Но когда я впервые попал на Тур де Франс, понял, что никакая другая гонка не идет ни в какое сравнение. Нет ни одной непродуманной детали, поскольку все создавалось и шлифовалось годами. Если на велогонке Мира организаторы имели возможность самостоятельно выбирать города, через которые пройдет маршрут следования, на Тур де Франс между городами, городками и деревнями всей Франции идет ожесточенная борьба за то, чтобы принять у себя тот или иной этап.

Жак Анкетиль, который выигрывал Тур де Франс пять раз, однажды сказал о нем: «Человек, хотя бы однажды надевший желтую майку лидера, открывает дверь в вечность». Я сам был свидетелем того, как с человека, выигравшего этап, перестают брать деньги в кафе и ресторанах: хозяева заведений считают честью его принять.

Ради того, чтобы победить, отдельные хитрецы брали в пункте питания на перевалах фляжки, в которые им заранее заливали свинец — чтобы на спуске иметь большую массу. То есть поиск вариантов, способных дать гонщику преимущество перед соперниками, активно велся уже в те времена.

Азарт гонки так или иначе заражает в дни проведения соревнований всех вокруг. Однажды мы проводили одно из заседаний руководящего комитета UCI, после чего нам предложили посмотреть любопытные соревнования. Бывшие гонщики, которые уже давно закончили выступать и обзавелись семьями, детьми и животами, выбирают холм, где есть полтора десятка километров серпантинного подъема, сажают жен за руль своих машин, где вдоль борта написана фамилия гонщика, внутри машины дети и запасной велосипед.

И вот эти пятьдесят, а иногда и больше, почтенных отцов семейств стартуют по сигналу в гору. Дети орут «Папа, давай!» Машины гудят, в общем, все по-взрослому.

А наверху холма уже накрыта поляна, стоят столы, на которых разложена и какая-нибудь нехитрая закусь: сыр, хлеб, зелень, вино, прошутто, для детей — фрукты. Там же душевые кабины, чтобы можно было помыться и переодеться. Вечером все спускаются вниз и разъезжаются по домам, чтобы встретиться через год.

* * *

Мой первоначальный интерес к Тур де Франс был продиктован знакомством с генеральным директором гонки Феликсом Левитаном. Мы однажды возвращались откуда-то одним самолетом и разговорились — не столько благодаря тому, что я мог говорить по французски, сколько потому что сам Левитан очень прилично владел русским языком. По его приглашению я впервые и приехал во Францию.

Понятно, что Левитан не мог вокруг меня крутиться, поэтому я стал, что называется, смотреть по сторонам и разговаривать с людьми. Очень быстро понял, насколько «плоскими» были все наши представления о Тур де Франс. Мы ведь считали как: что это просто велосипедный бизнес. Выиграл — получил деньги, едешь дальше. А тут я начал постигать, насколько грандиозен механизм.

Если говорить только о спортивной стороне дела, увидеть Тур де Франс по-настоящему можно только по телевизору. Или если едешь внутри гонки по трассе в машине сопровождения. Я долго не мог понять: какое удовольствие получают те, кто приезжает на Тур де Франс иногда за неделю до старта — привозят в фургончиках семьи, ставят палатки на холмах, разбивают походные кухни и ждут мгновения, когда перед их глазами промелькнет гонка. Это же реально коротенький миг. Одно дело смотреть велосипедные соревнования на треке, когда у тебя перед глазами проходит вся борьба, а здесь вжик — и все закончилось.

Понятно, что в каждой палатке стоит свой телевизор или планшет, люди следят за ходом борьбы, ведут собственные подсчеты, сопереживают любимым спортсменам — все как в любой другой гонке. И все-таки болельщики Тур де Франс — совершенно особенная категория. Для них этот мимолетный миг — прежде всего шанс прикоснуться к Великой Гонке. Шанс, о котором можно потом рассказывать детям, внукам, друзьям — всем тем, кому ни разу не посчастливилось увидеть Тур де Франс своими глазами.

Последним из президентов Франции, кого я лично видел на гонке, был Николя Саркози. Потом он даже в интервью сказал, что для него было незабываемым воспоминанием — проехать финишный этап Тур де Франс в машине сопровождения.

В один из вечеров, когда мы вместе были в Париже, Левитан предложил пойти на спектакль в «Лидо» — всемирно известное варьете на Елисейских полях. Билетов в кассе не было и мы пошли в дирекцию, причем я внутренне уже смирился с тем, что ни на какой спектакль мы конечно же не попадем. Заходим в приемную — там все стены в афишах Тур де Франс. Директор оказался неимоверным фанатом гонки. Нам же он тогда сказал:

— При любом аншлаге билеты для людей из велосипедного мира у меня есть всегда!

Сам же профессиональный велосипедный мир давно и справедливо считает, что главнее мероприятия, нежели Тур де Франс, для него не существует. Понятно, что есть Олимпийские игры, значимости которых никто не умаляет, есть чемпионаты мира. А есть «Большая петля» — и это святое.

* * *

Одним из главных спонсоров «Большой петли» является французская торговая сеть «Галери Лафайетт». Помимо нее свою собственную нишу ищет каждый потенциальный рекламодатель, поскольку Тур де Франс уже давно стал основным двигателем рекламы в стране. В эту гонку включились все — от продавцов кастрюлек, чья аудитория во время гонки сидит в палатках на холмах, до продавцов элитной техники и туристических компаний. Время, что гонка транслируется по телевидению, позволяет впихнуть в трансляцию просто немыслимое количество рекламы. Что и стало происходить. В то время, пока спортсмены крутят педали, с экрана рассказывают и об отелях, и о местной кухне, и о всевозможных достопримечательностях, которые можно увидеть своими глазами, приехав на Тур.

Другое дело, что во время телевизионных трансляций мы видим прежде всего спортивную часть гонки. На самом деле все начинается гораздо раньше — в тот момент, когда впереди пелотона стартует нескончаемый караван рекламных машин.

Еще один не слишком заметный, но крайне важный аспект гонки — безопасность.

Когда мы начали проводить велосипедные гонки у нас в стране, помню, долго мучились: выяснилось, что у нас нет сотрудников ГАИ, способных обеспечить нормальное взаимодействие гонки с автомобильным транспортом — с одной стороны, и населением — с другой. Принцип-то был один: здесь не стоять, все огородить, никого не пускать!

На Тур де Франс это всего лишь маленький сегмент всего мероприятия при том, что езда в группе на мотоциклах и машинах в горных условиях — это великое искусство. Безопасность осуществляет подразделение, аналогичное девятому управлению нашего КГБ — служба обеспечения сопровождения президента Франции. Участвуя в Тур де Франс, транспортная полиция проходит превосходный тренинг, причем все сотрудники считают это за большую честь, не говоря уже об удовольствии — возможности контактировать с великими спортсменами, фотографироваться с ними.

У самого Тура за время его существования сложилась интересная внутренняя философия — своего рода неписанные законы. Если кто-либо из участников родился в городе, через который проходит маршрут, или же день рождения человека приходится на соревновательный день, ему дают возможность проехать по городу лидером. Если с лидером случилось какое-то несчастье в виде велосипедной поломки или чего-то еще, его конкурент должен дождаться, пока пострадавшему не окажут помощь. Несколько лет назад это правило нарушил англичанин Крис Фрум — против него восстала вся гонка, причем для этого не пришлось подавать никаких команд.