У вас пятнадцать минут для того, чтобы ознакомиться с вводными и принять решение об участии. Мне нужны исключительно добровольцы.

Схема допусков и имперских печатей раздвинулась, опустилась на поверхность терминала передо мной. Удерживая дыхание ровным я всмотрелась.

Забавно. То, что я видела, прямо убеждало отказаться.

Вчиталась снова. Невольно усмехнулась. Выходило так, что отказаться от участия в группе было намного выгоднее. Даже единоразовая внушительная выплата полагалась.

Маршал по сути говорил нам прямым текстом «я вам хорошо заплачу за то, чтобы вы отказались».

Я оглядела зал. Люди вставали и выходили.

Ещё бы. В таких условиях соглашаться было бы странно. Да что там. Ввязываться в сомнительную операцию с перспективой свернуть шею… кроме продолжения спокойной работы, причём ещё с внезапно свалившейся на голову премией.

Причём премией — совершенно ни за что. Просто за то, что ты в это не полез.

Я ещё раз посмотрела на сумму единовременной выплаты за отказ. Император щедр. Точнее маршал в лице императора. Или император в лице маршала. Короче и маршал и император оба.

Снова прошлась по символам и тексту. Весьма туманное предложение в совершенно расплывчатых формулировках. Согласиться стать участником группы на подобных условиях — полный бред.

Мне нужно принять решение с точки зрения логики. У меня реабилитация. У меня… много всего. Мне это предложение точно не нужно. С точки зрения логики, которой я всегда руководствовалась, мне необходимо отказаться, взять премию и выйти из зала. Это логично.

Я ещё раз покрутила схему вводных перед собой. Что меня смущает? Где подвох?

Зал пустел — люди вставали и уходили, пятнадцать минут истекало.

Глянула на бесстрастного Логранда: он обводил взглядом пустеющий зал, скрестив руки на груди.

Я прикрыла глаза, пытаясь понять, что именно меня смутило в формулировках. И… холодок пробежал по спине, а в глубине моего пси усмехнулась знакомая злость.

Вот же гад! Логранд, ну ты и… Глубоко вздохнув, я снова крутанула схему, вычитываясь и убеждаясь.

Да, я не ошиблась. Если я подпишу отказ, я следующие пять лет не смогу принимать участия в расследованиях серьёзнее кражи топливных стержней для транспортников, снабжающих военные базы продуктами.

Это перечёркивало все мои планы на карьеру.

Так-то справедливо. Но… Нет. Я инспектор генерального штаба с Ай-эр-сорок допуском. У меня твёрдое намерение поднять его через полгода до Ай-эр-тридцать. Обрушивать его до Ай-эр-сто я не собиралась.

Твёрдой рукой я положила свой идентификатор в центр терминальной поверхности, активировала пси-шупы вокруг пальцев, отмахнулась от формы отказа. Без колебаний отправила импульсы согласия. Всё. Теперь я член рабочей группы… Куда бы это меня ни завело.

По моей спине пробежал холодок. Повинуясь странному тревожному чувству я подняла взгляд на Логранда.

Он неотрывно смотрел на меня. Перевела дыхание, выпрямила спину, не отводя взгляд. Мне пришлось сцепить пальцы, потому что они задрожали.

И это совершенно точно не была моя реакция на Логранда, как объекта моих прошлых воспоминаний. Нет. Мне тупо стало страшно. До одури страшно. Потому что, хоть и лицо маршала оставалось бесстрастной маской, на дне его глаз я рассмотрела кипящее бешенство.

Глава 26. Кира. Добровольцы

Злость маршала в этом зале ощутила не только я.

Все.

Здесь все продвинутые псионики. Возможно, Логранд и мог бы скрыть свою ярость, но, видимо, не удосужился.

Задело всех.

Выразилось это в том, что зал опустел мгновенно, остались лишь добровольцы.

Двадцать три псионика, включая меня и маршала.

— В малый зал закрытых совещаний, — распорядился Логранд.

От его ледяного тона, казалось, вся мебель сейчас покроется инеем.

Я не понимала причин его злости. Проверка? Специально давит, чтобы потом ещё раз предложить отказаться?

Тем не менее, коллеги поднялись и направились в малый зал, я за ними.

Я сидела в заднем ряду, поэтому у выхода оказалась последней.

Но выйти мне не удалось — над моим локтем клещами сомкнулась ручища Логранда.

— Какого ляда ты согласилась, Кира? — тихо, но очень чётко спросил он.

Внутри меня будто что-то стеклянное взорвалось и осыпалось осколками, окатило жаркой волной с ног до головы. От прикосновения, от внезапной близости, от вопроса, от… от Логранда!

— Вы делаете мне больно, маршал Логранд, — также тихо и отчётливо сказала я, поднимая взгляд и глядя в его полыхающие бешенством глаза. — Отпустите меня. Немедленно.

Логранд ослабил хватку, но руку не разжал. Более того. Захлопнул дверь, отрезая нас двоих внутри зала. Схватил меня рукой за горло и наклонился, глядя в глаза.

— Ты откажешься от участия в группе, — сказал он. — Я ещё раз предоставлю такую возможность.

Слишком близко. Дрожь по всему моему телу. Трепет перед его силой. Осознание его власти и права требовать. Нестерпимое желание ощутить его губы на своих губах.

Меня будто снова швырнуло на самое дно мостового феномена. Вот только между нами не было никакого моста.

— Ты ведь всегда поступаешь логично, Кира, — палец маршала вдруг погладил меня по шее. — Где твоя логика дала сбой?

От этого простого движения по коже кровь вспыхнула искрами, а воздух превратился в стеклянную пыль — каждый вздох означает порезаться.

— У меня не сбоит логика, — я нашла в себе силы ответить спокойно, — в мои планы не входит опускать свой уровень до Ай-эр-сто. К тому же, я уверена, что смогу принести пользу группе. Я не откажусь.

Логранд прожигал меня взглядом.

Я добавила:

— Вы можете меня исключить. Вы же маршал. Вам и не такое по плечу.

Лицо Логранда окаменело. Он разжал руки. Мне пришлось запрокинуть голову, чтобы видеть его глаза.

Продолжала стоять близко. Смотрела. Нестерпимо хотелось прижаться к нему, обнять за пояс, чтобы обнял, чтобы… Отойти тоже хотела. Но нет.

Я смотрела на человека, который одним своим присутствием расшатывал меня напрочь, но при этом с облегчением понимала: терпимо.

Реально терпимо. Я могу стоять рядом с Лограндом и удерживать себя от паник, истерик и всего этого дерьма, которое накрывало