– Ну, если это вина, то косвенная…

– Сначала косвенная, потом прямая… Вот и скажи, что мне теперь с Настей делать?

– Ничего.

– Тебе оставить?

– Ну, она не вещь, чтобы ее оставлять…

– Вещь. Для меня она вещь. Но это твоя вещь, – глядя, как меняется в лице Кирилл, поспешил уточнить Леня. – Для тебя она, может, и любовь всей твоей жизни, а я рассуждаю практически. Претензии у меня к ней, но я ее не трону. Она твоя вещь, поэтому я ее не трону…

– Заткнись! – не выдержал Кирилл.

– А разговаривать со мной так не надо! – напыжился Воротынцев.

– Ты сам за базаром следи!

Леня с усмешкой цокнул языком, наполнил рюмки.

– Я смотрю, ты за свою Настю горой.

– Горой!

– А как же Роза?

– Она знает, что я с Настей?

– Пока нет. Но может узнать… Может, пусть знает?

– Ну, ты сейчас главный, тебе видней, – пожал плечами Кирилл.

– Она ведь расстроится. Тебе ее не жалко? – невесело спросил Леня.

– Жалко… Правда жалко, – искренне ответил Кирилл.

– Жалко, но ничего не можешь поделать, да?

– Ну, люблю я Настю! – для пущей убедительности приложил руку к груди Кирилл.

– И что? Развестись с Розой хочешь?

– Ну, я бы не отказался…

– А как же наша семья? Хочешь бросить нас в трудную минуту?

Кирилл внимательно посмотрел на Леню, уж больно его слова смахивали на издевку. Но не похоже, чтобы он шутил.

– Я сдал тебе весь расклад по Гурцулу, я подпустил тебя к нашим делам, а ты задний ход хочешь дать? Нехорошо… Может, ты испугался? Так ты вроде не из пугливых… Тогда что? Настя?.. Так тебе совсем не обязательно разводиться с Розой. Пусть все остается, как было. Роза – жена, Настя – любовница. Тем более отца ты уже можешь не бояться, а я не против… Будешь работать со мной, жить с Розой, а спать с Настей. Какие проблемы?

– А по-другому нельзя?

– Без Розы?

– Без Розы, – мотнул головой Кирилл.

– Без нее ты останешься с голым задом, – предостерег его Воротнцев.

– Все равно.

– Ты дурак или притворяешься?..

– Я серьезно.

– Серьезно болен?.. Короче, все будет как я решил. Роза ждет ребенка, и ты не можешь бросить ее. А если бросишь мою сестру, то ее ребенок станет сиротой. По отцу. Ты меня понял?

Кирилл кивнул. Он хотел жить с Настей, но и Розу жалко. Тем более что Воротынцев настаивал. Если пойти против него, то счастья с Настей точно не видать.

Бум-бум-бум… Мелодии в музыке почти нет, зато ударные колотят в ритме сердца… Бум-бум-бум…

Сердце у Гены здоровое, сам по себе пульс не учащается. Для этого нужно нагрузку получить – или в спортзале, или на танцполе под хмельными парами. И то с ним случалось, и другое. Недавно вот с женой в ночном клубе отрывались, сердце у него так тогда колотилось…

А сейчас оно колотится от страха, и не в клубе, а в салоне угнанной машины.

Бум-бум-бум… Домой хочется, к молодой жене под крылышко. Но нельзя, работа у него. Пока не сделает дело, никуда нельзя. Если только в ад, но туда ему еще рано…

Бум-бум-бум… Ну, когда же появится этот урод, которого они ждут?..

– Блин, так ведь и перегореть можно…

Гене казалось, что все нервы его смотались в один плотный комок и вибрируют, вызывая приступ бешенства.

– Чего ты? Нормально все. – Зато Ренат спокоен как удав. Одной рукой он перебирал четки, в другой держал дымящуюся сигарету.

– Может, хватит курить?

До сих пор табачный дым не беспокоил Гену, а сейчас вдруг стал раздражать. Все вдруг бесить стало.

– А тебе что?

– Вредно курить!

Так хотелось оторваться на Ренате, но это чревато. У этого парня четвертый дан по карате, он запросто мог убить одним ударом.

Гена хорошо помнил, как Ренат замочил «васильевского быка» с кулака. Драка тогда была из-за рынка, стволы не брали, махались врукопашную. У Гены на одной руке кастет был шипованный, в другой он держал обрезок стальной трубы. У всех что-то было, и только Ренат был пустой. Но он одному «быку» в грудину так зарядил, что у того сердце остановилось…

Да уж, веселые были времена. Только что-то не хотел Гена туда вернуться. Здоровья достаточно, но годы уже не те, тридцать восьмой ему идет.

И все же прошлое само вдруг ворвалось в его сытую размеренную жизнь. От этого и муторно у него сейчас на душе.

– Почему вредно? – зевнул Ренат.

– Дыхалка убивается.

– У меня не убивается.

– А у меня убивается! – не выдержал Гена.

– Слышь, Гендель, ты чо буксуешь? – зыркнул на него Ренат. – Если очко играет, так и скажи!

– У кого очко играет?! У меня играет?! – вскипел Гена.

Ренат взял бутылочку с минералкой, сделал пару глотков и вдруг, повернув к нему голову, прыснул на него водой.

– Ты чо делаешь?

– Успокоился?

Гена не мог успокоиться. Он должен был еще больше выйти из себя, даже набить Ренату морду… Но ведь на душе действительно стало спокойнее, и комок нервов больше не зудит. Да и комка уже нет…

– Успокоился.

– Ну, и хорошо… – Ренат снова сделал глоток, но водой больше не брызгал.

– Когда этот козел появится? – спросил Гена, глянув на часы.

Половина второго ночи, а Германа все нет. Германа Шмита.

– Может, вообще не появится. Тебе же лучше.

– Почему лучше?

– Ну, не хочешь ты работать, – усмехнулся Ренат. – Зажирел на сытых хлебах.

– Кто зажирел?

Гена держал себя в форме, усиленно качался, молотил боксерскую грушу. Нет в нем лишнего жира, как у некоторых… Но, может, именно поэтому Чайхан и выдернул его из теплой водички на холодный берег.

Давно Гена никого не «мочил» на потребу своим боссам, и не хотел он этим больше заниматься. Но ведь он в деле, и если Чайхан дал отмашку, то деваться некуда.

Чайхан заведовал охранным бизнесом в системе Воротына. На нем работа с бизнесменами, которые исправно отстегивали за крышу. Четыре охранные фирмы под ним, директора которых никогда не числились в бригаде Воротына. Левый народ на этих фирмах, но работа идет, и большая часть денег за нее поступает в общак. Но ведь бизнесмены могут и взбрыкнуться, вот тогда за дело берется бригада Чайхана. А это полтора десятка бойцов. И Гена в их числе, и Ренат. И если беспредельщики какие-то вдруг нагрянут, опять же в дело вступает бригада.