class="p1">А вот статистика по числу изнасилований запомнилась всем. На следующий год она породила в мире новую волну заголовков, примером которых может служить такой: “Швеция – мировая столица насильников?” (его авторы были, по‐видимому, не в курсе, что Швеция – страна, а не город, – ведь это же не подкреплено никакими цифрами…). На сей раз данные упомянул британский член Европейского парламента в ходе дебатов о представлении политического убежища: он указал на то, что по мере увеличения притока беженцев в Швецию в стране увеличилось и число зарегистрированных изнасилований. При этом британский политик не учел, что за тот же период в Швеции расширили определение изнасилования. Число изнасилований, подпадающих под новое определение, но совершенных до его принятия, разумеется, неизвестно, поэтому мир знал наверняка только одно: в Швеции самое высокое число зарегистрированных изнасилований (и это число резко росло в течение нескольких лет).

Впервые я поразился тому, как цифры направляют наше внимание, когда, работая над книгой Monster (“Чудовище”), пытался понять, почему самое большое в мире число серийных убийц – в США. Почему, например, не в Китае или Индии, население которых куда многочисленнее? И почему в России – тоже большой стране – почти нет серийных убийц?

Этому могло найтись несколько разных объяснений, например, то, что в США больше насилия на ТВ. Но когда я захотел провести сравнение между странами, оказалось, что это невозможно. Я просто не нашел данных по серийным убийцам в других странах. Можно было отыскать цифры только по США, и они, естественно, были самыми большими. А когда я попытался проследить зависимость между ростом насилия на ТВ и увеличением числа серийных убийц, то не смог продвинуться глубже 1970‐х: до этого в США не было серийных убийц, потому что тогда еще не было их определения.

Микаэль

Единственная нужная нам истина?

С цифрами трудно спорить, даже если они не содержат всей правды, потому что они – как раз та часть правды, которой мы доверяем. Слова “большинство” или “много” разные люди трактуют по‐разному, и добиваться единства не имеет смысла, а вот цифры имеют универсальное значение. И даже если они содержат не всю правду, а только часть ее, именно они становятся единственной правдой.

Те заголовки об изнасилованиях вы можете смутно помнить; даже некоторые цифры могли вам запомниться. А вот откуда эти цифры взяты, вы помните? Хотя, впрочем, источник, каков бы он ни был, не имеет особого значения, ведь цифры‐то неизменны, независимо от того, откуда они взялись. Согласны?

Но что вы скажете, если мы заявим, что эти цифры обнародовал какой‐то выдуманный исследовательский институт? Подумаете, что мы вам морочим голову? И будете правы (извините, просто не смогли удержаться): на самом деле цифры сообщил Шведский национальный совет по предупреждению преступности – организация совершенно реальная и надежная. Но на мгновение вы ведь засомневались?

Исследования показывают, что когда люди читают новости, не содержащие цифр, они оценивают надежность информации, исходя из ее источника. А вот если в новости есть цифры, то их источник практически не имеет никакого значения. Слова, убеждения и мысли других людей мы рассматриваем всего лишь как их версию истины, зато цифры кажутся нам истиной бесспорной. Единственной нужной нам истиной.

Наглядным и слегка тревожным доказательством этого может служить исследование, в ходе которого людям предлагались две заметки о землетрясении в Индонезии: в одной приводилась статистика, в другой – нет. Следя за движением глаз тестируемых, исследователи определили, что те, кто читал заметку со статистикой, меньше смотрели на фотографии бедствия и его жертв (и, соответственно, в ответ на вопрос, сколько денег они готовы выделить на помощь пострадавшим, называли меньшие суммы).

Опасность в том, что цифры заставляют нас думать более поверхностно. Этим объясняются результаты эксперимента, в ходе которого мозг испытуемых сканировался, когда они слушали новости с цифрами или без. Оказалось, что при прослушивании новостей, содержащих цифры, префронтальная кора возбуждается меньше. Префронтальная кора – это та часть мозга, которая управляет эмпатией и нашей способностью рассматривать происходящее с другой точки зрения. Исследователи рискнули сделать вывод, что цифры блокировали активность мозга испытуемых.

Похоже, с теми, кто пишет новости, происходит нечто подобное. Американский анализ более ста тысяч новостных заметок и постов в соцсетях показал, что чем больше цифры, о которых рассказывают журналисты, тем реже в их текстах встречаются эмоциональные выражения и тем слабее эпитеты. Похоже, что цифры притупляют восприятие. Чем больше цифры, тем меньше необходимость в персональном участии.

В условиях охватившей мир числовой эпидемии это может иметь серьезные последствия. Особенно учитывая, что новости с цифрами (как показали исследования) лучше распространяются и журналисты предпочитают освещать именно их, – независимо от того, что это за цифры. Ученые называют это цифровым парадоксом: журналисты испытывают меньше потребности проверять верность цифровых данных, ибо они так легко проверяются, что это может сделать каждый. Отсюда делается парадоксальный вывод: цифры всегда верны.

Но, как вы, очевидно, уже догадались, цифры верны не всегда.

Фейковые цифры, реальные новости

Цифры можно выдумывать. Например, можно сказать, что эта книга разошлась по миру в пяти миллионах экземпляров (пока не разошлась, но выдумать это нам было легко и приятно). Или что у автомобиля-монстра “хаммер” затраты на проезд одной мили составляют всего 1,95 долл., притом что у “приус” эта стоимость равна 3,25 долл., как утверждали заголовки новостей в 2007‐м (хотя это верно, только если стоимость езды на “хаммере” разделить на 35 лет, а езды на “приусе” – на 12, что и сделало рекламное агентство, объявившее об этих числах). Или изменить статистику, касающуюся людских потерь и захваченной техники, которую Пентагон скармливал репортерам во время вьетнамской войны, чтобы обеспечить оптимистичные заголовки новостей и добиться общественной поддержки войны.

Как страна, граничащая с Россией, Норвегия практически прилипла к экранам телевизоров и смартфонов, когда 24 февраля 2022 года Россия начала военную операцию против Украины. Вскоре и соцсети, и авторитетные новостные каналы наводнили показавшиеся мне поразительными истории о “Призраке Киева”. “Призраком Киева” прозвали украинского пилота “МиГ-29”, который за первые 30 часов СВО якобы одержал в небе Киева не менее шести воздушных побед. На его счету были два “Су-35”, два “Су-25”, “Су-27” и “МиГ-29” противника. Позже, 27 февраля, Служба безопасности Украины сообщила в Facebook, что “Призрак Киева” сбил 10 самолетов. В следующую неделю различные новостные источники писали о том, что этот мифический воздушный воин сбил уже около сорока самолетов.

Эти точные