нашего пребывания там: непрерывная война, ведущаяся против поддерживаемых марксистами повстанцев, или Народного фронта освобождения оккупированного Персидского залива, как гласило их полное наименование. Местные жители называли этих жестоких, хладнокровных, бескомпромиссных убийц «адý», что в переводе с арабского предсказуемо означает «враг». Кроме того, в большинстве своем они были убежденными атеистами.

До 1970 года Оманом правил деспотичный и жестокий султан, чья почти средневековая тирания сделала его очень непопулярным в народе. Именно тогда его сын Кабус, прошедший обучение в Сандхерсте, захватил власть в результате бескровного дворцового переворота, вдохновленного, если не активно поддержанного, британцами.

Слово «бескровно» означает за исключением самого султана, который не согласился уйти по-тихому. Не будучи таким доверчивым отцом, каким его представлял Кабус, он спрятал в халате автоматический пистолет. Когда ему сообщили, что он должен отречься от престола, султан извлек его и отстрелял весь магазин, успев убить одного слугу, ранить старшего придворного и выстрелить себе в живот и ногу. Вечером того же дня, после отречения, на самолете «Вискаунт» Королевских ВВС он был доставлен в Лондон. Оправившись от нанесенных себе ранений, он провел последние два года своей жизни в славном изгнании.

Через несколько часов после вступления на престол, первое, что сделал Кабус, — на основании договора между Оманом и Великобританией от 1789 года официально обратился к нашей стране с просьбой о помощи в подавлении восстания, вдохновленного марксистами. Просьба была весьма конкретна — для оказания поддержки султанских войск в подавлении адý направить Специальную Авиадесантную Службу. Первые наши парни оказались на месте уже на следующий день.

Об этой «дипломатии канонерок» последнего времени британская общественность узнала лишь спустя значительное время, однако у Британии в лице Министерства иностранных дел и консервативного правительства тогдашнего премьер-министра Эдварда Хита были веские причины для поддержки Кабуса и поощрения его переворота.

Оман — одно из самых южных государств Ближнего Востока. На юго-востоке он омывается Аравийским морем, а на северо-западе он граничит с Саудовской Аравией и Объединенными Арабскими Эмиратами. Но его западная граница проходит с Йеменом, государством марксистского толка, которое сравнительно недавно включило в себя бывший британский протекторат Аден, откуда британские войска, плохо обеспеченные, — а если сказать по-честному, преданные Уайтхоллом, — были изгнаны в результате бесславного и политически провального фиаско. Теперь йеменское правительство снабжало адý оружием, боеприпасами и снаряжением, поставляемым Советским Союзом, а также обеспечивало их подготовку и безопасное убежище после того, как они из Омана уходили обратно в Йемен.

Победа адý в Омане давала коммунистам контроль над Оманским заливом, образующим северную границу страны, и являющимся входом в самый оживленный и богатый мировой морской путь для нефтяных танкеров — в воды Персидского залива. К этому следует добавить немалые нефтяные запасы самого Омана, которые с 1964 года работали со все возраставшей эффективностью и производительностью. Это были богатые призы, и их потеря в пользу коммунистов стала бы серьезным ударом для Запада в целом и Великобритании в частности.

Молодой султан был не настолько наивен, чтобы вообразить, что ему не придется расплачиваться за всю эту помощь, поэтому в течение следующих шести лет, в основном тайно и при личной поддержке Хита, а после 1974 года — лейбористского правительства Гарольда Уилсона, САС обеспечивала свое присутствие в Омане в рамках операции под кодовым названием «Буря». Именно спецназовцы, в конечном итоге, несли основную ответственность за подавление восстания в джебеле[59] — и на протяжении бóльшей части этого времени бойцы Полка никогда не находились под серьезным огнем противника более сорока восьми часов. Проведя в рамках операции «Буря» три боевых командировки, я должен сказать, что сколько бы бушелей риалов, слитков золота или баррелей нефти ни платил султан, сколько бы доброй воли ни получала Британия в этой стратегически важной части мира, всего этого было недостаточно.

К моменту моего прибытия в Оман в январе 1973 года, кампания борьбы за «умы и сердца», проводимая бывшим командиром 22-го полка САС подполковником Джонни Уоттсом, уже начала приносить свои плоды, склоняя местных жителей на сторону молодого султана. Проводимая после ошеломляющих успехов Полка в Малайе и на Борнео в 1950-х и 1960-х годах, эта кампания утвердила репутацию Специальной Авиадесантной Службы как самого успешного подразделения по борьбе с повстанцами в мире.

Основная идея заключалась в оказании медицинской и ветеринарной помощи полумиллиону жителей засушливой и горной провинции Дофар — где адý были наиболее активны и опасны — и их животным, а также в бурении новых источников воды. Особенно жителей вдохновляла ветеринарная помощь, поскольку главной заботой жителя Дофара после самого себя был его скот — семья и племя в списке приоритетов стояли гораздо ниже. Мы также организовали местную радиостанцию, транслирующую пропаганду султана и его правительства в противовес коммунистическому «Радио Аден», и обеспечили печать и распространение тысяч листовок с разъяснениями политики нового руководства страны и нападками на коммунистические методы и идеологию. Листовки сбрасывались с воздуха в отдельных районах Дофара.

Но, пожалуй, самым показательным было наше предложение вооружить и обучить всех мусульманских соплеменников, которые хотели защитить себя и свое имущество от все более злобных и беспощадных адý. У повстанцев были очень странные представления о том, как завоевывать друзей и оказывать влияние на людей. Если кто-то из освобожденных ими людей отказывался отрицать существование Бога, — а это чаще всего были пожилые люди, — их пытали, зачастую до смерти. В этом отношении, пусть они и действовали с противоположных позиций, адý могли бы дать хорошую фору инквизиции.

У родителей отбирали детей и увозили их на перевоспитание в Йемен, а молодежь обоих полов отправляли в тренировочные лагеря в Китай и СССР, чтобы там вбивать им в головы марксистскую теорию и догмы. Любого дофарийца, кого подозревали в поддержке Кабуса, или которого подозревали соплеменники в подобных симпатиях, судили и казнили на месте, обычно через отсечение головы.

В целом, провинция являлась своего рода «затерянным миром», адской дырой с лунным ландшафтом и неумолимым климатом. Но вряд ли нас отправляли туда на отдых или ради нашего здоровья. Мы оказались там потому, что Министерство иностранных дел и правительство того времени по своей великой мудрости постановили, что мы должны быть именно там.

Я отправился в свою первую командировку в Оман в январе 1973 года, к тому времени САС несла там службу уже почти три года. Эскадрон «D» был переброшен с авиабазы Лайнэм в Уилтшире сначала на Кипр, а оттуда через несколько промежуточных пунктов, наконец, добрался в Салал, главный город провинции Дофар. Это было небольшое местечко с населением около десяти тысяч