– Таких, как ты, крысами называют. Если я не прав, спроси с меня. Я отвечу.

Медяк знал, как я могу ответить, поэтому притух.

– Я не крыса, отдать собирался, – буркнул он. – Думал, в январе рассчитаюсь, а тут это!..

– Я говорил тебе, как живут трудящиеся при капитализме, с каким чувством они ждут Новый год. Да и рубли ты на доллары менял.

Валютные операции – дело сложное и тонкое, поэтому я переводил в доллары только свои навары. Медяк вроде бы со своей долей поступал точно так же. Вроде бы!.. По кабакам он гулял, тачку себе взял по рыночной цене, в общем, шиковал.

– Что-то менял, что-то нет. Думал в рублях отдать. Самоед в долларах не разбирается.

– Ты меня за идиота держишь? – резко спросил я.

– Нет. Но надо как-то выкручиваться.

– Выкручивайся.

– С меня лимон требуют.

– Я что, не ясно сказал? Нет у меня лимона.

– Мне половины не хватает. Это всего три штуки баксов.

– Ну да, доллар сегодня по сто семьдесят, а через месяц триста сорок будет. Как раз лимон за свои баксы и возьмешь.

– Через месяц с меня десять лимонов запросят.

– Твои проблемы.

– Да, но сам я их решить не могу.

– Я тебе в этом деле не помощник.

– С меня лимон требуют, а ты мне его не давал! – Медяк волком посмотрел на меня.

– Тебе сказать, где лохи тусуются? А на меня тут давить не надо. Давай, пошел! – Я показал ему рукой на калитку.

– А не пожалеешь? – брызнув слюной, спросил он.

– Все может быть. Давай-давай.

Медяк стиснул зубы и рванул к воротам, но вдруг остановился, развернулся ко мне и спросил:

– Может, займешь три зеленых косаря?

– Тачку свою отдай. Она как раз на эти бабки тянет.

– Мне без тачки край!

– Мне что, свою отдать? – Я не шиковал так, как Медяк, и взял себе «семерку», а не «девятку», причем подержанную. – Все, свободен!

– Ну, смотри!

Медяк резко развернулся ко мне спиной. На этот раз он останавливаться не стал.

Глядя ему вслед, я достал вторую сигарету. Озадачил меня Медяк, очень даже.

Долг он выплатит, для этого у него есть новенькая «девятка», но как мне работать с «крысой», вот в чем вопрос? К тому же Медяк натурально пытался на меня наехать. Дескать, не получал он от меня миллион. Что это, если не наживка на лоха? Нет, с такими кадрами я вести дело не хочу.

Жесткий хэви-металл, сизый дым под потолком, наглые ухмыляющиеся рожи за столами. Что-то в этом роде я и ожидал увидеть, отправляясь в «Оазис».

Братков здесь немного, всего три человека, но мне казалось, что они до отказа заполнили собой помещение.

– Какие люди! – вытаращился на меня знакомый парень.

Его я видел в подвале, когда ходил разбираться с Медяком. Он поднялся со своего места мне навстречу. Браток приветствовал меня в бутафорской манере, но все-таки в его глазах угадывалось уважение к моей персоне.

– Чего надо? – спросил Самоед.

Он даже не шелохнулся, глядя на меня. Взгляд тяжелый, холодный, но я заметил в нем неуверенность, шаткость.

– Мармелада! – услышал я ехидный женский голос.

В зал со стороны стойки входила Марго. Модная прическа, спокойный грамотный макияж, белая водолазка, жилетка черного цвета, велюровые джинсы в облипку, стильные ботфорты на высоком каблуке. Мы не виделись с ней месяц-два, но мне показалась, что Рита повзрослела года на три, стала еще более волнующей и соблазнительной. Зрелая красотка с пронизывающей сексуальной энергетикой. В голове болезненным красным цветом пульсировал вопрос. Почему я отступился от нее? Она ведь нравилась мне, а я не стал бороться за нее. Умерла так умерла. Но Марго вдруг возродилась, засияла новым, куда более ослепительным светом.

– Привет, – стараясь сохранять невозмутимость, сказал я.

– Приветы мы принимаем в твердой валюте, – заявила она и хищно усмехнулась.

Взгляд у нее жесткий, холодный, цепкий. Как ястребиные когти, которыми хищник вцепляется в свою жертву.

– А Медяка вы почему-то на деревянный лимон поставили.

– Где деревянный лимон, там и такой же ящик.

Крыс обычно выводят в расход. Возможно, так они собирались поступить и с Медяком. Глядя на Марго, запросто можно было представить, какой исход его ждет. Человек с такими глазами, как у нее, мог убить, по меньшей мере с легкой душой отправить на плаху. Она, как мне показалось, имела здесь немалый вес. Даже Самоед как-то прижух с ее появлением, а остальные слушали Марго с замиранием. Она здесь основная, а не Самоед.

– Надеюсь, я этого не заслужил.

Под курткой я держал «ТТ», вынуть его не долго. В рукопашной я мог уделать здесь кого угодно, хоть всех разом. Но все равно мне было немного не по себе.

– Кто тебе такое сказал? – Марго в язвительном удивлении повела бровью.

– Тут все есть. – Я достал из кармана блокнот, протянул ей, но она даже не шелохнулась, лишь спросила:

– Что это?

– Бухгалтерия. Что, когда, сколько. Я выплачивал Медяку сполна.

Цифры касались только Медяка, поэтому я запросто мог расстаться с этим блокнотом. Тем более что копию уже снял.

– Сдаешь Витю? – Марго презрительно усмехнулась.

– Почему сдаю? Вы предъявили ему, значит, и мне. Если я не так понял, то пардон. – Я вернул блокнот на место.

– Нет, ты все правильно понял. Сначала ответит Медяк, потом придет твоя очередь.

– Я в чем-то не прав?

– Не знаю, разберемся.

– Разбирайся. – Я снова достал блокнот, протянул ей.

На этот раз Марго забрала его. Пролистнула, просмотрела, но ничего не поняла.

– Сколько ты нам должен? – спросила она.

Красивая девчонка, жгучая, соблазнительная, но у меня характер, а не розовый воздушный шарик.

– Осторожнее со словами! – Я едва удержался, чтобы не назвать ее девочкой. – В жизни так часто бывает. Сначала сказал, потом подумал. А уже поздно.

– Угрожаешь? – Марго нахмурилась.

– Нет, предупреждаю.

Хотел бы я жить с ней под одной крышей и делать общее дело. Но судьба подвела меня под Лизу, и теперь я связан с ней. Да и Варвара Игоревна мне вовсе не чужая. Об отце и говорить нечего. Мы все – одна семья. Нравится мне такой расклад или нет, но баб с возу не ссадишь. Я должен защищать свою семью от собак, которых Марго могла неосторожно или осознанно спустить с цепи. А лучшая защита – это нападение. Я мог сработать на упреждение. Пистолет у меня для этого есть. Патронов хватит на всех.