цифры, сопровождавшиеся порожденными компьютером съемками побед “Призрака Киева” в воздушных боях, придавали истории точность, надежность и истинность. Цифры и видео, как лесной пожар, распространились по всем социальным сетям и были размещены на официальном аккаунте Вооруженных сил Украины в Twitter. Позже Командование военно-воздушных сил Украины признало, что “Призрак Киева” – это легендарный супергерой. Оказалось, что вирусное видео было изготовлено неким пользователем YouTube на базе видеоигры Digital Combat Simulator выпуска 2013 года.

Хельге

Раньше это называлось пропагандой, теперь принято говорить: “фейковые новости”. И точно так же, как цифры являлись классикой пропаганды (сделайте поиск по слову “пропаганда”, и цифры будут играть ведущую роль в списке советов о том, как ее распознать… или, к сожалению, о том, как создать собственную), они весьма эффективны и в фейковых новостях – в двух отношениях.

Во-первых, необязательно даже верить, что цифры верны, – они все равно влияют на нас. Возьмем, к примеру, стрельбу в шведском городе Мальмё с населением 300 тысяч человек. Какое число застреленных кажется вам более правдоподобным: 600 человек в год или 10?

Если мы скажем, что от стрельбы погибает 600 человек в год, это число, вероятно, покажется вам слишком большим: не может быть, чтобы в городе убивали почти по два человека в день. Но если, предложив вам эти два варианта на выбор, мы затем попросим вас угадать реальное число, ваша догадка наверняка будет выше, чем если бы первоначальный выбор был между 0 и 10. Тогда бы вы, наверное, выбрали число в этом диапазоне, а не 55 или 78.

Начальные цифры создают точку отсчета, независимо от того, верны они или нет. Мы это знаем, потому что мы это проверили.

После появления самых страшных сообщений о стрельбе в Мальмё (а произошло это как раз перед парламентскими и муниципальными выборами в Швеции), мы разбили группу, состоявшую из более чем тысячи случайным образом выбранных шведов, на две части. Одни должны были отреагировать на наше сообщение о том, что убито шестьсот человек, другим мы сказали, что убито десятеро. Те, кому было названо большее число, подумали (к счастью), что оно слишком велико и должно быть фейком. Но когда им предложили угадать реальное число убитых, названные ими цифры были почти в два раза выше, чем у тех, кому назвали меньшее число (которое было сочтено более правдоподобным). Те, кому назвали большее число, оценили обстановку в городе как ненадежную и менее безопасную. Хоть люди и не поверили в это число, оно все равно повлияло на их оценку реальной ситуации.

Психологи называют это “якорением”: когда мы формируем наше представление о чем‐то, нам нужна точка отсчета, от которой мы будем отталкиваться. А поскольку цифры очень быстро проникают в нейроны нашего мозга, мы не успеваем защититься от них. Укоренившись там, они влияют на наши оценки, даже если мы знаем, что эти цифры неверны.

Например, если спросить, считаете ли вы, что ядерная война разразится в ближайшие десять лет с вероятностью больше или меньше 90 %, вы, скорее всего, ответите, что меньше. А если спросить, больше или меньше эта вероятность одного процента, я подозреваю, что вы скажете, что она больше. Но если потом предложить вам самому оценить такую вероятность, то на вас повлияет заданный перед этим вопрос и ваша оценка будет зависеть от того, на какой именно вопрос вы только что отвечали. Вы оцените вероятность войны выше, если отвечали на первый вопрос (в мозг внедрилось число 90 %), и ниже, если отвечали на второй. Этот результат получили исследователи, проводившие такой эксперимент, и итоги остались теми же даже при изменившихся условиях, когда ученые предлагали людям задуматься о том, как вообще возникают ядерные войны, и объясняли, что числа 90 и 1 взяты просто с потолка. Каждый раз те, кто видел большее число, предполагали, что эта вероятность составляет около 25 % (!), а у тех, кто видел меньшее, оценка была существенно ниже – примерно 10 %.

И вот что особенно странно: если мы думаем, что освободились от неправильного числа, то мы более уверены в своей оценке. Когда студенты школы экономики в Сан-Паулу оценивали стоимость крупных компаний на фондовой бирже, на их оценки – вполне предсказуемо – влияло то, что им сначала предстояло решить, выше или ниже эта стоимость определенного числа (слишком большого или слишком маленького). При этом они были гораздо больше уверены в своих оценках (почти столь же неправильных), чем те студенты, которым не предъявляли никаких чисел, прежде чем предлагали дать собственную оценку (хотя у этих студентов оценки были точнее); студенты из первой группы были даже готовы спорить на деньги, защищая свои догадки.

Так что числа обманывают нас дважды: во‐первых, они влияют на нас независимо от того, верим мы в них или нет; а во‐вторых, чем меньше мы в них верим, тем более убеждены в верности своих оценок.

Когда в 1990‐х исследователи заявили, что подсластитель NutraSweet может вызвать опухоль мозга, я перестал есть содержащие его продукты (с вами такого не было?). История о предполагаемой опасности NutraSweet – яркий пример того, как даже совершенно верные цифры могут сбить нас с толку, если их произвольно связать друг с другом. Через три-четыре года после появления NutraSweet на рынке в начале 1980‐х исследователи обнаружили пугающий рост числа опухолей мозга. Они опубликовали об этом в журнале Journal of Neuropathology and Experimental Neurology статью, которая вызвала большой резонанс. Даже если лежавшие в основе исследования данные и были верны, выводы оказались совершенно ошибочными. Как остроумно отметил Чарльз Сейфе (Charles Seife) в своей книге Proofiness (“Математическая казуистика”), за тот же период в 1980‐е резко выросло и много чего другого: число портативных плееров Sony Walkman, постеров с изображением Тома Круза, подплечников, видеоигр серии Donkey Kong и объем правительственных расходов. На самом деле взаимосвязь между продажами NutraSweet и правительственными расходами была даже сильнее, чем у NutraSweet и опухолей мозга. Улавливаете? Это классическое заблуждение – когда корреляцию между верными числами считают доказательством причинно-следственной связи между ними – породило неописуемое множество неверных публикаций, ложных истин и теорий заговора.

Хельге

А хуже всего то, что числа могут вообще не иметь никакого отношения к делу. Мы – числоголики, и мы инстинктивно реагируем на числа, независимо от их природы. В некоторых классических экспериментах студентам Корнеллской и Гарвардской бизнес-школ предлагалось угадать, сколько очков наберет выдуманный баскетболист Стэн Фишер (играющий под номером 54 или 94) в очередном матче NBA