— Ты будешь забирать? — запихиваю в руки Миши проклятые бумажки, над которыми теперь тряслась как никогда.

Даже плюнула на свои принципы и оголила сегодня грудь.

Невольно прикрываю глаза, снова краснея, вспоминая, как на меня смотрели в зале люди. И это было не восхищение талантом, это была неприкрытая похоть.

— Может, тебе в клуб вернуться? — снова подает голос Миша, и я тяжело вздыхаю.

— Меня Дима не примет после того, как я его…

— Отбрила?

— Ну да.

Директор клуба, Дмитрий Вороной, грубый невысокий, но мускулистый мужчина с тяжелым взглядом и постоянно влажными руками. Он очень быстро объяснил мне, что еще должно входить в мои, конкретно мои обязанности танцовщицы гоу-гоу.

Пару месяцев я еще отнекивалась, но в один момент пришлось заехать ему по яйцам и уволиться.

— Я думал, это он тебя бросил.

Я закатываю глаза и качаю головой, не желая ни в чем кого-либо убеждать. То, что меня все считают гулящей, уже вошло в норму. Тут как говорится. Стоило один раз трахнуть козу…

— Найду другой клуб, — пожимаю плечами и возвращаюсь к созерцанию темноты за окном. В конце концов, всегда можно снова пойти подрабатывать на детских праздниках или даже мыть полы в подъезде.

Москва большая, что-нибудь найду. Найду работу, а мечту потеряю. Где она, та мечта? Погрязла в денежных проблемах, слезах и горе счетов, приходящих за лечение матери.

Женщина где-то в центре Питера была довольна, ей нравилось ощущение резких толчков внутри себя, нравилось, что этот лощеный мужлан не проявляет деликатности и, просто закинув ее ноги к себе на плечи, вдалбливает в диван.

Она, может, и хотела дойти до кровати, где всегда и занимается сексом с Ромой, но у Олега были другие планы. А больше всего Тоне нравилось, что глаза у этого черноволосого красавца из породы цыган были открыты и смотрели на нее. Он держал ее за шею пальцами, продолжая жестко трахать, и заставлял смотреть на него.

— Не люблю, когда представляют кого-то другого, — сказал он перед тем, как резко, одним выпадом, заполнить ее до основания.

Он понимал ее, она понимала его.

Но лучше всего их тела понимали друг друга. Идеально сходились в точке со смачным, чавкающим звуком и так же резко расходились. Снова и снова. Опять и снова. Пока обоих наконец не унес на своих крыльях экстаз, а потом сбросил в пучину сильнейшего оргазма.

Обильный поток спермы залил лоно, и, пока Олег, еле волоча ноги, шел в душ, Тоня закинула ноги на спинку дивана и принялась ждать.

В таком положении ей нужно было пролежать пятнадцать минут.

Несмотря на расслабленное состояние, она была внутренне напряжена от осознания, что за все два года отношений с Ромой она впервые занималась настоящим сексом с мужчиной, а не манекеном. И что трахали именно ее, а не какой-то образ прошлого.

С другой стороны, управляемый манекен лучше, чем неуправляемый мужчина. Поэтому, оставив грустные мысли позади, она взяла телефон и внесла заметку «купить тест на беременность».

Услышав звонкий мужской смех, она испуганно вскрикнула и почти свалилась с дивана, но зацепилась за что-то влажное и твердое.

Раскрыв широко глаза, она отдернула руку и невольно потерла ее о бедро, стирая влагу и полуприкрыв веки, наблюдая за покачивающимся крупным органом.

— Нельзя забеременеть за один раз.

Тоня поджала губы. Значит, он все видел. Ну что ж, это ее дело!

— Тебе почем знать?

Он маняще усмехнулся, протер свой член по всей длине и наклонился, нависая над часто дышащей Тоней.

— Я просто подумал, что стоит закрепить результат, раз тебе та-ак нужен ребенок.

— Когда? — сипло прошептала Тоня, не в силах оторвать взгляд от глубины его взгляда.

— Прямо сейчас, — пододвинул он Тоню на край дивана и закинул ноги ей за голову, открывая своему глазу вид на гладко выбритую промежность и розовые губки, запачканные миллионами сперматозоидов.

Одному из них, возможно, будет суждено стать человеком.

И недолго думая, Олег толкнулся в узкое горячее лоно, чтобы заполнить ее еще парой миллионов своих головастиков.

Не с мыслью сделать ребенка. Он знал, что по миру парочка его детей точно должна бегать. А с мыслью, что Аня скоро снова прибежит за помощью к нему. И он наконец-то сможет помочь и пропихнуть ее в Лондонский танцевальный театр. И естественно, стать ее агентом. Там. В Туманном Альбионе.

Тем более что с Диксоном он вроде нашел общий язык. А он пробудет в Питере еще пару недель, которые сам Олег собирался провести, заполняя каждый вечер красивую Антонину спермой.

В этот раз уволиться было гораздо легче. Как только отец Тони Владимир Мирославский узнал о нашем разрыве, он буквально вышвырнул меня с поста заведующего трансплантологией. Очевидно, адекватную причину увольнения он придумает позже.

Несмотря на скорый уход, что занял пару дней, связи у меня остались. Для многих людей здесь я сделал много хорошего, поэтому меня просили звонить по любому поводу.

Что ни говори, а это приятно.

Питер провожает меня неприятным моросящим дождем, капли которого на ветру разлетались в разные стороны, так и норовя забраться за шиворот.

Но в машине было тепло, а еще в машине были воспоминания.

И даже маленькое пятнышко на обивке, что осталось после нашего с Аней «последнего секса» на заднем сиденье, сводить я не стал.

Я часто смотрю на это пятно и прямо вижу, как малыш изгибается подо мной со стоном, сносящим ударом тока все адекватные мысли:

— Еще. Еще, Рома! Сделай мне больно!

Завожу двигатель, и улыбка невольно поселяется на моем лице, последние пару лет вечно угрюмом. Из-за этого и морщины стали виднее. Но даже это не портило меня, придавая, пожалуй, даже солидности.

Фамилия давно не давила грузом на голову, и, порой услышав «сладенький», я точно знал, что имеют в виду паспортные данные, а не внешность.

Уже через несколько часов пути под музыку группы «Сплин» въезжаю на территорию Москвы.

И что-то в голове щелкает. Легче дышится, а сердце бьется чаще. Наверное, потому, что именно здесь мое сердце. Отдано в одни нежные ручки. Только здесь я действительно жил, ревновал, ненавидел, испытывал настоящие неподдельные эмоции.

Здесь я жил. Моим счастьем была Аня, а я так бездарно все просрал.

Карьера. Вот сейчас я безработный и ни капли об этом не жалею. Но тем не менее как-то нужно найти маму Ани и выяснить, что с ней приключилось. Почему Аня пошла, если не на панель, то очень близко в эту сторону.