Брэнсон усмехнулся и последовал за мной:

– Жареные тосты с сыром и томатный суп – звучит превосходно. Спасибо.

Я почувствовала смесь трепета и «О-боже-мой-Фред-что-же-ты-творишь?».

– Прекрасно. Хотите майонез к сыру? Или вы из тех, кто не в курсе, как правильно его есть?

Он рассмеялся, на этот раз уже более раскованно:

– Не знал, что у вас такое странное чувство юмора.

Я снова включила плиту и посмотрела на него:

– Я не шучу.

Брэнсон замер, будто ожидая продолжения, а затем едва заметно кивнул:

– Ну, хорошо. В таком случае, спасибо, нет, я, пожалуй, буду есть его неправильно.

– Вам же хуже. – Я стала намазывать масло на хлеб. Флиртовала ли я? Отнюдь. – Только не пытайтесь выпросить у меня кусочек, когда увидите, насколько это аппетитно. – Застрелите меня! Да! Я флиртовала!

– Не беспокойтесь, меня вполне устроит вариант без майонеза. – Брэнсон прошел на кухню, снял с себя куртку, повесил ее на спинку стула и, оперевшись руками на кухонный стол, спросил: – Могу я вам чем-нибудь помочь?

Немного помедлив, я отрицательно покачала головой и сконцентрировалась на сыре в страхе, что моя реакция может меня выдать. Ерунда это все! Та самая ерунда, которая незаметно для тебя самой разливается теплом по телу. Та самая ерунда, которая связывала моих маму и папу, а теперь маму и Барри. Та самая ерунда, которую Гаррет не мог дать мне на протяжении восьми лет нашего брака.

– Спасибо, стаканы в ящике справа от раковины. Если вы наполните их льдом, это будет очень здорово. Лед в холодильнике.

– Понял. – И безо всяких церемоний Брэнсон стал наполнять стаканы. – Классная кухня. Мне нравится ретро. Но… – Он хихикнул: – Понимаю, что мы знакомы всего-то ничего, но я неплохо разбираюсь в людях. И я бы ни за что на свете не подумал, что такой человек, как вы, может выбрать эти занавески: в индийских спиралях с… – Брэнсон прищурился и наклонился вперед, чтобы рассмотреть их поближе, – фламинго?

Поскольку я уже чувствовала себя гораздо более легко и раскованно в его обществе, я улыбнулась:

– И вы правы. Мне подарили их мама с Барри на новоселье. Тогда я планировала избавиться от них как можно скорее, но теперь уже привыкла.

– Ну вот, я не ошибся! Вы оставили их из любви к своим близким, я так и подумал.

Я не могла определить, флиртовал Брэнсон или нет, но решила принять его высказывание как комплимент.

Ужин был уже на подходе, и мы сели за маленький зеленый деревянный столик в центре кухни.

После первого же куска тоста, который он окунул в томатный суп, Брэнсон издал стон наслаждения:

– Мм… то что надо! Сегодня был тяжелый день, а я ничего не ел с самого утра.

Я взяла свой тост:

– А я лучше с майонезом. – И тоже откусила кусочек.

Брэнсон был прав. Получилось то что надо! Пару минут мы обедали в тишине, и за это время легкость, с которой мы общались во время готовки, улетучилась.

– Насколько я помню, вы пришли сюда, чтобы отругать меня за что-то. Давайте разберемся с этим наконец!

Брэнсон вздохнул, очевидно не испытывая желания возобновлять этот разговор, но собрался с мыслями и серьезно сказал:

– Мне доложили, что вы ходите по центру города и пристаете к владельцам магазинов с некими расспросами. Что все это значит?

Ему доложили? В памяти всплыла встреча с офицером Грин. Да, готова поспорить, что знаю, откуда взялись эти доклады. Я принялась жевать свой тост, чтобы выиграть немного времени на размышление. Я ведь не сделала ничего противозаконного!

– Я же теперь и сама хозяйка магазина. Вам не кажется, что познакомиться со своими коллегами – неплохая, в моем случае, идея?

Брэнсон картинно закатил глаза, но выражение его лица было скорее насмешливым, чем недовольным.

– Что касается всего этого, Фред, давайте вы не будете делать из меня идиота и я отплачу вам тем же!

Я не смогла удержаться от смеха. С каждой минутой, проведенной в его обществе, я чувствовала себя все более уверенно.

– Отлично. Мы просто прогуливались и задавали людям вопросы, разведывали, что к чему. Агата была убита в моем магазине. В самом сердце Эстес-Парка, в окружении магазинов и людей, с которыми она работала многие годы. Значит, кто-то где-то что-то знает.

Брэнсон замер с недоеденным тостом в руках:

– Мы?

Я указала на Ватсона:

– Да. Мы.

Ватсон поднял уши, почувствовав на себе взгляд Брэнсона. Вероятно, он все еще надеялся получить кусочек тоста с сыром.

Брэнсон снова рассмеялся:

– Ах, ну конечно же. Мы. – Затем он перевел взгляд на меня и снова вернулся к своему серьезному тону: – Если все действительно так безобидно, то почему мне звонила Миртл Бентам и кудахтала, что ее допрашивают о вымирающих видах сов?

Я вспомнила суетливую хозяйку «Крылатых гор» и совершенно неженственно фыркнула в ответ:

– Вы точно сделали это нарочно.

– Я не понимаю, о чем вы говорите! – Уголки губ Брэнсона дрогнули, выдавая его.

– Кудахтала? Владелица птичьего магазина кудахтала?

Он пожал плечами с невинным видом:

– Ну вы же с ней познакомились. По-моему, этот глагол достаточно точно описывает ее поведение, разве не так?

Он не дождется от меня удовлетворительного ответа.

– Так себе шутка, вы можете и лучше.

Брэнсон наклонился ближе ко мне через стол, будто желая поделиться секретом, в глазах его плясали озорные огоньки:

– Ее фамилия – Бентам. Вы не знали, что есть такая порода кур? Впрочем, продолжайте. Вы там вроде про какие-то плохие шутки говорили.

Я этого не знала и поэтому снова рассмеялась:

– Какая прелесть! Как хорошо, что я не работаю в полиции. Я бы не удержалась и злоупотребила своими полномочиями, чтобы проверить, не меняла ли она фамилию.

Брэнсон подвинулся еще ближе:

– Именно так я и сделал. Но оказалось, что нет, фамилию она не меняла. А это значит, у нее в роду были куры, не иначе. – Он задержал свой взгляд на мне чуть дольше, чем следовало, заставив мое сердце предательски колотиться, и снова отстранился.

– Итак, вернемся к теме. Почему, скажите, если вы всего-навсего встречаетесь со своими конкурентами, Миртл Бентам звонит мне и кудахчет? – спросил Брэнсон и зачерпнул очередную ложку супа.

– Разве я говорила, что встречалась с конкурентами? – Я почувствовала, что начинаю выходить из себя, но Брэнсон оставался невозмутимым. Так, значит, это не офицер Грин. Ну или не одна она. – Я не знаю, зачем она вам жалуется. Если кому-то там и докучали разговорами, то это скорее была я. Она же сама кудахтала про сов минут сорок! Поверьте, если вы пожелаете узнать, что интересного можно найти в совиных погадках, я расскажу вам об этом все. Но прежде я должна заметить, что погадки – это остатки того, что птица съела, но не переварила и срыгнула. И, напоминаю, это продолжалось сорок минут. Сорок! Про совиную рвоту. Вы можете принять мою жалобу прямо здесь или мне нужно будет подойти в участок?