наступил ли тот день, когда я сломаюсь и наконец-то наброшусь на него? День, когда упущу все свои шансы на то, чтобы меня воспринимали всерьез в этой индустрии.

Никсон расправил ткань и начал расстегивать молнию, двигаясь так медленно, что это казалось чувственным и интимным: словно это делал любовник, а не сосед по комнате.

— Твоя кожа безупречна, — прошептал он, когда молния достигла низа.

— А твоя, как живой холст, — ответила я. — Вся в картинках и надписях.

По спине пробежал легкий холодок, и я скорее почувствовала, чем услышала, как Никсон отступил.

Он прочистил горло.

— Значит, ты не против мороженого?

— Не против. Главное, не…

— Не клубничное, знаю. Кстати, мне нравится зеленый. Он подходит к твоим глазам. — Он набрал номер службы обслуживания номеров, и я убежала в комнату.

Я взглянула на свое платье в зеркале. Если он подумал, что оно зеленое, ему нужно проверить зрение. Мне потребовалась всего секунда, чтобы выскользнуть из платья, но, когда проходила мимо зеркала, мои щеки вспыхнули.

На мне было зеленое нижнее белье: кружевной бюстгальтер и стринги в тон.

Я поспешно натянула футболку с надписью: «Я люблю Колорадо» и пижамные штаны. Бюстгальтер снимать не стала.

Когда вышла, Никсон уже нашел в онлайн-кинотеатре наш сериал. Никаких дивайсов, планировщиков и работы во время просмотра — таковы были его правила, и, признаться, мне они нравились все больше. Было приятно отключать мозг на какое-то время.

— Я в душ, — сказал Никсон. — Распишешься за доставку, когда принесут?

— Да.

Он стянул рубашку через голову, и у меня пересохло во рту, как бывало каждый раз, когда глядела на его торс. Я готова была поклясться, что он сделал это нарочно, как будто перешел из игры «Раздражай Зои ради забавы» в игру «Мучай Зои сексуальным разочарованием», но я сохраняла улыбку, пока он не исчез в своей комнате.

Пока Никсон был в душе, я просмотрела свои сообщения, затем услышала стук в дверь.

Но это было не обслуживание номеров.

Брови у Бена взлетели до волос, когда он увидел меня.

— Когда я сказал, что не обязательно носить формальную одежду на работе, то не имел в виду пижаму.

Я закатила глаза.

— Уже десять вечера, а я в своем гостиничном номере. Тебе что-то нужно?

Причина номер пятьсот девятнадцать, почему я не могла удовлетворить свою тягу к Никсону: никогда не знаешь, кто может постучать в дверь.

Например, мой босс.

Бен кивнул и без приглашения вошел в номер.

— Прости. Я бы зашел пораньше, но пришлось оценивать новую группу. Кажется, они называются Tiger Kiss или как-то не менее ужасно. Хотя вокалист неплохой, — он скользнул взглядом по комнате, отмечая каждую деталь.

— Никсон в душе.

Моя майка и фланелевые брюки выглядели нелепо рядом с его сшитым на заказ костюмом. Надо было остаться в платье.

— Итак, — он прищурился. — Алкоголь?

— Нет.

— Наркотики?

— Нет. — Вся эта поездка начинала казаться мне не столько шоу, сколько табелем успеваемости Никсона.

— Отлично. Женщины?

— Этот вопрос мне уже надоел, честно сказать. Моя работа – сохранять трезвость Никсона, а не следить за его личной жизнью. Он заслуживает немного приватности.

Кроме того, единственным человеком, с которым он целовался, была я, а Бен был последним человеком, с которым я собиралась это обсуждать.

Бен выгнул бровь, но продолжил:

— Он пишет?

— Немного. Но пока не хочет ничем делиться. — Я начала планировать свою работу так, чтобы могла слушать из соседней комнаты.

Бен напрягся.

— Он собирается сорвать дедлайн.

— Как я и говорила Харви: перенеси дедлайн. Ты должен дать ему немного отдохнуть.

— Сколько? — Бен взглянул на свои Apple watch, когда пришло сообщение, и впервые за все время, что работала на него, я не хотела знать его содержание.

— Не могу сказать точно. — Я не хотела облегчать Бену жизнь или доказывать свою значимость. Последние несколько недель с Никсоном показали, что я не просто хочу руководить своими группами, я полностью готова к этому.

— Ты не можешь ускорить процесс?

— Только попробуй поторопить Никсона, и он будет действовать вдвое медленнее, просто чтобы показать тебе, что может. Ты это знаешь. Куинн и Джонас не возражают против задержки, а мы поддерживаем наших клиентов, разве не так? — я скрестила руки на груди. — Ради клиентов мы делаем все возможное, мы их защищаем.

Бен моргнул, затем внимательно посмотрел на меня.

— Ты с ним спишь?

— Прости? — у меня отвисла челюсть. Он никогда не ставил под сомнение мою этику, но я никогда и не давала ему повода для этого.

— Ты спишь с Никсоном? Потому что...

— Будь осторожен с тем, что скажешь дальше, Бен, — небрежно бросил Никсон,