- Я не хотела, честно. Даже не думала вставать между ними.

- Марку полезно. – Отмахнулся Александр Фёдорович. – Он всю жизнь думал, что доминирует в этой дружбе.

Я нахмурилась и потянулась за полотенцем. Взяла его и стала тереть пальцы: мне срочно требовалось занять чем-то руки.

- И как он? – Спросила, с трудом подняв взгляд.

- Кто?

- Загорский. – Мой голос осип.

- А, Загорский. – Дядя Саша присел перед комодом, разглядывая золотисто-медные мазки патины на его поверхности. – Говорят, что обошлось без больнички. Госпитализироваться он отказался, уехал домой. Один из водителей каждый день привозит ему алкоголь и сигареты. Говорит, что тот ужасно выглядит, накачивается ежедневно почти до бессознанки, а когда приходит в себя, заказывает ресторанную еду, элитных шлюх, и всё по новой.

- Понятно. – Сказала я и сглотнула.

- Я пытался поговорить с Виктором. Им с Загорским либо расходиться надо, делить всё, либо поговорить друг с другом нормально, что-то решить, но Витя ничего и слышать не хочет.

- Ему тяжело. Он не хочет верить в то, что лучший друг мог так с ним поступить.

- Что там, кстати, между вами произошло? Между тобой и Марком? А то слухи, сама знаешь… И Витя ничего не говорит мне.

Он обернулся, и мы встретились взглядами.

- У Марка нет ко мне никаких симпатий. – Я выпрямила спину и сделала глубокий вдох. – Если вы об этом. – Убрала выбившуюся прядь за ухо. – Он просто хотел доказать Вику, что я шлюха, которая встречается с ним из-за денег. А у каждой шлюхи своя цена. И… он намеревался узнать мою.

- Он… - Нахмурился мужчина.

- Нет, он ничего мне не сделал. – Я мотнула головой. – История и яйца выеденного не стоит, так что мне жаль, что они подрались.

- Ясно. – Дядя Саша кашлянул. – Твоей вины в этом нет, Поль, ты только не переживай.

- Да всё нормально. – Я развела руками. – Переживать и некогда: нужно заниматься ремонтом и готовиться к торжеству.

- Кстати, что решили со свадьбой?

На моём лице расцвела улыбка.

- Через месяц в узком кругу.

- Узкий круг это… человек триста? – Рассмеялся дядя Саша.

- Вик обещал мне, что всё пройдёт тихо! – Смутилась я. - Не люблю оказываться в центре внимания большого количества человек.

- Но он сам всё устроит?

- Да, сказал мне, чтобы не переживала.

- Тогда это будет громкое событие, Полина. Даже больше, чем этот камень на твоём пальце стоимостью в шесть квартир в центре города.

- Что?! – Я с испугом уставилась на украшение.

- Да, и это тоже обсуждают в офисе по милости главного бухгалтера, который в курсе всех трат моего племянника.

- Боже… - У меня задрожала рука.

- Ладно, мне пора. – Дядя Саша взглянул на часы. – Вик попросил завезти тебе материалы и возвращаться обратно. С тех пор, как Загорский забросил все свои обязанности, у нас их прибавилось.

- Х-хорошо, - проговорила я, не в силах оторвать взгляда от кольца, - всего доброго.

А когда мужчина уехал, я ещё долго сидела посреди комнаты и пыталась прийти в себя после услышанного.

День свадьбы неумолимо приближался. Строители и отделочники работали ударными темпами, я почти закончила с интерьером первого этажа и привела в порядок сад. Вик злился, что Марк не спешит возвращаться к делам, поэтому часто задерживался в офисе.

- Понимаешь, на нём многое было завязано. – Объяснял он. – Дело не в том, что я не справляюсь, нет. Просто бесит эта его безответственность! Я оставлю его без всего! Лишу его на хер всего, что он имеет!

А я вновь ощущала свою вину за происходящее. И в один из дней просто не выдержала.

Мы ужинали в саду в свете десятков маленьких фонариков, сумерки накрыли вечернее небо, а в траве весело стрекотали сверчки.

- Вам нужно поговорить. – Сказала я, отставляя в сторону тарелку.

- Вам? Кому вам? – Непонимающе уставился на меня будущий муж.

- Тебе и Марку.

- Да пошёл он… - пробубнил Вик и продолжил есть.

Я сидела, не притрагиваясь к еде, и просто смотрела на него. Наконец, он сдался: отложил вилку и взглянул на меня.

- Ну что? Что?

- Вам нужно помириться, чтобы не потерять фирму.

- Полина…

- Помолчи, ладно? Дай мне сказать. – Твёрдо произнесла я.

- Ну. – Он сложил руки на груди.

- Мужская дружба всегда проще, понятнее и честнее женской. В ней меньше обид и недосказанности. Если вы чем-то недовольны, вы прямо говорите об этом. Или бьёте в морду. Вопрос закрыт, и вы спокойно общаетесь друг с другом, переступив через этот конфликт и живя дальше.

- И?

- И не нужно вести себя, как дети, Вить! Или как бабы. Просто пойди к нему и скажи, как есть: либо вы делите бизнес, либо забываете все старые обиды и работаете вместе дальше. Просто для чего всё это? Для чего столько лет становления фирмы, вложений, сделок, контрактов, борьбы за рынок? Чтобы потерять всё из-за глупых разногласий?

- Он унизил мою девушку. – Напомнил Вик. – Покусился на твою честь.

- Ты уже отплатил ему за это.

- Я не понимаю… - Он сдвинул брови и тяжело вздохнул.

- Езжай к нему, Вик. Просто езжай. Прямо сейчас.

Вик склонился над тарелкой, потёр кулаком лоб, взъерошил волосы.

- Хорошо. - Он выдохнул, встал, поцеловал меня и ушёл.

Его не было всю ночь, весь день и весь вечер. Его телефон не отвечал, поэтому я попросила Александра Фёдоровича отвезти меня к Загорскому.

Было уже темно, когда я вышла из машины возле уже знакомой элитной высотки в центре.

- Я с тобой. – Вышел следом дядя Саша.

- Я справлюсь. – Твёрдо сказала я. – Подождите меня здесь.

Закинула ремень сумочки на плечо и решительно направилась в здание. Консьержка быстро осела, услышав знакомую фамилию, и я прошла мимо неё к лифту.

Вошла, нажала кнопку нужного этажа и, когда створки дверей закрылись, нервно потянула носом густой воздух. Тот не спешил входить в лёгкие, сопротивлялся, и даже моё сердце стучало в этот момент как-то по-особенному. Страх перемешивался с интересом и волнением, ведь я должна была увидеть чудовище после стольких дней переживаний.

На нужном этаже я вышла из лифта, подошла к двери и сжала руку в кулак. Подняла, занесла  над дверным полотном и поняла, что дрожу всем телом. Сцепив зубы, затронула дверь, но та не была закрыта – отворилась без единого звука.

В квартире было темно, накурено, и негромко играло что-то джазовое. Сквозь окна лился свет луны, городских огней, а на стене работал телевизор.