В смысле, не дожидаться претензий, а сразу извиниться и объяснить что я не нарочно? Расплакаться, задобрить его своим несчастным видом, и… Впрочем, нет. Я не настолько хороша в актёрском деле, а если жених заметит фальшь, то точно прибьёт.

В итоге, просто вздохнула и снова сделала невинное лицо.

– Как давно это началось? – спросил Рэйнер, а дверь кабинета захлопнулась.

Я, услыхав это угрожающее «бух», вздрогнула.

– Э-э… – ответила после паузы.

– Имею в виду всплески, – зачем-то пояснил он.

Я пожала плечами, а Варкрос внезапно хмыкнул.

– Магистр Иверс сказал, что первый всплеск был неделю назад. Это верно?

– Мм-м… не совсем. – Я сама не поняла, зачем лгу. То есть потом дошло, а в момент, когда врала, смысл собственного поступка ускользнул, помахав хвостиком. – И? – подтолкнул Варкрос.

– И? – тупо повторила я.

Магистр подался вперёд, уперся ладонями в столешницу и повторил:

– Когда это началось?

– Две недели назад. Вернее, три. Только это было не настолько явно, и я ничего особенного не заподозрила. Замер. Отодвинулся. Проронил скептично:

– М-да?

Я кивнула, а магистр…

– Эрика, но в таком случае речь не о «физиологии». Тут что- то иное.

– Думаете? – вновь «сумничала» я.

Рэйнер прикрыл глаза, явно борясь с раздражением, потом спросил:

– Когда у вас в последний раз были… хм… эти дни?

Я резко покраснела и уставилась возмущённо. Ничего себе вопросик. У него хотя бы элементарные представления о приличиях есть?

– Ладно, – буркнул Варкрос. – Можете не отвечать.

Вот спасибо. Как бы я жила без этого разрешения?

– Но дело явно не в физиологии, – повторил шатен хмуро. – Вероятнее всего, тут иная причина.

Я промолчала, а жених выдержал паузу и задал совсем уж странный вопрос:

– Что вам известно о мёртвой магии, Эрика?

– А при чём тут она?

Я искренне удивилась, но Рэйн не оценил – продолжил взирать хмуро и строго. Смотрел так, что я в итоге ответила:

– Да то же, что и всем. Мёртвая магия – противоестественное и разрушительное явление. Она отравляет душу и сводит человека с ума, толкая на жуткие поступки. Жертва неизменно умирает в мучениях.

Варкрос, помедлив, кивнул и задал новый вопрос:

– Это в случае, если речь о простом человеке. А что она делает с магом?

– Да то же самое, только в несколько раз страшнее, – сказала хмуро, по-прежнему не понимая, к чему собеседник клонит.

– Всё верно. Только знаете, Эрика, в случае с магами есть ещё один момент.

Я заломила бровь, а Варкрос сказал:

– В первое время сила может вести себя нетипично. Возможно всё, вплоть до вот таких, – кивок на меня, – скачков. Я сперва замерла, потом подобралась и уставилась на него ну очень круглыми глазами. Подозревает, что на меня воздействовали мёртвой магией? Серьёзно? Да где бы я нашла алларина? Мыже в самом центре страны!

Моё недоумение видели, но словно и не заметили.

– Эрика, я должен посмотреть, – заявил магистр. Он не шутил.

– А вы разбираетесь?

– Ну а чем я, по вашему, занимался до поступления на службу в эту академию? – буркнул Варкрос.

Прикусить язык успела лишь чудом. Εдва не вякнула: крутили неугодный вашему семейству роман?

Я промолчала, а собеседник поднялся из кресла и сделал шаг в намерении обогнуть стол – то есть добраться до моей скромной персоны.

– Если для осмотра нужно раздеваться, то мой ответ нет, – я даже вцепилась в ворот мантии, причём неосознанно, а Варкрос споткнулся и чуть не упал.

Потом на меня посмотрели с та-а-аким снисхождением… Мол, даже если вы, Эрика, добровольно разденетесь и прыгните мне на шею, шансов у вас нет. Разве что насиловать станете, впрочем, в таком случае вам тоже ничего не светит. Неожиданно, но стало обидно.

Нет, в самом деле. Я что, страхолюдинка какая? Или у меня… форм нет?

Я гневно прищурилась и тоже вскочила. А Варкрос, глядя на это, опять споткнулся. Потом застыл, судя по всему, призывая себя к спокойствию. Через несколько секунд препод оказался рядом и, грубо ухватив за подбородок, заставил запрокинуть голову.

– Так! – рыкнул он. – Смотрите на шар!

В этот миг над его головой вспыхнул магический пульсар, на который я и уставилась.

– Мёртвая магия накапливается и отражается изумрудным свечением в глубине глаз, – довольно враждебно сообщил Варкрос. – Я увижу, если вы заражены.

Он замолчал, а я подумала вот о чём – Рэйнор ко мне прикоснулся, и ничего ужасного не случилось. Выходит, я зря испугалась при знакомстве, и зря не подала руки, когда он хотел помочь.

Следующие несколько минут прошли в тишине. Магистр искал изумрудное свечение, а я покорно таращила глаза. От яркого света в какой-то момент проступили слёзы, но Варкрос не отпускал ещё долго. Потом от меня таки отстали, сообщив сурово:

– Ничего.

Ну надо же. Кто бы мог предположить.

Рэйнер отступил, развернулся и отправился на прежнее место. Упал в кресло, а я осталась где была.

– Но ваши всплески явно не связаны с женскими днями, – повторил в третий раз. Или уже в четвёртый?

– И что теперь? – поинтересовалась хмуро.

– Нам в любом случае нужно понять, что с вами происходит. Раз версий нет, значит будем наблюдать. А вы, если заметите за собой что-то необычное, сразу же сообщайте.

То есть вариант, что мне удалось продлить эффект от женских дней даже не рассматривается?

В представлениях Варкроса я не могу быть настолько умной и талантливой, чтобы подобное провернуть?

Впрочем, озвучивать эти вопросы я не стала, обижаться на жениха – тем более. Просто был ещё один, куда более интересный момент…

Получается, Рэйнер не чувствует, как заимствую его силу? Я разбиваю его магией защищённые от атак мишени, а он – ничего?

Увы, я хорошо понимала, чем ситуация объясняется… Рэйнер слишком силён – настолько, что мои заклинания для него как капля в потоке дождя.

По телу сразу побежали мурашки и даже волосы на загривке приподнялись, потому что вообразила, что именно маг такой силы может сотворить с тем, кто перейдёт ему дорогу.

Ещё секунда, и губы сами растянулись в миленькой улыбке. Уважаемый лорд Варкрос, наше с вами общение зашло в какое- то неправильное русло! Посмотрите и поймите – я очень и очень хорошая. Я настолько хороша, что убивать меня ну точно нельзя!